Странно, но с ними я не ощущала себя лишней. При том, что в других компаниях это чувство преследовало меня довольно часто. Пусть за короткий промежуток времени, всего пару встреч, но уже смогла бы действительно назвать их своими друзьями.

Тим в очередной раз пытался подкатить к мимо проходящей девушке, но снова потерпел крах.

— Что, система всё никак не даёт сбой? — всё ребята откровенно насмехались над очередной неудачной попыткой.

— Нет, просто я не изменяю своей малышке, — улыбаясь, отвечает Тим и кладет руку мне на плечо.

За вечер все, включая Кирилла, привыкли к такому отношению парня ко мне. Это ведь лишь дружеский жест, ничего более.

«Малышкой» меня теперь называли всё в этой компании. Как бы моё личное «клеймо», данное за ситуацию с враньём.

Атмосфера создалась легкая и веселая. Время от времени её нарушали только наши с Яном гневные переглядывания. Впервые задумалась о то, что взглядом можно было бы убивать. Чем-то напоминало ситуацию в клубе — он обнимает Алису, я отдаюсь объятиям Кирилла. Ян целует её, я углубляю поцелуй с ним. Детский сад, честно говоря. Только если в клубе это вызывало бешеный азарт, то сейчас отзывалось только болью и горечью. Безразличие и осуждение в его взгляде никуда не делось. Но за что? Что я сделала не так?

Кириллу позвонили довольно внезапно и буквально потребовали явиться домой.

— Малыш, прости, что не провожу, — целуя меня на прощание с напором, рукой проводит по бедру.

— Всё хорошо, я доберусь, — ещё один поцелуй и, попрощавшись с ребятами, он ступает дальше по длинной набережной, а вскоре вовсе скрывается с виду.

Напряжение начинает ощущаться ещё сильнее. Ян с Алисой, а я одна — от этого будто теряется опора под ногами, защитная стена. Больше всего пугает резкое осознание, что каждое сегодняшнее движение и поцелуй были совсем не по собственному желанию. Со зла. На зло Яну.

— Ладно, ребят, поздно уже, я тоже домой пойду, — вздохнув, говорю, потому что больше не в силах выдерживать моральное напряжение рядом с ним.

— Малышка, я тебя проведу, — добродушно предлагает Тим и снова кладёт руку на моё плечо.

— Спасибо, но я дойду, не переживай, — с улыбкой пытаюсь успокоить его, потому что хочу пойти в абсолютном одиночестве и подумать обо всем, настолько тревожащем душу.

Тим явно желает возразить, но не успевает. Его перебивает твердый голос, буквально ножом перерезающий напряжение, одновременно накаляя его до предела и вызывая стадо мурашек по телу.

— Её проведу я, — кратко и ясно заявляет Ян.

В какой момент этот человек начал вызывать бурю эмоций во мне одним своим голосом?

Громко сглатываю слюну. Сердце пускается в бешеный ритм, а я, наоборот, замираю на месте от его заявления. Будто мне только что предложение руки и сердца сделали, не иначе.

Страх ли сковал тело, перекрывая кислород? Однозначно — да. Но дело не в том, что я боялась его. Совсем нет. Меня пугало безумное желание остаться с ним наедине.

— В смысле? — опешила Алиса, возмущаясь своим низким голоском. — По-моему, она не твоя проблема и может дойти сама! — явно такое решение её не радовало, отчего она прижалась к Яну ещё ближе.

В попытке остановить, что ли?

Но теперь реакция Алисы волновала меньше всего. Внимание сосредоточилось исключительно на глазах, в упор смотрящих на меня. Ян резко отстранил её от себя — ему явно не понравился повышенный голос и претензия.

— Ничего не перепутала? Следи за своим языком, — холодно выплюнул Ян, окинув её предупреждающим взглядом. — Мне нужно кое-что забрать, — эти слова уже адресовались мне, а не Алисе, в попытке успокоить.

Похоже, его вообще не волновала реакция девушки и проблемы, которые его явно будут ждать в будущем, в виде выяснения отношений с обиженной половинкой.

Вот только в голове впервые зародилась странная мысль — какие именно отношения их связывают? Не похоже на сильные чувства, способные пройти через бури и штормы. Думаю, в некоторых ситуациях, даже ко мне Ян относился намного лояльнее и терпеливее.

Однозначно он имеет в виду свой пиджак. Тот самый, что забыл в первый вечер, когда провожал меня домой. Прошло всего четыре месяца, а для меня они казались вечностью. Меня топили собственные воспоминания, без надежды на спасение.

Какой же он всё-таки сложный человек. Нужно бы взять и бежать от него куда подальше и как можно скорее, а я наоборот тянусь, словно мотылёк на губительный свет. Собственные эмоции и чувства становятся неподвластны, отчего не спасает даже то, что я ощущаю себя марионеткой в чужой игре. Дикое необузданное влечение. Откуда оно только взялось и почему так просто захватило в плен моё здравомыслие?

Ян всегда разный, будто меняющий тысячи масок. То заботливый и добрый, готовый помочь в любой ситуации, то полный сарказма и издёвок. Сначала, вроде, открывает свою душу, рассказывая о том, что тревожит, а в следующий момент отталкивает как можно дальше.

Какой же ты, настоящий Ян Макаров?

Бежать поздно, я в ловушке из собственных чувств. Нас определенно связывает чёртова незримая нить. Нить необъяснимых чувств и влечения друг к другу. И пускай безустанно отрицает это, отталкивая меня, но он испытывает то же самое, только не желает признаваться. Я уверенна в этом, я вижу, я чувствую.

Погруженная в свои мысли, совершенно на автомате попрощалась с ребятами и прошла половину пути к собственному дому. Тишина казалась тягучей и пугающей, но ещё сильнее страшило прервать её. Он серьёзный, а я напряжена до дрожи в теле. В голове тысяча вопросов, но есть ли в них смысл?

Сознание озарилось ярким всплеском, стоило ощутить, как мою ладонь захватили с обжигающий плен. Наши пальцы переплелись. Его ладонь горячая, а моя — безумно ледяная.

Ян сжимает её до лёгкой, приятной боли, от которой происходящее не кажется надуманным разыгранной фантазией. Дрожь в моем теле только усиливается. Через кожу, будто пропускают электрический ток. Почему я реагирую на его касания таким образом? Даже не так. Почему я реагирую так только на его касания?!

Собравшись с мыслями, или, если быть честнее, немного отойдя от шокового состояния с уст всё-таки срывается тревожный вопрос.

— Зачем?

— Не знаю, — он отвечает честно, а моя ладонь оказывается ещё сильнее сжата.

— Я совершенно не понимаю Вас. Сначала говорите, что мы не должны общаться, а теперь… — меня перебивают.

Уже не в первый раз он не позволяет закончить мои слова. Это безумно злит.

— Я не отказываюсь от своих слов, — серьёзно и строго заявляет Ян.

Какого чёрта? Тогда что за ерунда сейчас творится? Мне стоит нереальных сил сдержать себя и не вцепиться ногтями в его красивое лицо. Но такой реакции он не дождётся. Насколько бы не хотелось выяснить всё и сразу. С какой стати должна показывать, как сильно это задевает? Пофиг ему, значит должно быть по барабану и мне. Даже если это не так, незачем доказывать обратное.

За всю дорогу мы так и не размыкаем сплетенных пальцев, будто пытаясь передать все чувства, через это касание.

— Что касается ребят, ты им действительно понравилась, поэтому без проблем можешь приходить, когда захочешь, — его голос звучит спокойно, а ладонь выскальзывает со сладкого плена.

Признаться честно, меня волновал этот вопрос, но язык снова начал жить отдельной от мыслей жизнью.

— Вообще-то, мне не нужно Ваше разрешение или одобрение, — заявляю возмущенно и гордо подняв подбородок.

Специально делаю акценты на официальном обращении.

Ян лишь отвечает привычной ироничной улыбкой, разворачивается и начинает уходить.

— А пиджак? — ошарашено моргаю, лицезря удаляющуюся спину.

— Заберу в другой раз, — кидает он, даже не поворачиваясь, и скрывается из виду в темноте ночного города.

В какой, к чёрту, другой раз? Ощущение, что ему доставляет неописуемое удовольствие мучить меня своим присутствием и спонтанными действиями. Серьёзно. Полностью отказываюсь понимать поступки этого сумасшедшего человека. По его логике — мы больше не общаемся, но пиджак он заберёт в другой раз. И это он меня называет ребёнком? Я хотя бы знаю, чего хочу. Ну, или мне так кажется.