— Ты уже показала себя холодной и высокомерной, — продолжала рассуждать Иви, — добавим тебе небольшой сдвиг по фазе и будет самое то. Что думаешь?

— Да, наверное, ты права… Только вот какой «сдвиг»? Чтобы я про него не забыла случайно.

Мы уставились на луну.

Небо здесь было иное, не такое как дома. Поэтому я не очень любила смотреть на звёзды, ведь они напоминали о семье. Мы так же ходили в походы в лес или в горы. Ставили палатки, разводили костры. Даже сплавлялись на байдарках. Рыбачили с отцом и собирали грибы с матерью. И я солгу, если скажу, что всё это теперь кажется мне зыбким сном. Тоска по дому с каждым годом ощущалась лишь острее. Иногда накатывал дикий страх того, что я никогда не вернусь, не увижу родных и друзей. Я не знаю, как справляются с этим героини других историй. Почему они в конце концов забывают свой дом? Почему не хотят вернуться. Неужели их новая любовь настолько сильна, что ради неё стоит порвать все узы с теми, кто был с тобой с рождения? Я никогда не смогу их понять.

— Может, будешь психопаткой в бою?

Я непонимающе уставилась на Иви. Дух повела плечом и выдохнула пару колец дыма.

— Азартна в бою, непредсказуема, жадна до хорошей битвы с сильным противником. Всё что нужно, это сделать лицо кривое, да смеяться, как умалишенная. Даже ребёнок справится.

— Выбора-то особо и нет, пусть будет так. Только, если я начну из образа выбиваться, ты маякни.

— Замётано, дорогуша.

Остальная часть пути протекла вполне мирно. Мы ни на кого не наткнулись, погода была хорошая, отпуск начинался просто шикарно. То ли дело бедные герои. Вечно у них то непогода, то разбойники, то дикие звери. А нам, второстепенным, можно расслабиться. Все несчастья притягиваются не к нам.

За это время я научила служанок варить походный чай. Тот самый, когда заварки у вас на котелок осталось пол столовой ложки, а жить как-то надо. Насобирали ягод и молоденький листочков с кустов, даже нашли пару хвойных деревьев, с которых я пообрывала иголочки. Всё это было сварено и выпито. Очень вкусно, между прочим. Поделилась рецептом макарон с тушенкой. Правда ни макарон, ни тушенки здесь не водилось, поэтому пришлось начинать с азов. Служанки заинтересовались и пообещали, что по возвращении на родину попробуют сообразить что-то подобное и, может быть, пустят в оборот. Тогда-то я и поймала себя на мысли, что мои знания о самых бытовых и очевидных для родного мира вещах, в этом мире буду новаторскими. Даже если не затрагивать тему кулинарии, здесь всё ещё обмениваются письмами, причём бумага — дорогое удовольствие. Не смотря на то, что бумагу для просто обмена информацией можно сделать даже из травы. А мода? Архитектура? И многое, многое другое, что я привыкла считать понятным и привычным. Нужно лишь найти умного и рукастого человека, который поймет, что делать со всем этим ворохом идей.

За приятными мыслями о будущем успехе на поприще изобретателя, пролетел последний день пути. Среди степей, в окружении высокой пожелтевшей травы, стояла дверь. Просто дверь, без стены, без ничего. Чёрная дверь с круглой ручкой. С какой стороны не посмотри, а дверь в чистом поле просто так взяться не могла. Никого кроме нас вокруг тоже не было. Мы пришли первыми? Последними? Раз дверь всё еще есть, то испытание пока не пройдено, но ни о чём подобном я раньше не слышала.

— Может, зайдём? — неуверенно произнесла Охара, поглядывая на дверь с опаской.

— Разумеется, — резко ответила я больше от нервов, чем от раздражения. — Не просто так же мы сюда столько добирались. Но с какой стороны открывать?

— Есть разница? — удивлённо спросила принцесса, хлопая ресницами.

— Испытание может начинаться уже с момента входа, — пояснила я, внимательно рассматривая дверь со всех сторон. — Даже если это просто элемент удачи, нельзя действовать необдуманно. Я бы предложила разделиться на два отряда, каждый из которых откроет дверь со своей стороны, но делать это придется по очереди, что тоже может повлиять на результат. Тем более, это не лучшая идея, когда у нас есть конкретная цель — заполучить духа для Вас, принцесса. К тому же, нет ничего глупее, чем разделятся в незнакомом месте. Ещё и без возможности связаться друг с другом.

— Действительно, — закивала Охара и тоже принялась разглядывать дверь.

Я прощупала ручки и раму, искала какие-то зацепки, но так ничего и не нашла. Будет смешно, если она даже не откроется, когда мы попытаемся.

— Ладно, не будем больше терять время. Перед тем, как мы войдем, каждый должен взяться за веревку, — сказала я, достав из сумки моток тонкой бечевки, которую брала как раз на подобный случай, — для страховки. Первый и последний привязывает конец к поясу. Я пойду первой, Охара за мной. Держитесь крепко, за дверью может быть буквально что угодно.

Девушки закивали, старшая служанка обвязала бечевку вокруг талии и крепко завязала. На самом деле, если будем падать, она оборвется сразу же, но обвязка была нужна не для этого. Некоторые храмы имел нечто вроде портала на входе, который переносил входящих в разные точки, если те не были чем-то связаны. Иви объяснила, что это нужно, если кандидаты должны пройти личное испытание, а не соперничать друг с другом напрямую. Однако, дух не может знать, кто конкретно является будущим контрактором, поэтому большие группы делит рандомно, если люди стоят отдельно друг от друга. Но объяснять все эти тонкости долго и бессмысленно.

Мы встали, словно первоклассники в первый школьный день, держась за ниточку, чтобы не потеряться. Я проверила шпильку в волосах, узел на веревке, готовность компаньонов, и после этого взялась за прохладную ручку двери.

— Ну, ни пуха, ни пера, — шепнула я под нос.

Знаете то чувство, когда ошибся ступенькой при спуске вниз, и на секунду сердце словно останавливается, и душа уходит в пятки? Умножайте его на пять и растяните из мгновения в полноценную минуту. Мне доводилось испытывать нечто подобное только в парке аттракционов на «Свободном падении». Приятного мало, особенно когда ты не в безопасности, вообще нет. В ушах застыл крик Охары, которая вцепилась в мои плечи хваткой мертвеца.

— Ах, ты ж жёванный крот! — вырвалось у меня, когда мы замерли в полуметре от земли, словно в Отделе Тайн. Падать и с такой высоты оказалось больно. Поднимаясь и потирая ушибленный подбородок, я тихо материлась. — Я слишком стара для этого.

Остальные солидарно застонали.

Мы оказались на каменной платформе, которая висела посреди облаков. На краю, крепко вцепившись корнями в камень, росло кривое деревце, чья крона нависла над нашими головами. Сквозь каменные узорчатые плиты прорастали сорняки. А вокруг нас, на разной высоте, плавали такие же платформы. Между ним не было ни мостов, ни веревок, ничего, что соединяло бы их друг с другом. Кажется, мы застряли.

Сразу хочу сказать, что по канату в школе я дальше «схватиться и задержаться» сдвинуться так и не смогла. Хон Юи тоже не доводилось карабкаться вверх по веревке в своей жизни, что не то, чтобы странно, но всё же. Зато, я множество раз бывала в веревочных парках.

Нам повезло, что служанки брата были хороши почти во всём, что не касалось обслуживания. Мы достаточно быстро нашли единственный островок-платформу, на которую могли бы спуститься и не переломать себе все кости. Все остальные были слишком далеко, чтобы можно было докинуть веревку.

Мы достали несколько мотков крепкой веревки, которую я заставила взять с собой на всякий случай, нашли пристойный груз, крепко обвязали его концом веревки, и служанка метко забросила его на манер лассо на дерево платформой ниже. Проверив, что держится она крепко и вес человека держит, старшая служанка сняла свой пояс, сложила его несколько раз, перекинула через трос, обмотала концы вокруг ладоней и прыгнула вниз без малейших сомнений. После того, как мы удостоверились, что путь безопасен, отправились следом. Должна сказать, было даже весело! Так и спускались вниз, решив, что если нас сбросили сверху, то и цель ждет внизу. Да и иного пути не было.