Он отстраняется первым и, нежно приподнимает мою голову за подбородок, внимательно всматриваясь в глаза. После следует очередной поцелуй, от которого буквально крышу сносит. Я не знаю, что чувствую к нему, но одно понимаю точно — мне это необходимо.

К огромному сожалению, одного желания, чтобы этот момент длился вечность — мало. И тот факт, что воздуха нам катастрофически не хватает, снова дает о себе знать.

Когда Ян отстраняется от моих губ, не выпускает из своих крепких рук, будто знает, что я нахожусь в такой эйфории, что могу упасть на ровном месте.

Дикое смущение остро охватывает разум от его пристального, заинтересованного взгляда. Странно, но больше не остается никакой злости или обиды. Видимо, потому что все эмоции вложены в поцелуй, что окончательно лишает сил и, в то же время, одаривает небывалой легкостью.

— И что это было? — решаю начать первая, так как его пронзительный взгляд вызывает всё более яркий румянец на моих щеках.

— Ну, ты же сама говорила что-то о поцелуе, — с язвительной ухмылкой произносит Ян.

Следом тут же выпускает меня из своих объятий. С огромным трудом, но мне удается устоять на ватных ногах.

— Я не просила меня целовать! — попытка сказать, как можно грубее, увенчивается провалом: голос продолжат дрожать, впрочем, как и я.

— Ещё скажи, что была против, — говорит, присаживаясь на лавочку, что стоит рядом.

И сказала бы, обязательно, но язык не поворачивается. Я желала этого поцелуя всеми фибрами своей эгоистичной души. Ну как он это делает? Пару минут назад всё было так прекрасно, а сейчас внутри снова поднимается вихрь раздражения.

— Ты меня бесишь, — колко выплевываю, скрещивая руки на груди и сощурив глаза от недовольства.

— Взаимно, — ухмыльнувшись, заявляет Ян.

Его лицо снова выглядит абсолютно безмятежным и не выдает никаких эмоций.

— И зачем же ты тогда меня поцеловал? — а вот я, наоборот, возмущена и не собираюсь скрывать этого.

— Не знаю, — его голос звучит настолько спокойно, что возникает жгучее желание зарядить пощёчину, чтобы разозлить.

— Тебе не кажется, что в наших отношениях слишком много «не знаю»? — сжимая ладони в кулаки, в попытке сдержаться и не сбежать.

Глупо, наверное, будет выглядеть со стороны. Так я точно подтвержу его слова о том, что слишком мала.

— А у нас есть отношения? — восклицает, наигранно удивившись.

— По-моему, взаимную ненависть, можно считать видом отношений, — объясняю, пожимая плечами.

Бред, но по его довольной ухмылке, можно заметить, что он одобряет ход моих дурных, непонятных никому, мыслей.

— Хм, мне нравится, — наконец-то, на его лице, появляются эмоции — он однозначно заинтригован.

— Но мне категорически не нравится, когда меня целуют парни, у которых есть девушка, — не знаю, на что я надеюсь, когда произношу эту фразу.

Хотя кому я вру? Люся ведь говорила, что по сути Алиса не является его девушкой. Выходит, я невольно пытаюсь вывести его на чистоту и получить подтверждение.

— Ты такая правильная, что аж тошно, — наигранно кривится Ян.

Нудно доработать свою тактику. Ясное дело, что так просто его не пронять.

— Какая есть, такую и любите, — вздохнув, тут же исправляю свои слова. — Ну, точнее, ненавидьте.

— Учту, — снова нарочито спокойно.

— Пошли, что ли, домой проводишь, — нарушаю тишину спустя несколько минут.

— Тебе часто говорят, что ты наглая? — прищурившись, Ян окидывает меня внимательным взглядом.

— Никогда, — честно признаюсь.

— Или ты мне врёшь, или врут тебе, — он встает со скамейки, и мы идём в направлении моего дома, предварительно попрощавшись с Тимом и Вазелином.

Всю дорогу предсказуемо обмениваемся колкостями.

— Скучная ты, Щербакова, — зевая, выдает он.

Едва не задыхаюсь от его наглости и, недолго думая, толкаю его в ближайший сугроб. Правда не учитываю того, что он раза в два больше меня, а про силу вообще молчу.

Собственно, поэтому, в следующее мгновение, в гору снега лечу я, причём едва не лицом.

Ощущаю адский холод от мороза на коже, но подняться сразу не выходит, только перевернуться на спину. От смешка Яна меня накрывает волной злости.

— Помочь? — с широкой ухмылкой, он протягивает мне свою руку.

— Обойдусь, — недовольно фыркнув, предпринимаю попытку встать.

И она бы стала удачной, если не Ян, который буквально падает на меня и прижимает весом своего тела.

— Ты уверена? — с язвительной ухмылкой на губах, он вглядывается в мои глаза, находясь на расстоянии пару сантиметров от моего лица.

Дышать становится труднее от такого тесного контакта.

— Даже не думай, — возмущенно шиплю, пытаясь отвернуть голову, но сделать он мне этого не дает. — Я же говорила, с занятыми не целуюсь! — хочется кричать, но, от волнения, выходить лишь полушёпот. Тело снова начинает пробирать мелкая дрожь от предвкушения.

— Разве я спрашиваю? — приподнимая брови, спрашивает Ян и в следующую секунду накрывает мои пересохшие губы своими.

Он нежно проводит языком по моей нижней губе и я, невольно, приоткрываю рот, позабыв о своих праведных убеждениях. Не хочу отвечать на поцелуй, но и противиться не совсем получается. А возможно, это просто самоубеждение, чтобы совесть мучила не так сильно.

Пользуясь случаем, Ян углубляет поцелуй. Во время него меня будто прошибают удары электрического тока, отчего испытываю неописуемое удовольствие и эйфорию. Все приятные ощущения окутываются и скапливаются внизу живота, создавая тягучее чувство.

В этот раз Ян необычайно нежный. Он целует медленно и сладко. Сердце трепещет внутри грудной клетки. Его дыхание сбивается, так же, как и мое. Совершенно не замечаю в какой момент он перестает удерживать мою голову, а я невольно начинаю отвечать на поцелуй.

Он плавно отстраняется от губ и снова пронзительно смотрит в глаза.

— А говорила, что не целуешься, — шепчет, одаривая меня довольной улыбкой.

Мои щеки жгуче пылают от дикого смущения.

— Причём тут я? Ты сам, — быстро затараторила, пытаясь вырваться из его цепкой хватки, но, естественно, мне ничего не удалось.

— По-моему, ты не сопротивлялась, — констатирует Ян и, впрочем, абсолютно прав. Ох, как стыдно.

— Зачем? — вопрос, который действительно меня волнует. К тому же, терзает ещё со времён прошлого поцелуя.

— Захотел, — спокойно признается он, чем вводит в шок. — Разве ты не хотела того же, — звучит как утверждение, поэтому решаю не отвечать.

Тем более и не смогла бы признаться в этом настолько открыто.

— Больше так не делай, — прошу, как только мы поднимаемся на ноги и усердно начинаю стряхивать с одежды снег.

Ян лишь пожимает плечами и привычно усмехается. Остальной путь к моему дому проходит относительно спокойно. Похоже, нас двоих утомил сегодняшний день. Мои глаза, к примеру, буквально начинали слипаться на ходу.

Едва мы подходим к моему дому, Ян разворачивается и уходит, как всегда, не попрощавшись. Не пойму, у него ритуал такой? Ну и пусть, я чертовски хочу спать.

Лифт не работает. И всё бы ничего, если бы перед этим я не заметила, что он доехал до двенадцатого этажа — люди вышли, а когда начала его вызывать — фиг там, снова поломался.

Иногда задумываюсь о том, что неодушевлённые предметы могут меня ненавидеть.

Пока поднимаюсь на шестнадцатый этаж, несколько раз ловлю себя на мысли лечь прямо в подъезде. Правда промокшая одежда не даёт воплотить эту задумку в жизнь.

Уже в квартире понимаю, что родителей до сих пор нет. Они, как влюблённые подростки, ходят по кафешкам и кино, гуляют по паркам и аллеям. Недавно, кстати, даже работу прогуляли. На домашний телефон позвонил начальник и рассказал о том, что мобильники они не берут. Так стыдно стало. Наверное, они испытывают то же, когда звонят с моей школы.