— И три коня уносят меня-я в даль дорогой длинною под ёлочкой скакать на пару с зайкой беленьким. О! — Дед Мороз внезапно словно протрезвел на градусов двести и резко выпрямился. — О! — повторил он, подняв вверх указательный палец: — Где моя беленькая? Ты, — напустился он на Дмитрия, — одна нога здесь, другая там. Принеси дедуле опохмелиться.

Дмитрий в ответ сложил руки на груди и не тронулся с места.

— Молчишь? Тогда я сам! — Дед Мороз с неожиданной силой отпихнул от себя Дмитрия и резво рванул в столовую, с грохотом отодвинул стул, уселся, едва не смахнув при этом несколько фужеров, и, оглядев стол, довольно потёр руки:

— Огурчиков малосольных нет? Непорядок! Эх, молодёжь. — Дед Мороз осуждающе покачал головой. — Кто хозяйка, которая накрывала это безобразие? Где огурцы? Где водка? Где самогон на худой конец? Ни холодца, ни хренотени! Хорошо хоть про оливье не забыли.

— Холодец есть, — возразила Инга, обидевшись за то, что кто-то посмел усомниться в её кулинарных талантах.

— Так, — Дмитрию надоело возиться с нежданным и нежеланным гостем.

Он схватил со стола бутылку коньяка, обернул салфеткой один из окорочков, всучил это богатство Деду Морозу и велел:

— Вот тебе выпивка, вот закусон и брысь отсюда, дедушка.

Дед Мороз издал довольный вопль и полез обнимать, но Волконский не обращая внимания на столь бурные изъявления благодарности, силком вытолкал пьяницу за дверь.

— Злые вы, — орал на улице Дед Мороз, — вот до вас люди были хорошие. Напоили, накормили, обогрели и снова напоили. А вы? Эх, молодёжь! Никакого уважения к старости.

— Ага, — хмыкнул Стас. — Упёр наш коньяк, половину утки, и мы же ещё и злые остались.

— А он там не замёрзнет? — с опаской спросила жалостливая Маша.

— Нет. — Дмитрий вытер руки салфеткой. — Сейчас ещё к кому-нибудь прицепится вот и всё. Извините, Инга, ради всеобщего спокойствия пришлось пожертвовать частью застолья.

— Ничего страшного, — Синицына всё ещё приходила в себя после недавнего вторжения.

— Зайка беленький под ёлочкой скакал! — голос Деда Мороза, подкреплённый бутылкой коньяка, летел дальше по посёлку.

— Вот так и рушится детская вера в сказку, — поморщилась Саша. — Ждёшь-ждёшь всю ночь, а к тебе вместо доброго волшебника является этакое чучело. Хорошо, когда сам ребёнок понимает, что сказка это только сказка, выдумка. Хуже, когда из него эту веру вырывают силком. — Девушка подошла к груде сваленной одежды, вытащила из неё свою курточку, встряхнула и, не найдя ничего похожего на вешалку, повесила ту на ручку двери.

— Ох, — спохватилась Маша. — Мы же сейчас всё пропустим! До Нового года осталось двадцать минут!

В доме разом поднялась бестолковая суета.

— Где шампанское? — спрашивала Александра, крутя головой.

— А ещё я алкаш, — поддел её Стас.

— Ты! — выпалила Соколова. — Ты всё выпил, признавайся?

— Конечно, а кто же, — Стас дурашливо похлопал себя по твёрдому прессу.

Александра не могла не оценить его спортивной формы. Она отметила её ещё там, в лесу. Но пусть и не мечтает, о том, чтобы она призналась в этом!

— Только после вас.

— Нет-нет. Как я могу не пропустить вперёд столь высокородную особу.

— Отнюдь. Правила этикета предписывают пропускать даму вперёд.

— Типичные шовинистские установки, — Дарья вздёрнула подбородок.

«И чего я к нему прицепилась?» — поражалась Дарья, однако уступать не спешила. Так они и топтались в дверях пока их обоих не впихнула в комнату Ротова.

— Я конечно понимаю, милые бранятся и всё такое, но давайте вы продолжите свои разборки после курантов. Саш, Стас! Вас это тоже касается. — Девушка включила телевизор. — Тихо! Президент говорит.

Все собрались вокруг стола и молча слушали выступление главы государства.

— Хорошо говорит, — сказала Инга, вздыхая. — Ценить семью, друзей, близких. Ещё бы подсказал, где эту семью взять.

Дарья некстати вспомнила своего бывшего. Был ли он её семьёй? Наверное был, ведь согласилась же она зачем-то выйти за него замуж.

Сколько прошло времени с их расставания? Месяцы. Даже не годы. А она уже почти ничего не помнит о нём. Только имя да красивый свадебный банкет в Париже. Она старательно улыбалась в объектив фотокамеры, твёрдо нажимала на стержень, ставя подпись в свидетельстве о браке и не понимала для чего это делает.

Нормальные люди, когда им становятся скучно, заводят себе собак или кошек. Но животные — это ответственность. Они требуют внимания, заботы и ласки. С людьми проще. Те могут сами о себе позаботиться. Поэтому-то Дарья и предпочла обзавестись мужем. Богатым, красивым, любящим. Всем на зависть. Переехала к нему в столицу, устроилась на хорошую должность на крупном канале и убедила себя в том, что совершенно счастлива. Вот только возвращаться с работы стала всё позднее. Долго бродила по ночным улицам города, любуясь залитой огнём Москвой, или без предупреждения покупала билет на международный рейс и растворялась в неизвестности. Ровно шесть месяцев исправно выносила мужу мозг. Потом одумалась и подала на развод. Она с самого начала знала, что однажды это произойдёт, но всё равно сказала мужчине да… Что ж, зато фотосессия хорошая получилась. И снимок на фоне Эйфелевой башни пригодился. Значит, не зря замуж сходила.

Не слушая слов президента, Дарья вертела в руках пока ещё пустой фужер и разглядывала свет гирлянды, отражённый в хрустале.

Однажды, она, поддавшись порыву, загадала новогоднее желание. Следом за подругами, в спешке, жгла бумажку, на которой написала одно единственное слово, размешивала пепел в шампанском и торопилась выпить всё до капли прежде чем закончат бить куранты. Глупая была затея. Бумажка постоянно тухла, Дарья провозилась дольше, чем рассчитывала и, конечно, не успела к последнему двенадцатому удару. А ведь она попросила у судьбы сущую ерунду. Любить.

Кто же знал, что всё так обернётся?

Дарья подняла глаза от бокала и упёрлась взглядом в Дмитрия. «До чего они с братом похожи», — поразилась девушка, радуясь, что человек напротив неё не Князь.

Мужчина сидел с опущенной головой, погружённый в собственные мысли, и неспешно перебирал в пальцах всё то же женское обручальное кольцо.

— С кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь, — улыбнулась Инга. — Как хорошо, что мы сегодня все вместе. Значит в следующем году нам не будет скучно.

— Да уж, — пробормотал Стас, — с вами, девчонки, точно не соскучишься. А я говорил тебе, Сашка, что это судьба! Будем мы с тобой ближайший год вместе куковать.

— Только год? — кокетливо улыбнулась Соколова. — А дальше что?

— Я так далеко в будущее не заглядываю. Мне с твоими выходками хотя бы до следующего года дотянуть, а там посмотрим.

— Тихо! — снова прервала начинающуюся перепалку Маша.

Дмитрий вздрогнул от её окрика, быстро спрятал кольцо в карман и откашлявшись встал. Дарья едва успела отвести от него взгляд. Кажется, Волконский не заметил, как пристально она его разглядывала.

— Сейчас куранты бить начнут. Один, два, — начала отсчитывать Ротова.

— Три, — подхватили все со смехом.

Если бы сейчас кто-то взглянул на них со стороны, то решил, что за одним столом собрались не почти чужие, знакомые друг с другом всего несколько часов люди, а давние друзья.

— Одиннадцать!

— Двенадцать!

Хлопнула пробка шампанского. Стас разлил пенящийся напиток в подставленные фужеры.

— Фух, — выдохнула Маша, — еле-еле успела желание загадать.

— Попросила у Дедушки Мороза помочь тебе скинуть пяток килограммов? Могу побыть добрым волшебником и подарить абонемент в фитнес клуб, — благодушно предложил Стас.

— Подари! — с вызовом выпалила Ротова.

— Не слушай его, Маш, — Борис чуть приобнял девушку за плечи. — А тебе, Стас, я язык в узел завяжу как-нибудь.

— Не вздумай, Борь! — возразила Маша. — Я в фитнес клубе ни разу не была, а твой друг мне пропуск только что пообещал. Стас, ловлю на слове. С тебя годовой абонемент.