— Всем назад! —я схватил за плечи замыкающих разведчиков. — Контроль территории!

Бойцы отпрянули. Лучники наложили стрелы, воины обнажили оружие, маги спешно вдыхали порошок и вскидывали руки. Никто не произнес ни слова. Мы ждали, не покажется ли кто-нибудь из темных тоннелей. Защитный механизм наделал изрядно шума, так что следовало ожидать появление гостей в ближайшие минуты.

Время шло — никто не появлялся. Лысый провел ладонью по щеке и шее, стирая неизвестную субстанцию. Затем вонзил в лицо ногти и провел пальца вниз, оставляя красные борозды. Кожа и щетина слезала на глазах.

— Держите его руки и ноги, — тут же приказал я и повалил разведчика на землю. Прапор с Медведем зафиксировали тело. — Терпи. Больно будет. И лечись! Раскали!

Последняя команда адресовалась Осипу. Я протянул кинжал. Клинок тут же вспыхнул красным светом. Я провел лезвие по щеке, срезая зеленую жижу вперемешку с плотью и волосами. Лысый рычал, но казалось, что боли он не чувствует. Он тянулся к лицу, собираясь расчесать обрызганное место.

— Жги!

Осип сформировал в руке огненный шар. Сфера погрузилась в щеку. Почувствовался смрад от паленой кожи. На уголке глаза появилась белая жидкость, которая тут же начала вытекать. Зрачок расплывался, смешиваясь с радужкой. Я кивнул магу. Из руки вырвался короткий поток пламени, выжигающий глазное яблоко.

— Лысый, слышишь? Приказываю залечить себя! Выполнять!

Появилось серебристое сияние. На оголенной челюсти формировалась плоть. Щека зарастала, закрывая виднеющиеся зубы. Веко сомкнулось и навсегда слиплось. А человек старел. Глубокие морщины покрыли весь лоб. Пожелтевшие ногти трескались. Тело разрисовали пигментные пятна. Медведь с Прапором отпустили разведчика. Лысый с кряхтением приподнялся. Скрипучий голос прохрипел:

— Мне осталось два года. Как Артём? — он посмотрел на тело, которое так и висело на копье. — Понятно. На его месте должен был быть я. Тогда я останусь здесь и встречу людоедов. В плен они меня точно теперь не возьмут. Не успеют.

— Если ты думаешь, что мы будем тебя жалеть, ошибаешься! — сказал я под удивленные взгляды воинов. — Встать! — боец кое-как понялся. — У тебя будет важное задание.

— И какое? — послышался старческий кашель.

— Ты отправляешься домой. В сопровождение выдам ещё одного человека. Ты должен предупредить Артура. Ты помнишь Артура?

— Постарело только моё тело, но не разум, — на меня взглянул пронзительный глаз.

— Хорошо. Если вдруг мы не справимся, в наши катакомбы могут прийти эти выродки. Они сделают рабами всех женщин и детей, а мужчин убьют. Их надо будет остановить. Если через двенадцать часов мы не вернемся, то готовьтесь принимать гостей. Пусть никто не покидает катакомб. Артуру расскажи обо всём, что здесь увидел. Он знает, что делать. Ты меня понял? Возьмите коней и скачите прямо сейчас. Лысый, я не слышу ответа, — прорычал я.

— Пусть это сделает кто-то другой...

Хрясь! Здоровой рукой без всякой жалости треснул его по голове. Кожа на второй кисти расползалась, но регенерация справлялась. Когда я соскребал вещество, на неё попала зеленая жижа. Сейчас это было для меня выгодным. Резервуар жизни из-за воздействия этой субстанции постепенно уменьшался. Мне надо было уменьшить резервы, чтобы я мог выпивать будущих жертв.

В этот же момент торчащее копье начало уходить под землю. Висевшее тело опало. Подул пронизывающий ветер. Рядом с пронзенным лучником возникло существо, напоминающее черную дымку. Оно протянуло конечности к погибшему разведчику. Прошел миг и от мертвеца остался только прах. Я повернулся к призраку. С поклоном обратился к нему:

— Приветствую стража катакомб.

Существо ничего не ответило. Я чувствовал, что оно смотрит именно на меня и о чем-то размышляет. Хотя понятно, о чем: думает, не благородный ли я. Прошло полминуты, прежде чем дымка растворилась в неизвестности. Пронесло! Хорошо, что Владу с собой не взяли.

— Лысый, ты ещё здесь? Выполнять!

— Да, Ильич.

Разведчик засеменил к выходу. С ним я отправил одного человека из его же группы. Боец злобно зыркнул на меня, но ничего не сказал.

— Демид, проверка коридора откладывается. Возвращаемся!

Я видел, что первая потеря подкосила бойцов. Восторженные глаза сменились обеспокоенностью, но воины начинали понимать, что мы здесь не в игры играем. Скоро смертей будет больше.

У костра я поделился общим планом. Мы должны были изображать караульных. Как только к нам придет следующий октагон, вступим в бой. Горемыку и другого вождя требовалось оставить в живых.

Я в очередной раз допросил пленника. При этом снова изобразил из себя плотоядного демона: пускал слюну, дергался, закатывал глаза, слизывал кровь. По рассказам Петрухи, внутренняя обитель была большой. Караульные сменялись каждые три часа. Заменяющая группа выдвигалась после того, как полностью соберется следующий октагон. Поход до костра занимал двадцать минут неспешным шагом. Нам за это время требовалось приблизиться к городку. Существовала ещё одна проблема: ворота открывались только изнутри, но с этим нам должен был помочь нынешний пленник. Когда мы проникнем в обитель, нас будут поджидать каннибалы во главе с командиром. Они обычно сидят на лавочках и курят какую-то дрянь. В принципе, ничего особо сложного нет. Главное — действовать быстро и бесшумно.

— Любой мужчина старше двенадцати лет — ваш враг, — напомнил я. — Там каждая мразь убивала и насиловала детей. Они вас жалеть не станут. Если сейчас проявите сострадание — они придут в ваш дом. Магия — ваш главный козырь. Не забывайте, чему мы учились. Двоих в красных шапках оставить в живых, — Петруха рассказал, что именно такой атрибут носил каждый из вождей. — А теперь по позициям!

Бойцы разбежались. Медведь уселся на табурет, Демид залез в нишу, Прапор накинул капюшон, остальные покинули катакомбы.

Промчавшийся огненный шарик, предупреждая о появлении гостей, ударился в стену. Снизу раздался долгожданный топот шагов и громкие голоса. Людоеды шумели так, что казалось, будто их не десяток, а целая сотня. К нам прибежал боец и уселся перед костром.

— Их десять? — спросил я.

— Да.

— Хорошо. Ждем. Вождей оставляем в живых.

Краем глаза я увидел ватагу каннибалов. Они расхлябанной походкой приближались к костру. Впереди шли двое вождей. За ними — арбалетчик с небольшой лестницей и молодой парень с вязанкой дров. Следом — человек с чьей-то ногой, с которой капала кровь.

— Петруха, всё тихо? — спросил некто в красной шапке.

Демид выстрелил первым. Болт вонзился в грудь людоеда. Следом и я вскинул оружие. Снаряды навылет прошли через две ненавистные рожи. Медведь ударом сабли распорол ключицу. Кто-то обрушивал на головы дубины. Осип с помощью наконечников раскурочил ноги вождей. Вся битва заняла считанные секунды.

— Добей! — приказал я фиктивному благородному.

Шпага с легкостью пробивала кожные покровы в районе сердца и шеи. Сейчас мы не опасались, что кто-то нас услышит. Как показала практика, коридоры глушили звуки: люди у костра не слышали криков Лысого.

Мы связали вождей, а я снова изобразил из себя посланника Вельзевула. Одного главаря слегка проняло, но второй не выдавал никаких признаков страха. Пришлось иссушить его на глазах второго. Рядом сидел Петруха. Он не мог вымолвить ни слова. Все его подозрения и догадки вмиг улетучились.

— Теперь его душа будет вечно скитаться по бездне, — зашептал я на ухо Горемыке. — Этот человек будет чувствовать бесконечную агонию. Теперь же твоя очередь.

Я прикоснулся к людоеду и начал выкачивать его время.

— Не-не надо.

— Ты хочешь спастись, человек? Я милостивый. И князь Вельзевул тоже, — надо мной засверкали молнии, и послышался громовой раскат. — Тогда поведай мне все секреты. Ты сделаешь это?

— Д-да.

— Тогда говори...

Мне нужна была конкретика: расположение противника, кто главный, есть ли другие пути. Но сперва на всякий случай проверил, говорит ли Горемыка правду. Он подтвердил, что количество людей в обители всегда равняется пятистам тринадцати. Каннибализм, пытки, рабы — всё это тоже присутствовало в полной мере. Никаких расхождений со словами Петрухи я не уловил.