Стоило мне оказаться снаружи, как пред глазами предстала не равнина, а кончики копий, направленных на меня солдатами. Их было несколько десятков, может сотен, они окружили нас кольцом. Во главе, верхом на лошади, была знакомая блондинистая баба, но уже в приличных доспехах, в плаще и короне. Она самодовольно улыбалась, глядя на нас сверху вниз.

— Засада, — прошипел Хон Чжань, слегка прикрывая меня плечом.

— Вот что случается, — прошептала я Идрису, который стоял за мной, — когда оставляешь врагов в живых. Запомни хорошенько, пацан.

С какой стороны ни глянь, ситуация была безвыходная. Двух моих служанок уже успели связать и поставить на колени. Мили с Каеном оттеснили в сторону, но не трогали. Охары нигде не было видно.

— Шкет, если не хочешь, чтобы и тебя на копье насадили, то беги к своим друзьям. Хоть Аскар и просил вас не трогать, я не из терпеливых, — холодно обратилась к Идрису Самера.

— Что? Дядя Аскар? — Идрис раскрыл рот от удивления. — Но почему…

— Не стой столбом, катись к своей шайке, — шикнула я и сильно толкнула парнишку в сторону. Там его схватил солдат и силком уволок к Мили и Каену.

— Нет, сестричка! Подождите! — Идрис хотел рвануть обратно, но его осадил взгляд Мили. Они были не в том положении, чтобы возражать.

В итоге мы остались вдвоём, я и брат. Измотанные после нескольких дней в храме, едва ли мы могли что-то противопоставить сотне воинов. Тем более, когда на их стороне выступал Аскар. Как чувствовала, что не надо верить этому уроду.

— Чего вы добиваетесь? Хотите объявить войну империи?

Самера бросила взгляд на брата и сжала губы в тонкую линию.

— А ты у нас четвёртый принц Хон Чжань, верно? Если сдашься сразу, то мы отпустим тебя вместе с этой кучкой оборванцев.

— Я никогда…!

Я слышала в голосе брата искреннее негодование, но сейчас было не время показывать крепость семейных уз.

— Проваливай, — рыкнула я. — Не хочу дышать одним воздухом с предателем.

Это были не мои слова. Я никогда не стала бы отказываться от помощи, тем более того, кто реально мог справиться с ситуацией. Но в этот самый момент что-то заставляло меня действовать против воли. Хон Чжань обернулся. В его глазах плескалась ярость и обида. Увидев мою решительность, брат опустил оружие, и его тут же оттащили в сторону к остальным. Я осталась одна.

— Одна против сотни. Тянет на название не плохой книги, не думаешь?

Я усмехнулась. Что за бред я сейчас несу? Меч уже привычно лежал в руке, а Иви посылала мне успокаивающие волны. Если бы я овладела третьей ступенью, смогла бы разметать всех за секунду. Как жаль, что я не была прилежна во время тренировок.

— Без боя не дамся, так и знай, блондинистая мразь. Сдохну, но тебя заберу с собой.

— Мы на это ещё посмотрим, рыжая стерва.

Самера махнула рукой, отдавая приказ воинам.

Около пяти человек рванули на меня, собираясь насадить моё хрупкое тельце на копья. Плана у меня не было. И дураку ясно, что я долго не продержусь. Может, это мой конец? Я сыграла свою роль — помогла одному из персонажей заключить контракт, помешала главному герою. Теперь Охара вернется в Гаар и станет полноправной королевой, освободит страну от гнёта империи. Я подготовила для неё много разных бумаг с идеями и планами развития, ей будет с чего начать. Рассказ вступит во вторую фазу, войну с империей. Свергнут императора и братьев, посадят на трон Хон Чжаня. Хороший план, мои аплодисменты Аскару. Жаль, не смогу сказать ему это глядя в глаза. Чёртов серый кардинал.

— Хон Юи!

— Сестра!

Левое плечо пронзило болью. Ах, Хон Сяо часто говорил, что я мало думаю о защите левой стороны. Мой маленький братик, надеюсь, Хон Чжань сумеет его защитить.

Я крутилась юлой, стараясь ранить как можно больше противников. У меня не было сил, чтобы нанести достаточно сильный удар, чтобы серьезно ранить, но яд на лезвии мог свалить даже слона. Добраться бы до этой тупой блондинки…

Меня ранили в бедро. Я споткнулась, но смогла отрубить обидчику кисть. Боль отступила на второй план, подавляемая адреналином. Я прорывалась вперёд к Самере, но перед глазами всё плыло. Кажется, я потеряла слишком много крови. Как неприятно.

— Хватит с ней возиться, убейте уже!

Я сплюнула на землю сгусток крови и слюны. В этот момент тело перестало мне подчиняться окончательно. Как-то отстраненно, я поняла, к чему всё идёт. Не хотелось это когда-либо использовать, но если сейчас действительно моя кульминация как злодейки второго плана, то не лучше ли уйти красиво? Я вернула меч обратно в форму шпильки и с ехидной улыбкой и дрожью в коленках воткнула себе в плечо, глубоко, до кости. От резкой боли меня почти вырвало, а на глазах навернулись слёзы.

— Генерал Хайнин никогда не падёт от руки врага, — повторила я любимую фразу Хон Тао. Так велел сценарий.

Тело постепенно охватил жар и в глазах потемнело. Мозг плавился и в ушах набатом стучало сердце.

— Это яд! Все прочь! — Раздавались глухие голоса вперемешку с криками.

Я рухнула, но удара о землю так и не почувствовала. Маленький бонус от ядовитой принцессы. Иви отравила меня ядом, который буквально создавал из тела бомбу замедленного действия. Из тела начинали исходить ядовитые пары, которые убивали всех, кто их вдохнул хотя бы раз. Никто не сможет приблизиться к моему телу, пока действие яда не закончиться. Жаль только вероятность моего выживания не превышает и полпроцента.

По правде говоря, я ничего не чувствовала. Да, была физическая боль, жар, тошнота, зуд по всему телу. Но ни обиды, ни гнева, ни страха не было. Стена, которую я возвела давным-давно, стойко сносила все удары. Отгородившись ею от мира, я могла наблюдать, словно зритель. До сердца доходили только отголоски эмоций, которые не могли ранить. Я не смогла завести ни друзей, ни союзников. Даже врагов настоящих не было. Прожила совершенно бессмысленную жизнь второстепенного персонажа. Такой она и должна быть, верно?

Находясь на грани, ничего не понимая, я была поглощена тупой болью. Она разъедала мою кожу, изо рта и глаз текла жидкость, склизкая, она засыхала и в итоге я уже не могли ни видеть, ни дышать. От недостатка кислорода взрывалась голова, я словно рыба, пыталась поймать ртом воздух, но он застревал в горле, не доходя до легких.

Пожалуйста, я просто хочу умереть. Дайте мне уйти, не хочу больше боли. Прошу…

Я молилась, чтобы эта пытка прекратилась как можно скорее. Но она не прекращалась. Забвение не наступало. Я проваливалась в темноту и выныривала обратно, окунаясь в новую порцию страданий. Я пыталась заставить себя не пытаться вдохнуть, но ничего не получалось. Кусала язык, надеясь, что смог откусить и захлебнусь кровью, но была слишком слаба. Тело наливалось такой усталостью, что я не могла думать и потеряла счёт времени.

Мамочка. Мама, я больше не могу. Спаси меня, мама. Я хочу домой, я хочу тебя увидеть. Папа, ты обещал всегда меня защищать. Где ты? Мне страшно. Мне так страшно и так больно.

Помогите, помогите, помогите, помогите, помогите, помогите, помогите, помогите…

***

Вдох.

Жар начинает отступать.

Выдох.

Тело лихорадит, но сознание проясняется.

Вдох.

Плечо саднит, я не чувствую ног.

Выдох.

Я сглотнула.

Вдох. Я не могла насытиться кислородом. Выдох. Тело одеревенело, не получалось даже кончиком пальца шевельнуть. Вдох. Кругом темнота. Выдох. Потому что глаза закрыты. Вдох. Я замерзла. Выдох. Лежу на земле. Вдох. В живот упирается что-то твёрдое. Выдох. Что это? Вдох. А… Выдох. Подарок Идриса. Вдох. Тёплый.

***

Приглушенный свет едва пробивался через занавески.

Знаете, это по своему забавно. Моё первое воспоминание из детства начинается именно так. Я просыпаюсь в комнате, открываю глаза и вижу окно. Белый тюль, через который пробиваются лучи утреннего солнца. Мне три года, на улице зима, дороги замело и всюду сугробы высотой с машину. Это был выходной, не надо было идти в садик. И тогда я поняла, что осознала «себя». Словно вышла из комы. Я была чистым листом, который понимал, кто он и что, но ничего не помнил. Был набор установок, вроде «у меня есть мама и папа», но не было имен, не было любимых и не любимых вещей. Иногда, в детстве, я задумывалась, а что если я тогда переродилась? Конечно, проблема была просто в плохой памяти, но тот момент я запомнила навсегда в мельчайших подробностях. Тогда началась «запись» моих воспоминаний.