Пожилой целитель появился практически сразу и, проведя осмотр, проинформировал:

– Обезвоживание и истощение, как физическое, так и магическое. Сейчас поставим капельницу, чтобы восполнить водный баланс и придать сил, ну а с магией, я гляжу, вы и сами прекрасно справляетесь, господин Кьяра.

Пока так необходимая Кат жидкость капала, струясь по прозрачной трубке, я сидел рядом, сжимая хрупкую ладошку и обеспокоенно вглядываясь в бледное личико с тёмными кругами под глазами.

– Мне необходимо помыть и переодеть пациентку, – с извиняющейся улыбкой попыталась выставить меня за дверь молоденькая целительница, выдёргивая иголку из руки Лени.

– Я сам! – рыкнул зло и прошёл в санузел.

Включив воду, вернулся и, не обращая внимания на ошарашенно хлопающую глазами девушку, унёс жену принимать водные процедуры. Аккуратно помыв все еще находящуюся без сознания Лени, высушил и расчесал с помощью магии её рыжие локоны, переодел в принесенную целительницей больничную рубашку. Уложив любимую в кровать, укрыл одеялом и пристроился рядом. Осторожно прижав к груди так и не очнувшуюся супругу, уткнулся носом в её макушку и, наконец, расслабившись, отключился. Даже для демона трое суток без сна, да ещё в постоянном напряжении, оказались изматывающими.

Селения

Проснувшись в надёжных объятиях, я, не открывая глаз, улыбнулась и прижалась к широкой груди плотнее. Хоть образ склонившегося надо мной супруга тогда показался предсмертной галлюцинацией, сейчас мне не надо смотреть, чтобы понять, кому принадлежат сильные руки, в которых я с удобством пристроилась.

Почувствовав моё копошение, муж сразу же поднял голову и, потерев ладонью сонные глаза, взволнованно спросил:

– Как себя чувствуешь, лисичка? Где-нибудь болит? Может, чего-нибудь хочешь?

– Очень хочу! Поцелуй от самого потрясающего мужчины на свете! – вот ведь соскучилась, шевелюсь ещё с трудом, а поцелуй хочу...

– И где мне такого взять? – выдохнул он в притворном изумлении.

– Не знаю, мне кажется, я недавно вышла за него замуж, давай вместе его поищем? – улыбнулась в ответ.

Приподняв лицо за подбородок, Люциус накрыл мои губы своими, нежно скользя в глубине моего рта языком, заставляя мою душу петь от счастья.

Разорвав поцелуй, он прижался своим лбом к моему и прошептал:

– Не пугай меня так больше, лисичка. Я чуть с ума не сошёл, думая, что уже не увижу тебя живой.

– Прости, я слышала, как миссис Гровер говорила, чем грозит тебе моя смерть. Я правда не хотела тебя подставлять. Да и Аман говорил о единственном шансе на создание семьи... Если бы не «Эльфийский возбудитель», ты бы, наверное, никогда не женился на такой катастрофе, – вздохнула я тяжело.

Закаменев всем телом, он поражённо поинтересовался:

– Ты сейчас серьёзно? Действительно так считаешь?

– А разве это не так? – выдохнула еле слышно.

Вскочив с кровати, муж окинул меня взглядом и, хмыкнув, зло прошипел:

– А может, ты пытаешься переложить на меня то, в чём виновата сама? И если бы не это вино, предпочла бы остаться с вампиром?

Я даже не смогла подобрать слов для ответа, услышав такую глупость. А демон, оценив мою растерянность, резко развернувшись на пятках, выскочил за дверь, оставляя меня изумлённо хлопать ресницами.

Селения

С момента нашей размолвки прошла неделя. Должна признать, очень странная и тяжёлая неделя. Муж приходил ко мне в палату каждый вечер и пристраивался на диване, разбирая какие-то документы, раскидывая их по журнальному столику. При этом он напрочь отказывался со мной общаться.

Я пару раз пыталась с ним заговорить на отдалённые от наших отношений темы, но натолкнувшись на гробовое молчание, быстро поняла бесполезность этих попыток и тоже молчала, из-под ресничек любуясь хмурым демоном.

С закатанными рукавами рубашки, с ослабленным галстуком и со слегка всклокоченными волосами – от того, что задумавшись, он теребил их пятернёй – ректор выглядел таким милым, домашним и... до умопомрачения любимым. Как же мне хотелось забраться к нему на колени, пригладить тёмные пряди и приникнуть к губам, показывая, как соскучилась. По нему, по его прикосновениям и ласкам... Только выстроенная Люциусом между нами ледяная стена не давала этого сделать. Страх, что оттолкнёт или, окатив холодным взглядом, не позволит к себе прикоснуться, удерживал на месте и я так и не решилась сделать шаг к примирению.

Зато на третий день таких посиделок случайно заметила кое-что интересное! Прикрыв глаза, я задумалась, переживая наш разрыв, а муж, решив, что я уснула, потушил свет и, нежно поцеловав в губы, вышел из палаты.

Может, не зря он прозвал меня хитрой лисичкой? После этого так заканчивался каждый наш вечер: закрыв глаза, стараясь дышать как можно ровнее, я ожидала ласкового поцелуя и неизменно его получала.

Но сегодня моё пребывание в лазарете подошло к концу. Попрощавшись с выписавшим меня целителем и нарядившись в форму, я вернулась в свою комнату в общежитии, обнаружив, что она мне более не принадлежит. Как сообщила вредная гоблинша: «С некоторых пор адептка Кьяра проживает в комнатах ректора!» Вот только сама адептка Кьяра об этом почему-то не знает!

Пройдя в здание академии, поднялась на этаж с апартаментами преподавателей. Пока брела по коридору, меня не покидало чувство дежавю, которому я никак не могла найти объяснения. Не зная, сделал ли мне Люциус доступ, наобум приложила браслет к нужной двери, на что она с тихим щелчком распахнулась. И вот тут меня накрыло!

От волнения подрагивала каждая жилка, но я всё равно целеустремлённо шла по коридору с комнатами преподавателей, отыскивая дверь в апартаменты ректора. Возможно, он выставит меня вон, ведь сегодня состоялась моя помолвка с его братом, с которой Люциус сбежал. Но мне необходимо его увидеть, в последний раз прижаться к пьянящим губам и сказать, что он мне не безразличен!

Пусть мне придётся выйти замуж за Шьяма, но это будет потом, а сейчас мне необходим поцелуй единственного мужчины, от которого у меня закипает кровь.

Обнаружив нужную дверь, для храбрости глотнула из зажатой в руке бутылки с вином, что я забрала из комнаты вампира, предварительно залепив ему пощёчину. У меня до сих пор пылает ладонь от того, сколько силы было вложено в удар… Так ему и надо, кобелю похотливому, развлечься он со мной решил! Накось выкуси, пиявка блондинистая!

Пока внутренне я разорялась, решительно постучала в закрытую дверь. Стоило в дверном проёме показаться всклокоченному Люциусу, Коллин тут же вылетел из головы. Рванув вперёд, я повисла на шее ошарашенного ректора, шепча:

–Это был ты! Ты вчера принёс меня в комнату и поцеловал!

Вопреки моим ожиданиям, мужчина меня не оттолкнул, а лишь прижав крепче, с жадностью впился в мои губы. От осознания, что и он ко мне неравнодушен, в груди вспыхнул ураган чувств, главными из которых были счастье и надежда. Разорвав сладкий, кружащий голову поцелуй, впервые переходя на «ты», прошептала:

–Мне страшно, Люц, не отдавай меня ему!

–Не отдам!–заверил он меня, скользя по моей нижней губе подушечкой большого пальца.

Неожиданно нахмурившись и пристально посмотрев в мои глаза, он забрал бутылку из моих рук, поднеся к лицу понюхал и, отставляя её в сторону, ухмыльнулся:

–Эльфийский возбудитель! – сделал он вывод. – Занятно! И кто же тебя им угостил?

–Коллин, кобель шелудивый! – нажаловалась я.

–А ты, значит, после этого чудесного напитка ко мне пошла? – не знаю, что его так развеселило, но на его лице расцвела довольная улыбка. – А вампира чем порадовала?

–По физиономии съездила, знаешь, как теперь ручка болит? – подсунула я ректору под нос красную ладонь.

Рассмеявшись, он прижался к ней губами и, нежно целуя, посмотрел в мои глаза, спросив:

–Выйдешь за меня замуж, Кат?