Навсегда…довольно странное понятие. Что-то, что существует и никогда не сломается, не разобьется, и не имеет значения, сколько бы раз оно не было порвано или растоптано.

Мой разум не сразу приживается с этой мыслью.

— Ты — член команды, — повторяет Аарон, после долгого, усталого вздоха. — Никто, кроме Вика, не хотел этого. Никто. Это слишком, слишком личное, это подпускает тебя слишком близко. Но он бы просто так не отступился, — он отворачивается от меня с горящими глазами, рот стиснут. — Он тебя не отпустит, — добавляет он так тихо, что я не уверена, не послышалось ли мне.

Аарон направляется к фургону, забирается внутрь и заводит двигатель, ждёт, пока я присоединюсь.

Чтобы подтвердить свою точку зрения, я стою на обочине и жду, что он вот-вот сорвется с места и уедет без меня. Я забираюсь внутрь в последнюю секунду, и оставшуюся часть поездки до школы мы проводим в тишине.

Три года назад.

Конкурс будет проводиться в кафетерии в семь вечера, так что я попросила нашу пожилую соседку, миссис Кентридж, посидеть с Хизер, чтобы я могла отправиться в школу Прескотт. Прохладный, вечерний воздух быстро забирается под кожу, но дрожь меня не страшит, как и дождь. Нет, единственное, что меня волнует, это то, как этот конкурс может изменить мою жизнь.

Победитель получит стипендию в женскую академию в Мэйне, которая находится так далеко от Прескотта, как только возможно. Я могу отправиться туда, в учебное заведение первого класса, получить собственную комнату, полностью оплаченное обучение, где я смогла бы окончить школу в гораздо лучшем месте, чем эта полная наркоты дерьмовая дыра.

Пенелопа сказала, что позаботится о Хизер за меня, и даже если мне не хочется бросать сестер, я больше не могу. Не могу терпеть мать и отчима, не могу терпеть директора Ванна, и то, как его глаза прогуливаются по моим голым ногам на руках физкультуры.

Я в переломной точке.

Резко выдыхаю, делая два шага за раз к зданию школы, и направляюсь к охранникам, чтобы пройти проверку и получить пропуск в школу. Как только все досмотры подходят к концу, я прохожу в коридор и жду, когда охранник закроет дверь, и я останусь одна в этом тускло освещенном здании, полного воспоминаний и боли.

Перед тем, как заметить его, я уже знаю, что за мной наблюдают.

— Здравствуй, Бернадетт, — говорит Вик, выходя из кабинета, и медленно подходит ко мне. Мне в голову приходит осознание, что мы не разговаривали с тех пор, как Аарон порвал со мной. Аарон. Милый Аарон. Аарон, чье сердце было вырвано из груди в последствии случившегося, и ему ничего не оставалось, кроме как обратиться за помощью к самому дьяволу.

— Чего ты хочешь? — осторожно спрашиваю я, осознавая, что вокруг нет ни души, и что плохие вещи частенько случаются в старшей школе Прескотта. Одну девушку изнасиловали прямо после футбольной игры. Такие вещи случаются, но всем плевать.

Мои руки начинают трястись, но я не убегаю.

Сейчас я хочу пройти по этому коридору и проскользнуть на свое место, чтобы принять участие в конкурсе. Я никогда не считала себя красивой, но когда такие моменты все же случались, я ненавидела мир за это. На красивых девушек смотрят, им хотят навредить. Но если я могу использовать проклятье в виде этого лица и тела, чтобы воспользоваться ими, я это сделаю.

Виктор возвышается надо мной, и хотя я высокая, он все равно выше. Мне приходится посмотреть на него. Он тянется ко мне и заправляет светлую прядь волос мне за ухо, его пальцы пробегают по моей коже, оставляя за собой горящие метки. Дыхание срывается. Интересно, знает ли он, что я за ними наблюдаю, за ним и его друзьями? Знает ли он, что я не могу перестать думать о том, какого это — быть частью чего-то, принадлежать куда-либо?

— Ты знаешь Кали Роуз-Кеннеди? — спрашивает он, и мое лицо приобретает малиновый оттенок.

Оу.

Ну конечно, он здесь не для того, чтобы поговорить со мной. Всего на мгновение я выдыхаю с облегчением. Виктор здесь не для того, чтобы причинить мне боль — он пришел, чтобы спросить о моей лучшей подруге.

— Мы были близки со второго класса, — отвечаю я, просто пожав плечами. Кали тоже будет принимать участие в конкурсе сегодня вечером. Мы договорились, я и она. Она, должно быть, уже ждёт меня там…

— Мне нужно идти, — я делаю шаг, но Виктор выставляет ладонь на шкафчик и смотрит на меня с чем-то похожим на сочувствие в темных глазах. Что бы мне там не показалось в его взгляде, оно тут же исчезает.

Из нескольких кабинетов появляются трое парней, те, что составляют остальную часть их новой банды — Хавок. Единственный, кого не хватает — это Аарон. Желудок делает оборот, а сердце начинает бешено колотиться. Глотать становится трудно, и у меня начинает кружиться голова, я стою в этом темном коридоре и понятия не имею, что будет дальше.

— Бернадетт, — Виктор вновь обращается ко мне, но в этот раз я не знаю, использует ли он мое имя в качестве благословения или проклятия. — Схватить ее.

Парни — Оскар, Хаэль и Каллум настигают меня так быстро, что мне даже не представляется шанса убежать, схватив меня за руки в тот момент, когда Вик делает шаг и залепляет мне рот клейкой лентой. Страх становится слишком реальным, когда они тащат меня через двери.

Я делаю совершенно идиотское предложение, что стоящий на дежурстве охранник поможет мне, но он этого не делает. Вместо этого, меня спускают по ступеням, ноги болтаются по земле, пока я сопротивляюсь.

Последнее, что я вижу перед тем, как меня засовывают в грузовик, это Аарон, он вываливается на улицу из школьных дверей и смотрит на меня глазами полными ужаса и беспомощности.

Я молюсь, чтобы он помог мне. Но, Боже, это вряд ли случится. Никто из них раньше не жалел меня.

Он не помогает.

Даже с места не двигается.

Он просто наблюдает, как парни запихивают меня в машину, а затем, когда наши глаза встречаются, он отводит взгляд, как будто больше не может на это смотреть.

Дверь грузовика захлопывается, я слышу, как завелся двигатель, и я начинаю свою новую жизнь в этом кошмаре.

***

Школа Прескотт выглядит как полуразрушенное здание, построенное рядом с железнодорожными путями, с большим кирпичным крыльцом и двумя колоннами, по которым уже побежали трещины. Однажды, это чертово здание превратится в кучу камней, отпуская весь свой яд в землю, отравляя все вокруг. Но мне плевать. Даже если меня задавит обломками.

Хороший способ ретироваться.

Ежедневная проверка у охраны занимает всего пятнадцать минут, после нее я устремляюсь по коридору до того, как Аарон последует за мной. В воздухе появляется странное напряжение, исходящее от учеников. Они все ещё пялятся на меня — странный побочный эффект от сотрудничества с Хавоками — но сегодня они какие-то менее…пугливые, в их глазах читается любопытство.

Им любопытно, что случится, когда я решу зайти в туалетную комнату и наткнусь там на Билли и Кали, поджидающих меня.

— Эй, сучка, — говорит Билли, появляясь не пойми откуда, она облокотилась спиной о дверь, тем самым зажав меня между собой и Кали. Она стоит напротив, темно-зеленые волосы закреплены сверху, а ее милое лицо превратилось в гримасу.

— Что ты предложила Хавок, чтобы они стали твоими собачками? — фыркает она, надвигаясь на меня на своих высоченных каблуках. Идиотка. Ей не стоило надевать шпильки, если она затеяла драку против девушки в ботинках. Дернувшись, я ударяю рукой по другим дверям, чтобы убедиться, что на меня больше никто не набросится.

Ну что же, трахайте мою мать и называйтесь Найалом Пенсом, этого хватит. Еще две девушки выходят из кабинок, занимая позиции по обе стороны от меня, открываются следующие двери, и появляется еще семеро сучек, вставая рядом с Кали.