Полуэльф вероятно немедленно добил бы своего тяжелораненого соперника, но боль не помешала старику довести до конца свой удар, а потому он тоже изрядно пострадал. Торс остроухого юноши украшала глубокая рубленная рана, в которой до сих пор чего-то искрилось, а левая рука так и вовсе улетела куда-то далеко в сторону. Да только пошедший на размен ударами жрец мог легко исправить подобные травмы. Темная тягучая субстанция, являющаяся чем угодно, но только не кровью выступила из разреза обязанного достать до сердца и застыла блестящим черным панцирем. Такая же нить выстрелила из плеча, дотянулась до отрезанной конечности и притянула ту обратно на положенное место. Впрочем, совсем без следа раны не исчезли – пострадавшая одежда больше не скрывала заплаток, соединяющих воедино травмированные участки тела. Теперь остроухому юноше требовалось постоянно уделять какую-то часть своего внимания и сил этим травмам, чтобы не снизить своей боеспособности, и его противник пострадал куда серьезнее, а лечиться на ходу видимо не умел...Только вот почему-то старик, потерявший глаза и по всей видимости лишившийся пробитого сердца, не спешил умирать или хотя бы паниковать, а злорадно улыбался. И все свечение из его тела ушло, сконцентрировавшись на упертом в землю мече, похожим сейчас на маленькое солнышко. С пятнами. Роль пятен исполняли накрепко прилипшие к лезвию частички крови и плоти соперника.
Сверкающие иголочки крохотных молний в сотне мест сразу пробили изнутри черную поверхность недавних ран, а после разряды стали разбегаться в разные стороны, изнутри разрывая плоть полуэльфа. Он закричал от боли, судя по широко открытому рту, и превратил свое тело в уже знакомого вида черную блестящую жижу, но враждебную магию это если и замедлило, то не остановило. Магия старика перемешивала эту наверняка до чертиков устойчивую к повреждениям субстанцию, кипятила, испаряла...И вытолкнуть наружу чужеродные энергии никак не получалось несмотря на то, что десятки литров жидкости брызгали под огромным давлением в разные стороны из крохотной фигуры, в которую каким-то непостижимым образом вмещался подобный объем. Безжалостная экзекуция продолжалась минуты три, а потом полуэльф кончился. Выкипел. Словно забытый на плите чайник.
Тучи перестали быть одним большим экраном, начав стремительно светлеть и рассеиваться, но дорогу к храмовой площади стражники открывать нам не торопились. Вероятно там сейчас устраивало разборки с победителем высокое начальство...Или его бабушка. Опять же после разборок обладателей не самого низкого уровня место требовалось в порядок привести, ибо в те же лужи черной жидкости, оставшейся от полуэльфа, наверняка наступать было совсем не безопасно. Я конечно достоверно этого не знал...Но чувствовал, видимо потому как интуиция опиралась на тот опыт, который был в моих снах.
- Бальтазар, а ты уверен, что нам так уж нужно посещать этот обелиск? – Тихонько уточнила у меня девушка, пока мы вместе со всеми стояли и ждали, пока стражники откроют проход. - Никакой награды он не выдает, просто перемещает в нечто вроде...Ну...Виртуальной реальности? Такой очень специализированной, торговой, где купить можно абсолютно всё...Только по нереально задранным ценам.
- Возможно и реальности, хотя вряд ли особо виртуальной, раз уж действия, совершенные там, могут столь сильно влиять на попавшего туда человека, - пожал плечами я, поскольку ответ на этот вопрос был неизвестен и мне-будущему, хотя он данной темой немного интересовался.
