— Тоже не нравится тьма? — детский голос напугал меня. Сердце пропустило удар, я резко повернулась направо. Рядом на диване сидела Люси, появление которой я каким-то чудесным образом не заметила. Да девочке надо идти учиться в академию с такими-то навыками.

— Как ты?.. — начала я, но прервалась, отогнав смятение. — Люси, ты напугала меня. Родители не говорили, что так нельзя делать?

— Говорили, конечно, — сидела девочка, качая ногами и вертя головой. — Так каков твой ответ на мой вопрос?

— Конечно, не нравится, — искренне ответила я, — и я, если честно, не понимаю, как в таких условиях можно воспитывать маленькую девочку.

Люси посмотрела на меня серыми глазами, в которых я не видела ничего. Ее лицо, словно маска, не менялось во время разговора, что меня немного насторожило. Кто научил ребенка так мастерски контролировать мимику?

— Не ругайся на папу, он не всегда был таким, — безэмоционально рассказывала девочка. — Папа сильно изменился за последний месяц. А наш дом всего лишь отражение того, что творится у него внутри.

Я никак не могла понять, как ребенок может так безразлично говорить о происходящем вокруг. Было в этом что-то чужое, как будто из другого мира, неподвластное человеческому разуму.

— Не буду, раз ты просишь, — пообещала я, действительно не собираясь лезть грязными руками в израненную душу человека. Мое задание заключается в слежке за герцогом с целью узнать, что он затевает. Возможно, придется проверить его рабочий кабинет, почитать деловую переписку. Но лезть в человеческую трагедию… господи, хоть бы не пришлось.

— Спасибо, Клэр, — удивила меня девочка. Вот же мелкая нахалка, подслушивает чужие разговоры. Точно в будущем ценный кадр секретной службы. — Ты если устала, ложись спать, здесь тебя никто не потревожит.

Я тепло улыбнулась заботливой девочке, как вдруг слабость и дремота накрыли меня. Тряхнув головой, я попыталась встать, дабы отогнать сон, но не получилось. Тело предательски расслабилось, на душе стало слишком спокойно. В глаза потемнело, и я провалилась в сон.

Я открыла глаза и увидела перед собой пустоту. Необъяснимая дрожь прокатилась по телу с ног до головы. Тьма была настолько кромешная, что я, поднеся руку к глазам, не смогла разглядеть ни одного пальца. Мое собственное взволнованное дыхание — единственное, что я слышала, кроме стука сердца, собирающегося выпрыгнуть из груди.

Это сон. Это просто сон, — пыталась я успокоиться, но получалось не очень. Несмотря на нереальность происходящего и мой характер, подобные вещи, пусть даже во сне, выбивают из колеи, и в этом нет ничего страшного. Сейчас я снова закрою глаза и окажусь в поместье герцога Редмонда, куда устроилась помощницей по хозяйству, а вижу этот сон потому, что устала от тяжёлой работы и отрубилась на пыльном, но очень мягком диване, пока ждала экономку. Моя главная проблема — уговорить Шанталь просить меня за беспечность, а не этот сон.

Закрыв глаза, я решила досчитать до пяти, убеждая себя, что это поможет если не проснуться, то хотя бы немного успокоиться.

Раз. До слуха доносились размеренные шаги. Кто-то приближался ко мне, но открывать глаза нельзя, иначе не проснусь.

Два. Запах мяса добрался до меня, и желудок свело голодной судорогой.

Три. Мое прерывистое дыхание прерывалось чужим, частым, но ровным, усиливающимся с каждым мгновением.

Четыре. Что-то холодное дотронулась до лба, и я закусила губу и сжала руки в кулак, заставляя себя держаться изо всех сил.

Пять. Нечто совсем близко мне. Пора открывать глаза.

Яркий свет ослепил меня, как только я это сделала. Инстинктивно зажмурившись, вновь открыла глаза, и картинка передо мной начала проясняться. Я начала хлопать ресницами. Отдельные мазки лениво прорисовывались, медленно, но верно сливаясь в единую композицию. Надо мной навис тёмный силуэт, черты которого мне были незнакомы.

— Очнитесь, — просил он, поэтому не вызвал во мне тревоги. Через десяток секунд размытые очертания стали чёткими, совершенно реальными. Надо мной навис мужчина с портрета, только лицом постаревший, с несколькими новыми морщинами на высоком лбу. А так все те же тёмные волосы и серые глаза на благородном, только теперь плохо выбритом лице. Неужели сон не закончился? Я замерла, наблюдая за ним. Мужчина внешне расслабился. Отодвинувшись от меня, сел рядом на диван и сказал: — Негоже спать в коридоре, девушка.

Я приподнялась на диване и мельком осмотрела окружение. Тот же коридор, где меня оставила Шанталь. Значит, и правда уснула во время разговора с Люси. Уверена, во всем виноват мятный чай. Надо пообещать себе больше его не пить, иначе проблем не оберешься, раз он так на меня действует. А тут ещё и сам герцог меня нашёл. Вот и познакомились. Черт, теперь точно работы не видать. Кому нужна ленивая помощница по дому? Хотя, может, удастся его уговорить, по крайней мере, враждебно он не выглядит.

— Прошу прощения, господин, — в подтверждение слов склонила голову. — Я готова понести наказание за свою беспечность, только прошу, но увольняйте. Дайте шанс.

На его суровом лице читалась замешательство. По нему вообще не было понятно, что он испытывает ко мне, из-за чего на ум пришёл Стефан, с которым у герцога Редмонда, на первый взгляд, не было ни единого сходства. Разве что, возможно, возраст.

— Успокойтесь, девушка. Для начала расскажите мне, кто вы, — его тон успокаивал и вселял надежду на благополучное разрешение моего провала.

— Мое имя Клэр, и сегодня днём я пришла устраиваться к вам на работу. Ваша экономка, Шанталь, одобрила мою кандидатуру и повела представлять вам. Пока я ждала ее здесь, умудрилась уснуть, — говорила я, а так как он внимательно слушал и не спешил отвечать, добавила: — Всему виной, я полагаю, моя усталость и мятный чай, которым меня угостила экономка. Я понимаю свою вину и прошу вас о снисхождении.

Мужчина смерил меня холодным взглядом серых глаз, от которого побежали мелкие мурашки. Было в нем что-то глубинное, непробиваемое, вроде огромной стены изо льда в душе, от которой веет неутолимой печалью.

— Я не собираюсь вас наказывать, — ответил герцог. Убедившись, что я окончательно пришла в себя и помощь мне не нужна, он встал и бросил через плечо: — В конце коцнов, я действительно сильно задержался. Это место само по себе навевает мертвецкую дрему. Поэтому я стараюсь как можно больше времени проводить вне этих стен.

С каждым словом мне становилось грустнее и грустнее. Не столько из-за того, что придется наблюдать за ним вне дома, сколько из-за его настроя. Взрослый мужчина был сильно подавлен, что отражалось на его внешнем виде, и лежало плотной, приросшей к лицу маской. Неужели он всегда был таким чувствительным, что никак не может отпустить прошлое? Или случившиеся с ним стало бы сильным ударом для любого здравомыслящего человека?

— Быть может, я смогу навести порядок в доме? — тихонько спросила я, боясь разозлить мужчину. Он лишь тяжело вздохнул и покачал головой.

— Уж постарайтесь, — ответил герцог и, не желая продолжать разговор дальше, зашагал к одной из дверей. Ключ от замка висел на его груди, мужчина достал его, снял с шеи, открыл проход и исчез в комнате, оставив меня одну в коридоре.

Если минуту назад, находившись под влиянием мужского обаяния, которое не смог убить даже шлейф тоски и уныния, я пыталась оправдать его поведение, но пришедшая на ум Люси настраивала меня против. Как можно вести себя подобным образом, имея на попечении маленькую девочку? Как и любой ребенок, она нуждается в любви, причем без матери, которую я пока вообще не видела, во сто крат сильнее, а он что делает? Запустил дом, хозяйство, позакрывал окна, держит девочку в темноте и мраке… Нет, я однозначно должна что-то с этим сделать. Люси не должна так жить. Мое чрезмерно раздутое чувство справедливости не позволит оставить все как есть.

Наконец встав с дивана, я словила себя на том, что впервые за долгое время почувствовала себя отдохнувшей. Надо найти Шанталь и объяснить ей случившееся. Интересно, она специально оставила меня спать или просто забыла обо мне? Подойдя к окну, я аккуратно отодвинула шторы, стряхивая с них пыль, из-за которой нестерпимо зачесался нос. Я не смогла сдержаться и чихнула, взбудоражив еще большие клубы пыли. Первым делом — генеральная уборка, иначе дольше недели здесь не выдержу.