— С Новым годом, Кирилл, — немного медлю, но всё-таки повторяю его движения и касаюсь его щеки своими пересохшими от мороза губами.

После этого показательного выступления, Кирилл ведёт меня к танцполу и, обняв за талию, начинает кружить в танце.

Мои руки скрепляются в замок на его шее, он утыкается лбом в мою шею. Ещё совсем недавно, я бы могла полностью растворится в мгновении и забыть обо всем, что разрушило наши отношения. Вот только теперь, взгляд непрерывно цеплялся за Яна, жадно наблюдая за его реакцией. То, что происходящее безумно его злило, я ощущала буквально кожей.

Думаю, злость Яна перешла какую-то грань, потому что в следующий момент, когда Алиса потянулась к его губам, он не остановил её.

Мог ведь. Я видела по глазам, что эта девушка сейчас волнует его куда меньше, чем я.

Танец подходил к концу. За этот короткий промежуток времени Кирилл успел расспросить меня о том, что я делаю в клубе и как оказалась в компании с преподавателем.

Ян не вёл у Кирилла никаких дисциплин, но он всё-таки его узнал.

— Стыдно признаться, но я захотела к тебе, вот собственно и приехала, — вру совершенно не краснея. Хоть что-то у меня получается в этой тленной жизни. — Но Яна Дмитриевича я нашла быстрее, чем тебя, к сожалению.

Кирилл больше не дал возможности ничего сказать, потому что резко прижался своими губами к моим, пытаясь углубить поцелуй. Шок окутал меня беспросветной дымкой, не позволяя понять, как нужно реагировать.

Стоило лишь заметить реакцию Яна, который своим взглядом просто разрывал Кирилла на тысячу атомов. Почему-то именно в это мгновение я вспомнила, как несколько минут назад он целовал Алису и меня словно переклинило. Невольно начала отвечать на поцелуй Кирилла, тем самым позволяя углублять его.

Поцелуй казался до безумия страстным, и пылким. Мне не хватало этого за время нашего расставания. На мгновение даже осознала, что соскучилась по этим губам, таким родным.

Внезапно Кирилл поднял меня на руки, и я совсем не заметила, как мы оказались возле стола, за которым располагалась компания, в которой мне посчастливилось сегодня оказаться. Его лицо выражало одну эмоцию — счастье.

— Ты только моя. Больше никуда не отпущу. Поняла? — его шёпот обжег мне ухо, но вопрос казался безумно серьёзным.

Ноги тут же показались невероятно ватными, а в голове буквально оглушительно стрельнуло осознание, что давать задний ход поздно. Я наломала дров из-за желания насолить Яну. Твою же…Как можно поступать так необдуманно? Лоб Кирилла соприкасался с моим, и он покорно ожидал моего ответа. Моего положительного ответа.

— Да, — ответила едва слышно, моментально получив очередной жаркий поцелуй.

Все сидящие за столом начали хлопать и присвистывать. Все, кроме Яна. Мне показалось, что он злился. Или же, я снова всего-навсего накручивала себя? С какой стати ему злиться? Я ведь «слишком мала» для него.

И вообще, с какой стати он ни в какую не покидает мои мысли? По-моему, того, что его ладонь до сих пор касается талии другой девушки, вполне достаточно, чтобы больше никогда в жизни не смотреть в его сторону.

Только ведь когда он меня целовал, меня совершенно не остановила его предполагаемая семья. От самой себя тут же становится тошно и противно.

— Извините ребята, я украду у вас свою Леру, — Кирилл обращается к моим знакомым с огромной улыбкой, делая акцент на слове «свою».

Спешно прощаюсь со всеми, обмениваясь объятиями с Тимом и поцелуем в щечку с Линдой. Яну бросаю лишь тихое «пока», которое, в принципе, обращено ко всем остальным.

На этом оканчиваются мои приключения в новогоднюю ночь. Где же положенные чудеса? Или Дед Мороз решил подложить мне под елку кучу дров, которые я собственноручно нарубала?

Едва открыв глаза, я осознаю, что сплю в обнимку с Кириллом.

Голова раскалывается от выпитого ночью алкоголя. Пусть, выпила я два бокала шампанского, но оно как-то слишком дурно на меня повлияло. Спросонья не сразу замечаю, что легла спать в том же, в чем была одета весь вечер. Аккуратно тянусь за телефоном, который лежит на прикроватной тумбочке.

«1 января. 19:00»

Пора бы давно собираться домой. Да что там! Какого чёрта я вообще забыла в одной кровати с Кириллом?

Тихонько выскальзываю из-под его крепкой руки, тут же направляясь к выходу.

Естественно, в эту ночь между нами ничего не было. Только поцелуи. Не хотелось будить его, потому что совершенно не знала, что говорить и как себя вести. Вроде как, вчера, я снова стала его девушкой.

Но, стыдно признаться, меня до боли волновала лишь ситуация с Яном — безумно хотела с ним поговорить, только вот как?

Без лишнего шума вышла из квартиры Кирилла, захлопнув за собой дверь. На улицу тут же ощутила холод, который в то же мгновение пронзил всё тело, вызывая озноб. Особо остро мороз ощущался ногами, облаченными в одни чулки и ботинки.

Сегодня стало ещё морознее, чем в новогоднюю ночь. Снег продолжал лететь огромными хлопьями и уже успел засыпать улицы города довольно крупным слоем.

Включив на телефоне любимую песню и вставив наушники в уши, я поплелась домой. Ждать транспорт в праздничные дни казалось полной глупостью.

Путь к моему дому прокладывался через набережную, которую я обожала, ничуть не меньше, чем парк. Именно тут находилось наше с Кириллом место и, здесь же, я встретила в прошлый раз Яна с его компанией. От воспоминаний того вечера на моем лице появилась улыбка.

Снег под моими ногами лип к подошве ботинок, отчего становилось более скользко. Я подняла взгляд, чтобы посмотреть на замёрзшую воду в реке, но заметила Яна, облокотившегося о каменную, невысокую ограду. Сердце на мгновение замерло. Он обратил на меня внимание, но в следующую секунду отвёл взгляд и отвернулся к реке, упёршись руками об ограду. К чему этот «жест»? Я же прекрасно видела, что он заметил меня.

Ноги сами повели меня ближе и спустя минуту уже оказалась рядом с ним.

— Привет, — радостно заговорила я, в надежде, что он хотя бы посмотрит в мою сторону.

Но нет, этого не произошло.

— Здравствуй, — сухо и совершенно безэмоционально промолвил он, сжимая свои руки в замок.

Мотоцикла не наблюдала, что неудивительно. Какой мотоцикл в такой снегопад? Но, несмотря на это, он тут. Значит, они собираются компанией в любом случае. Выходит — их связывают не только «покатушки», в чем я раньше была уверена.

— Ребят ждёшь или Алису? — язык мой — враг мой.

Ну, вот зачем о подобном спрашивать? Прикусив щеку с внутренней стороны, с замиранием ждала его ответа. Ян всё-таки неспешно повернулся ко мне. Его глаза, в которых я раньше замечала шквал разных эмоций, сейчас не выражали ничего, кроме безразличия. Он окинул меня каким-то презрением, будто увидел прогнивший помидор. Помидор — потому что мои щеки казались красными от мороза, собственно, как и всё лицо.

— Тебя это не должно волновать, — его мимика нисколько не поменялась, а у меня, от его тона и безразличия, прошёл холод по коже.

Холод, что пронзил тело сильнее жуткого мороза на улице.

— Ян, что-то случилось? — обеспокоенность, видимо, явно читалась в моих глазах.

— Щербакова, давай без фамильярностей, для тебя — Ян Дмитриевич.

Меня будто окатило ушатом ледяной водой, ещё и камнем по голове приложили. Как реагировать? Что говорить?

— Ну, мы же, вроде, «подружились»? — несуразно промямлила я, запинаясь на каждом слове.

Мой голос задрожал, собственно, как и я сама.

— Кстати говоря, — голос прозвучал немного громче и во взгляде будто появились какие-то эмоции, но тут же угасли. — Мы не должны больше так тесно общаться, только на уровне преподаватель — студентка, — заканчивая свою фразу, он буквально завёл внутри меня бомбу самоуничтожения.

— По какой причине? — в голове действительно не находилось никакого вразумительного ответа.