Медленно топая по улице домой, я всё думала о том голосе. Стоило попасть в таинственный и щекочущий нервы мир за завесой, как странности обрушились на мою голову пышным и тяжёлым сугробом. Он накрыл внезапно, давя на голову и не давая возможности вылезти на поверхность, чтобы наконец выбраться из беспросветной тьмы, окружившей со всех сторон. Словно мрак – символ моего незнания, сокрытых тайн и неразгаданных загадок, а маленький луч света, с трудом освещающий мою темницу – известные мне вещи. Создавалось ощущение, будто этот луч становился с каждым новым вопросом всё меньше и меньше, грозясь исчезнуть и вовсе.

– Судакова. Катерина. Матвеевна! – едва я успела переступить порог, как из прихожей раздался грозный голос матери, стоящей в угрожающей позе с метающим молнии взглядом.

– Приехали, – тихо буркнула я.

– Вот именно! Приехали! Докатились! – всё так же восклицала глава нашего маленького семейства. – Что это за халатность?! Дома не ночевала, ни сообщения, ни звонка! И с каких пор ты стала прогуливать учёбу? Ты же знаешь, как это важно. Ты же хотела!

Недовольно выдохнув, я скрестила руки на груди.

– Извини, завертелась… Ты хотела. Я никогда не хотела идти на очку, чтобы получать высшее образование! Давай закроем эту тему и не будем ругаться? – спокойно произнося каждое слово, я чувствовала на себе испепеляющий взгляд, готовый сжечь меня, как ничтожный лист.

Она сердито посмотрела на меня, явно оскорблённая сказанным. Но все мои слова являлись чистой правдой. Я готова была пойти на заочное обучение, ведь тратить время на очном ужасно не хотелось, тем более это мне и даром не нужно было. Благо удалось пройти по конкурсу, хоть и оказалась я на предпоследнем месте в списке студентов, что могли обучаться на бесплатной основе.

– Что ты такое говоришь? На заочном обучении ты бы и не научилась ничему! – мама повторила моё движение, скрещивая руки на груди.

– Какая разница, у меня бы всё равно была эта поганая корка о высшем образовании! Нас и так не учат тому, с чем придётся встретиться на работе, – зло бубню я.

Она цокает языком, посылая мне взгляд, наполненный злобой с примесью непонимания. Обычно с мамой спорить бесполезно, есть её мнение – правильное, и мнение, которое в учёт не принимается потому, что оно явно неверное, ведь не совпадает с её точкой зрения. Эта её черта порой сильно раздражает, ведь мы можем спорить до посинения и всё равно ни к чему не прийти в итоге.

– Ты меня совсем не понимаешь! – с горечью в голосе сказала я. – Может, отец бы смог понять.

Не выдержав напряжения, я побежала прямиком в свою комнату в попытке не разрыдаться. Закрыв дверь на замок, я полностью разбитая сползла по ней вниз, глядя в пол и чувствуя полную опустошённость.

– Чёртов университет! – тихо зашептала я, чувствуя, как первая слезинка уже скатывалась по лицу. – Лучше бы я сейчас работала на грёбаной работе и училась на заочном, чем слушать все эти упрёки.

Прижав к себе согнутые ноги и обхватив их руками, утыкаюсь лицом в колени, пытаясь взять себя в руки. Мало мне проблем, теперь ещё и нотации слушать об учёбе. Она ведь меня совсем не интересует. Сейчас в жизни начало происходить что-то интересное и более захватывающее, чем скучные лекции. Я отчётливо чувствовала это угнетение, падавшее на меня грудой камней. От таких ощущений не хотелось стремиться совершенно ни к чему.

«Жалкая соплячка».

Насмехающийся бархатный и плавный тон заполнил всю комнату, давя на уши. Подняв голову и быстро стреляя глазами от одной стены к другой, я пыталась обнаружить обладательницу такого нахального и одновременно завораживающего голоса.

Мысли начали путаться, когда в голову пришли до абсурда глупые мысли: кто-то спрятался в шкафу и хихикает, вводя меня в заблуждение? А может, стоит неподвижно за тёмной плотной занавеской, готовясь выпрыгнуть в любую секунду? Или, быть может, этот некто залез под кровать, имитируя монстра? Даже от таких нелепых мыслей мне стало тревожно. Страх начал расползаться по коже. Он пришёл не один, а вместе со своей подругой – паникой. Вместе они создавали убойный дуэт, способный свести с ума.

– Кто это? – голос звучал предательски испуганно и тихо.

Я и правда ощущала себя маленькой девочкой, загнанной в угол хулиганами, дразнящими и злобно скалящимися в мою сторону. Как было в начальных классах. Будто каким-то образом я снова вернулась в тот кошмар, когда одноклассники смеялись над моими причудами и тыкали пальцами.

От повисшей тишины и нежелания невидимого собеседника мне отвечать, в голове вспыхнул огонёк злости, готовый разрастись во всепоглощающую ярость в любой момент.

– Отвечай! – чуть прикрикнула я. – Или лучше выходи. Покажись мне!

Тишина послужила мне ответом. Может, я заработала себе раздвоение личности? Шизофрению? Или как любит шутить Ленка: «У тебя что – биполярочка?» После галлюцинаций появившийся голос начал и правда казаться психическим отклонением. Может, я уже сошла с ума и сейчас пожинаю плоды этого безумия?

«Не важно. Если не хочешь, чтобы твоё положение усугубилось, не думай даже о том, чтобы заикнуться о голосе в голове».

– Т-тебра́рум? – хватаясь за этот разговор, я отчаянно пытаюсь получить ответ. От мысли, что тёмная тварь сейчас разговаривала со мной, стало невыносимо страшно. Стреляя ошарашенным взглядом в каждый уголок комнаты, я начала сильнее вжиматься в дверь, словно та могла меня защитить каким-то неведомым образом.

Молчание. Оно начало накалять подступающую панику. Мысли бешено сменялись, каждая новая становилось страшнее предыдущей.

«Как ты смеешь сравнивать меня с этой мерзостью, глупый человек!»

Недовольно прозвучало мне в ответ.

– Где ты?

Я чувствовала, как нервы натягивались жёстче струн, жалобно звеня. Напряжение поселилось где-то в груди, а страх резко заполнил всё моё существо. Казалось, вот-вот и это нечто выпрыгнет из тёмного угла, на который свет просто не попадает, и заполнит своей чернотой всё пространство. Я и заметить не успела, как дрожь импульсами пронимала тело.

«Здесь».

Голос прозвучал прямо в ухо, шёпотом, отчего я резко развернулась. Дернувшись со страху от собственного отражения в зеркале на дверце шифоньера, оказываюсь лицом к лицу со отражающей поверхностью. Внезапно мои глаза в отражении запылали ярким зелёным цветом, неестественно светясь и переливаясь странной энергией. Заворожённо смотря в зеркало, я перестала узнавать себя: мои черты внезапно стали чужими и неузнаваемыми, точнее, так казалось. Тогда я поняла, что это нечто, возможно, находится внутри меня.

«Не думай, что ты какая-то особенная. Я не ты, не часть тебя. Однако я появилась, когда настало время для тьмы».

– Когда же, кто ты?

После этого голос затих. Видимо, это означало точку в нашем разговоре, из которой запятую сделать не являлось возможным.

Страх перед неизведанным усилился, обостряя все чувства, обращённые к необъяснимому. Каковы шансы того, что именно в меня должна вселиться очередная чертовщина? Это определённо произошло в мире, скрытом за завесой. Тогда у таинственного существа, плотно засевшего внутри меня, было по меньшей мере тысяча кандидатов, превосходящих мои способности как физические, так и интеллектуальные. Зачем выбирать, как ни прискорбно произносить такое даже в своей голове – слабое звено? Неужели из всех людей, скрывающихся за зелёной пеленой, именно я должна играть роль вместилища и любезно предоставлять своё тело, как поганый сосуд? Если подумать в другом направлении, то меня больше должны волновать вопросы о происхождении этого существа, затаившегося внутри, и способностях, которыми оно может обладать. Вдруг оно мечтает меня прикончить и просто ждёт удачного момента? Откуда мне вообще знать мотивы этого нечто?

Подумать только, всего месяц назад я была обычной студенткой, которую интересовали самые обыденные проблемы, а теперь я – чёртова Алиса в стане чудес.

Что же мне ждать дальше? Нет. Пусть то, что должно случится, будет ждать меня! Хватит уже давиться соплями и жалеть себя. Чем скорее удастся натренироваться и разобраться в собственном проклятущем «даре», тем больше у меня будет шансов в достижении желаемого. Слабому тяжело пробиться через сильных, заграждающих путь. Но другого пути к вершине нет. Чтобы стать сильным, нужно не бояться падений. Сильнее нас делают не победы, а проигрыши. Не подъёмы, а падения. Нас закаляют неудачные попытки.