Мальчишка обрадовался так, будто попал в Диснейленд, и с таким удовольствием "помогал" запускать салюты, что можно было сказать: этот вечер ему запомнится надолго, не то, что наша двухдневная экскурсия.

Провожая Петра, я не удержалась и пригласила его к нам на следующий день на ужин. И была бы полной дурой, если бы так не поступила: хозяйственный, веселый, детишек, опять же, любит. Прямо золотой человек! Не то, что некоторые язвительные личности, что очами сверкают недовольно на любое мое действие.

Уже ночью, когда наша веселая компания улеглась спать, Верочка зашептала во тьме:

— Ленусь, как думаешь, нам не пора уезжать?

— Ну неет! Останемся на весь отпуск, как и рассчитывали. Я теперь отсюда с места не сдвинусь!

— Почему это?

— Ну как же. Ты сегодня с нами была, или все пчел своих отгоняла? И от того не заметила, какой брутальный мужчина с нами ужинал? Прямо мечта, а не мужик! И холостой, и заводной, и хозяйственный, и вообще крутой!

— Да… заметила. Я думаю, что он- бабник!

— А я думаю, что нет. Не бабник, просто нормальный мужик.

— Только не говори мне, что влюбилась, — вздохнула Верочка.

— Еще нет. Но! Такой экземпляр пропадать не должен в глуши.

— Лен, так они не живут тут в глуши-то, приезжают в отпуск и только.

— Тем более! Брать надо, пока тепленький!

— Ты с ума сошла! Совсем!

— Не сошла я с ума. Вернусь домой с женихом. Чтоб всем там нос утереть.

— Ленк, ну что ты! Ты ж за Авиза своего замуж даже не собиралась! Сбежала от него сюда, в деревню! А сейчас с ума сходишь, ерундой страдаешь! Готова первого встречного хватать, лишь бы нос всем там утереть?

— Не первого встречного! — я всхлипнула и нос утерла. — Ну как так, Вер?

— Ленк, — Вера присела ко мне на диван и обняла за плечи. — Ну что ты, право слово! В тебе обида сейчас говорит. Ну признайся мне. Не любила ты Авиза совсем. И боялась, что предложение тебе он будет делать. И совсем не нужно никому сейчас ничего доказывать. Ты у нас самая настоящая красавица, даже когда ревешь, и судьба обязательно повернется к тебе нужным местом. Перевернется на нашей улице грузовик с пряниками, сама же знаешь! Все нормально будет! Но прыгать из огня да в полымя не надо. Сдался тебе этот Петр. Бабник он! Вот точно тебе говорю!

Верно все Верочка говорит, вот не зря она у нас в городе журналистом работает, мозги прямо как надо варят. Все прямо по полочкам разложила. Кроме одного. Петр годился мне только как приглашенная звезда, показать родителям да друзьям.

И только.

Я вздохнула. Эх, Авиз, Авиз. А ведь и правда, не собиралась я за него замуж. Иначе не поехала бы к черту на кулички комаров кормить да выяснять, не осталось ли привязанностей к одному ну очень сексуальному, вредному, противному, влекущему флибустьеру, покорителю местных лесов и мошек, хозяину хижины из фильмов ужасов. Которому и жена-то совсем не нужна.

И, как было решено, обдумано и постановлено во внутреннем диалоге самой с собой, чувств к нему не осталось.

В ответ на мои мысли где-то в лесу завыл волк.

Как только Петр уехал, я закрыл за ним калитку, вернее, то, что отдаленно на нее походило и сразу сбросив вещи, убежал в лес.

Мне нужно было отдышаться.

Весь вечер Петр общался с Мишкой, но постоянно косился в сторону девчонок. Понятное дело — Ленка, наверное, и ему запала в душу, стерва мелкая.

Хотя, был момент, когда я подумал, что он заинтересованно обнюхивает Веру, но потом решил: он просто в недоумении от ее выкрутасов. Это же надо придумать: натянуть шапку пчеловода!

И весь вечер она почти не разговаривала, сидела, как на иголках. Не поймешь, что у этих девчонок в голове творится!

Несколько раз Петр подрывался помочь Лене: донести овощи из дома, поставить чайник.

— Не нужно, я сам, — сразу поставил того на место. Медведь ухмыльнулся пару раз, но руки вверх поднял, мол, не посягаю, не трогаю, мир.

— Надо же, кто у нас тут хозяйничать вызвался! — мелкая мисс Совершенство не могла удержаться от колкостей. — Сто лет бирюком валялся, а тут вспомнил о правилах гостеприимства!

Я тогда на нее чуть не зарычал. Но осекся.

Зарычал на Петра.

А нечего ему возле девчонок отираться зря.

Соблазнит еще, не дай бог, они страдать будут, реветь, всякое такое. Мокроту мне тут разведут. Что с разбитым женским сердцем делать?

Только этим руководствовался, когда попытался его оттолкнуть.

Потому и рыкнул на него пару раз. Чтобы знал: территория не твоя.

А Петр только смеется да подмигивает мне.

Хрен его знает, чего он так обрадовался, будто баб не видел давно. Хотя, точно знаю, каждую неделю таскается по клубам. Как он говорит — в поисках своей истинной пары, но на самом деле я знаю точно: просто снять напряжение.

То самое, что гонит меня вперед. Сексуальный голод.

В последние дни я просто не мог себя держать себя в руках. Член отзывается не то, что на присутствие Ленки, а даже на воспоминания о ней.

И это очень, очень странное чувство.

Ни разу такого не было. Даже в первое время воздержания, когда только обратился в волка.

С этим нужно что-то делать, однозначно.

Сначала я прошелся шагом, чувствуя под собой упругую траву, а потом припустил рысью, отталкиваясь сильными лапами. Шишки полетели в разные стороны при старте, когти вонзились в рыхлую землю. Уши затрепетали от ветра, брюхо защекотали сухие травинки, в нос ударили запахи животных, деревьев, насекомых.

Как хорошо быть собой!

РРРРР!

Добежал до опушки леса, и снова стал собой.

Уже на двух ногах, голышом прошелся вперед, спустился с горы к реке, потрогал ногой кромку воды.

Ледяная. Прекрасно.

С разбегу плюхнулся в объятия реки, взметнув брызги в разные стороны.

Освежающая ледяная вода остудила тело и сердце.

Знаю, что нужно делать.

Объяснить Петру, чтобы к Ленке не совал свой похотливый нос. Она уезжает, у нее там другая жизнь, жених, какой-никакой.

Даже я вон держу себя в руках.

Хоть и с трудом.

И с каждым днем все тяжелее и тяжелее дается выдерживать эти колкости ее, сказанные греховно прекрасным ртом с пухлыми губами, которые только и предназначены для того, чтобы…

РРРРР!

Надо плыть вперед быстрее, пока эти мысли не догнали!

Утро красит нежным цветом… тех, кто в гости к нам приходит. Так, стоп, какие гости у нас еще там нарисовались?

Сегодня я чувствовала себя отвратительно. То есть физически-то все было прекрасно, даже выспалась, как это ни удивительно, учитывая диван с кусающимися пружинами, но вот моральное состояние было буквально на грани.

Вид обнаженного Пашкиного тела, увиденного вчера, оказался той самой соломинкой, которая сломала спину верблюда. После увиденного сквозь пальцы всю ночь мне снились горячие и абсолютно бесстыжие сны.

В них фигурировали смятая постель, скудно одетая я и много-много голого Пашки, который то и дело освобождал скудно одетую Леночку Тряпкину от остатков одежды и заваливал на смятую постель в самых разнообразных позициях.

Честно говоря, во сне я даже удивилась тому, как много похабной информации содержалось на дне моего бессознательного Я. Ведь в жизни и наяву такие позиции еще не принимала.

В итоге проснулась с пылающими щеками, судорожно стиснутыми кулаками и абсолютно изнасилованной подушкой, зажатой между ног, после чего с возмущением сбросила с себя истерзанную пижаму, наскоро привела себя в порядок и пошла на голос.

Так и есть. На улице Мишаня и Верочка любезно беседовали… и с кем? С Натали! Натали! С которой мы вместе учились в универе! Которая мне всю мою первую любовь испортила!

Подавив в себе яркое желание вцепиться той в космы, стыдливо прикрытые бейсболкой со стразами, нарисовала на лице улыбочку.