— Ха-ха-ха, сдохните все!

Не знаю, сколько прошло времени, но сороконожек не осталось. Я стояла на горе трупов, с одежды и волос капала кровь, сердце бешено стучало и слегка кололо в боку, но… Я чувствовала себя удовлетворенной. И, кажется, улыбалась.

— Кажется, это был последний, — весело заметила я и обернулась, чтобы проверить, как там Идрис.

Мальчишка смотрел на меня во все глаза и, мне показалось, слегка покраснел. Наверное, из-за усталости. Всё же, он поддерживал меня всё это время, устал, бедный.

— Мелкий, ты как? В норме? Надо бы поискать место для отдыха. — Я понюхала свой рукав и скривилась. — И речку.

— А? Да… Конечно, давай.

Я подозрительно покосилась на мага. Идрис неловко потоптался на месте, после чего обогнул гору мертвых сороконожек, чтобы не наступать босыми ногами в это месиво.

Следующие полчаса мы шли молча. Идрис был задумчив и шел чуть позади, иногда спотыкаясь по неосторожности. Я старательно делала вид, что ничего не замечаю. В итоге, наше блуждание увенчалось успехом. Мы вышли к скалистому обрыву с отполированными водой камнями. Идрис увеличил сферу света и отправил её вперёд, ближе к пещерному своду, чтобы оценить масштабы озера. Свет отразился от молочно белых сталактитов, которые засверкали оттенками радуги. Стало светло, словно днём. Благодаря этому, я увидела, что вода в озере была настолько чистой, что можно было разглядеть дно. Там плавали маленькие рыбки, которые испуганными стайками расплывались и прятались в тени. До воды было метра три, но Идрис немного поколдовал и вырубил в камне ступеньки, чтобы можно было спокойно спуститься, а не рисковать и прыгать вниз.

Вода была, как и ожидалось, ледяная. Сначала Идрис предложил слегка подогреть воду в озере, но я его остановила. Здесь же масса живых существ, любое изменение температуры может быть для них летальным. А разрушать подобную красоту не хотелось. Тогда мы остановились на том, что Идрис просто наложит на меня согревающие чары. Но они энергозатратны, поэтому мыться надо будет быстро.

Сначала мы развели костёр. Точнее, я достала из-за пазухи люминит, заряженный магией огня. Пока в нём есть энергия, он будет гореть. Я превратила шпильку в меч и вонзила в землю. Лезвие вошло в камень как в масло. На импровизированную сушилку предполагалось повесить постиранную одежду. Поскольку Идрис, паршивец такой, защищал себя магией, ему не надо было отмываться от неприятного запаха, поэтому я отжала у него рубашку. Ему она была немного велика, а для меня в облипочку, но мне было всё равно, лишь бы не совсем голой сидеть.

Быстренько прополоскав свои кофту и штаны, я попросила Идриса наложить чары. Мальчишка старался сделать это с закрытыми глазами, но ему всё же приходилось подсматривать, чтобы не напортачить. Я, в общем-то, и не стеснялась. На мне всё ещё оставалось нижнее белье в виде майки и коротких шорт, это даже не купальник, так чего париться? Но мои взгляды были явно прогрессивнее местных.

Было крайне странно плыть и не ощущать температуры воды, словно оказался в невесомости. Я позволила себе сделать пару нырков и немного полежать на поверхности воды, расслабляя спину и мышцы. Но, памятуя про временные ограничения, быстро вернулась к ступенькам и принялась отмывать волосы. Мыла под рукой не было, оставалось надеяться, что обычная вода хорошо смывает кровь сороконожек.

— Сестричка, ты там как? — раздался беспокойный голос Идриса. Я встрепенулась.

— Уже почти закончила!

Я встала и выжила воду из волос. Словно простынь выжимаю после стирки, ей богу. И полотенца нет, чтобы их просушить. Обрезать бы, но это нарушило бы традиции Хайнин.

Так, где там была рубашка и шорты? А, вот они. Да, вид конечно не по статусу, но все свои, чего уж тут.

— Бр-р-р, — вздрогнула я, когда вода с волос затекла за шиворот, — и как ты справляешься со своей волоснёй, а? Я уже столько раз хотела их отрезать, но не могу. А магам тоже нужно отращивать волосы?

— Что? Нет, конечно нет. — Идрис активно замотал головой, старательно косясь в сторону. — Просто, мне так… привычнее? И твои волосы очень красивые! Не надо их обрезать.

— Думаешь? — Я скрутила малиновый жгут из волос и выдавила ручеек воды, после чего попыталась пальцами их расчесать, садясь к огню спиной. — Можешь последить, чтобы я их не спалила случайно?

— Хорошо!

— Эх, жаль, моя расчёска осталась у служанок. Там наверняка теперь будут колтуны.

Я застонала от осознания, какая боль ждёт меня после всех этих приключений.

— Давай я помогу? Есть одно заклинание, я им часто пользуюсь.

— А ты не устал? Столько заклинаний, истощишь резерв, а нам ещё выход искать.

— Всё нормально, отдохну чуток и буду в порядке!

— Ну… хорошо?

Идрис пересел поближе ко мне и осторожно разделил мои волосы на несколько частей. От его прикосновений вдоль позвоночника пробежали мурашки. Было приятно и совсем не больно. Идрис проводил пальцами вдоль всей длины и я чувствовала, как голове становилось легче, когда лишняя влага уходила. Кажется, прямо так я и задремала.

***

Идрис прислушался. Девушка перед ним окончательно расслабилась и слегка покачнулась. Инстинктивно, маг подался вперёд и обхватил принцессу за плечи, не давая ей упасть на землю. Прижав её к себе, Идрис замер. Хон Юи тихо посапывала и вовсе не собиралась просыпаться. Видимо, почувствовав себя в безопасности, она позволила усталости взять верх. Идрис улыбнулась и покачал головой. Как можно быть такой доверчивой? Если бы на его месте был кто-то другой, он мог бы воспользоваться беззащитностью королевы Гаара. Да и сам Идрис не мог бы честно заявить, что не переступил черту. Девушка в его руках была облачена только в его рубашку и нижнее бельё. Его рубашку, в его руках. Увидь их кто со стороны, подумал бы лишнего.

Маг вздохнул. По-началу, Хон Юи его немного веселила и в то же время раздражала. Она свысока смотрела на людей, словно знала гораздо больше, чем окружающие, но при этом было так легко эту маску снять. Хон Юи вспыхивала за мгновение, так же быстро остывая. Могла грозиться отрезать ему язык, а через минуту спрашивала, всё ли хорошо. Словно старшая сестра. Потому Идрис и называл её сестрёнкой, хотя знал, что играет на нервах принцессы. Хон Чжань рассказывал, что его сестра часто вела себя с ним и младшим Хон Сяо, как беспокойная мамочка. Что и когда они ели, как спали, не случилось ли что, откуда синяки и всё в таком духе. Тем не менее, кажется, Хон Юи боялась старших. При них она не поднимала взгляд и старалась не раскрывать рта. Подобная смена поведения несколько напрягала всех братьев. Хон Чжань как-то заметил, что его старшие даже ревнуют принцессу к младшим, но не могут ничего поделать.

Вся Хон Юи состояла из необъяснимых противоречий. Идрис считал, что вся эта злость — показное, но когда девушка бросилась в гущу сороконожек, маниакально смеясь, он понял, что это было искренне. Понять, когда она «играла», а когда была честна, было невозможно. От подобного быстро устаешь. И всё же, так гораздо веселее.

— Что ещё ты можешь мне показать, сестрёнка?

Наша с Идрисом прогулка по пещерам закончилась на второй день. Мы были голодные, как волки, а у меня во рту всё ещё стоял отвратительный вкус местной рыбы. Кто знал, что озерная рыба в этом храме по вкусу близка к определению «мерзость». Даже голод не заставил нас перебороть отвращение. Поэтому, когда мы вышли наружу и оказались в цветущем саду, были злые и на мирный диалог не настроены. Так что, когда перед нами появилась блондинистая макушка, ни о каких переговорах и речи не шло.

— Вы заставили принцессу ждать! — заявила Самера, смотря на нас сверху вниз.

— Катись к чёрту, старушка. Не до тебя сейчас, — бросила я в ответ, продолжая идти дальше по тропинке, завидев за спиной девицы дерево с фруктами. Плевать, если отравлены, лишь бы желудок набить.

— Ст-старушка?! Да как ты смеешь, плебейка!