«Король» тоже подошел к Ашу и, присев рядом с ним на корточки, взял его руку и стал рассматривать знак. Аштон слабо выдохнул и зажмурился сильнее.

— Тише, — пробормотала Софи, поглаживая его по голове.

— Твое наказание продлиться всего месяц, — произнес Рейган. — Считай, что тебе повезло.

— Да уж, — протянула Эв и убрала с лица челку. — Повезло…

Часы пробили одиннадцать ночи, я вздрогнула и провела рукой по лицу, стремясь прийти в себя от всех этих событий. Так вот что бывает, когда нарушаешь клятву светлочтивцев. Кажется, это весьма и весьма больно.

Николас поднялся и подошел к Эвелин, та посмотрела на него снизу вверх, будто спрашивая, в порядке ли он, и Ник кивнул.

Аш приоткрыл один глаз и, тяжело выдохнув, улыбнулся потрескавшимися губами.

— Ты не представляешь, как давно я хотел это сделать.

— Аштон! — по-доброму возмутилась Эв. — Ну ты и жук!

Странно, но Ник усмехнулся. Не зло. Эта усмешка говорила: «Ну, что еще можно было от тебя ожидать, придурок?». И виновник всего переполоха засмеялся, хотя и было видно, что смех доставляет ему боль:

— Я не буду просить прощения.

— Да кому оно нужно? — фыркнул Николас, и Рейган улыбнулся.

Такая его улыбка никогда не принадлежала мне. Улыбка, которая говорила, что он среди друзей, что он среди тех, кого знает до нитки, кого любит и за кого отдал бы жизнь. Улыбка, которая говорила, что он счастлив, и что сейчас наступил момент спокойствия, даже если мгновение назад царил хаос.

Я переводила взгляд с одного лица на другое.

Они были знакомы друг с другом так долго. Они были командой. Они были семьей. Они были Шестью. И как бы я не старалась, и как бы не старались они, я никогда не буду полностью принадлежать всему этому.

Во рту осела горечь, а на сердце вдруг стало тяжело.

Я бросила взгляд на часы, стрелка которых ползла к полуночи. Мне скоро пора было уходить. Сделала шаг назад, а потом еще один и еще, пока не дошла до выхода. Приоткрыв дверь, я обернулась и, убедившись, что они заняты друг другом, неслышно покинула комнату.

Карета остановилась в темном переулке. Диск луны светил прямо над крышей здания, перед которым я вышла. Одинокий фонарь освещал дорогу вдали. Я хотела обернуться к извозчику, чтобы спросить куда мне, собственно, нужно идти, но, услышав скрип колес, поняла, что уже поздно. Он уехал.

— Леди Ребекка… — из темноты показался лорд Малкольм во всем черном, на голове его был капюшон плаща. Свет луны упал ему на лицо и освятил льдисто-голубые глаза. — Пойдемте.

— Его светлость знает, что я должна прийти?

— Нет.

— Вы уверены, что это хорошая идея — не поставить его в известность? — с сомнением спросила я. Мне было очень сложно представить, чтобы то, что решил кто-то из шести было не донесено до сведения Рейгана для окончательного утверждения.

— Не беспокойтесь, леди Ребекка, остальные из совета знают о вас.

Мужчина остановился у одной из арок, ведущих в здание, и три раза стукнул тростью о мостовую. В проеме появилась полоска света, нас осмотрели в щелочку, а затем распахнули дверь.

— Лорд Малкольм, — неприметный мужчина согнулся в три погибели.

Отец Николаса никак на это не отреагировал и просто прошел мимо. Меня же такое раболепное отношение слегка смутило. Поэтому я оглядывалась на слугу все время, пока мы не перешли в другую комнату, следуя вперед по красной дорожке.

Я осматривала огромные портреты, которые висели на стенах под сводчатым потолком. Через высокие стрельчатые окна лился свет луны. Внизу стояли книжные шкафы, различные столики и диванчики. Справа из проема показалась некая женщина, увидев нас, она присела в реверансе.

— Ваше преосвященство, — произнесла она.

Мои брови приподнялись.

Лорд Малкольм кивнул и проследовал дальше. Я же еще раз оглянулась на женщину, которая в ответ с любопытством посмотрела на меня. Я отвернулась и прочистила горло.

— Простите за любопытство, милорд, но позвольте спросить, где мы?

Мужчина скинул капюшон и оглянулся на меня.

— В штабе светлочтивцев.

— А та женщина, она тоже?..

— Да.

— Но… — я нахмурилась. — Я думала, что только мои сокурсники и вы, их родители, являетесь светлочтивцами…

— Нет. Наши семьи всегда принадлежали к правящим, но есть и другие.

Интересно…

— А семья Аслайг тоже… правящая?

— Да.

— Моя мама должна была быть в совете?

— Да.

— А кто вместо нее?

Мужчина снова оглянулся, и я поспешила вежливо улыбнуться в лучших традициях Рейгана.

— Мне просто интересно.

— Место пустует.

— А почему граф Аслайг не занимает его? — продолжила я докапываться до истины.

— Он не светлочтивец.

— Нет? А кто светлочтивец? Графиня?

— Достаточно вопросов, леди Ребекка.

Я нахмурилась. Да… Создалось ощущение, что это темная история. И конечно же, мне никто ее не расскажет. Как жаль, что я не могу проникать в воспоминания, не касаясь человека. Это было бы по-настоящему здорово в некоторых случаях.

Ладно, пора перейти к делам насущным.

— Лорд Малкольм, я не могу понять, а передача Алоиса уже состоялась?

— Да. Он в безопасности.

— Он здесь? — я огляделась. Будто мы сейчас из-за угла должен был выйти юноша и помахать мне рукой.

— Да. Мы пришли, леди Ребекка.

Я осмотрела огромные двухстворчатые двери и перевела взгляд на мужчину.

— Что это за комната?

— Допросная.

— И мне можно туда?

— Иначе вас бы здесь не было, — уголки губ лорда Малкольма чуть приподнялись, и он толкнул дверь.

Это было большое помещение без окон. Слабый свет шел от нескольких свечей в подсвечнике у дальней стены. В центре же располагалась стеклянная камера, в ней находилась стойка, к которой сейчас был прикован человек. Рядом с ним стояла высокая фигура в черном, возвышавшаяся над пленником на целую голову.

— Отвечай мне. Где этот штаб?

— В восточней стороне города. На окраине, — ответил мужчина дрожащим голосом.

Так это что же? Герцог Альбатте? Довольно пугающий тип.

Лорд Малкольм коснулся моего плеча, и я перевела взгляд на него. Он кивком головы указал на дальнюю стену, где я различила несколько фигур.

Я так понимаю, то был остальной совет.

— Наши дела очень неплохи, Малкольм, — произнес женский голос. И я смогла различить рыжие волосы, убранные в высокую прическу.

— Да он болтает без умолку. Хотя бы для приличия мог бы посопротивляться, — фыркнула другая женщина. Ее поистине кошачьи зеленые глаза мелькнули в темноте.

И мне почему-то показалось, что это — мать Эв

— Доброй ночи, миледи, — я присела в реверансе.

— Леди Эспакте, позвольте представить. Леди Габриэль, моя жена, и леди Лимираин, мать Эвелин.

— Великий бог, в какой момент меня стали представлять как чью-то мать?! Ужас! Докатилась! — усмехнулась женщина, и я поняла, что она мне определенно нравится.

— Вечно ты все о себе! Сейчас наступила та часть разговора, где следует поинтересоваться собеседником, — в тон ей произнесла другая, и я увидела ее широкую улыбку. — Кстати, муж мой. Ким вместе с Ксавьеном ушла к Алоису. Они сказали, что допрос идет хорошо, и им нет нужды быть здесь.

— Я понимаю Ксавьена, это его сын, — леди Лимираин снова фыркнула. — Но Ким-то чего пошла?

— Знаешь, Мир. Если бы не ты, я бы тоже ушла. Рид проделывал эти фокусы миллионы раз, чем этот случай отличается от остальных? Алоис наверняка расскажет что-то более интересное.

Я посмотрела на прозрачную клетку, где велся допрос, и не смогла отделаться от предчувствия, что здесь все же было что-то не так.

— Совершенно не было нужды везти сюда Ребекку, — закончила леди Габриэль.

Я твердо посмотрела на женщину и покачала головой.

— Вы ошибаетесь. Лорд Малкольм рассказывал вам о нашей беседе?

— Как мне казалось, тот мужчина ничего не смог ответить, и лишь повторял, что не знает, разве нет? — приподняла брови мать Николаса.