Мы вышли во двор, прошли немного по направлению к стоянке.

— Во дворце, Кузьма Федорович, говорить нужно тихо и всегда помнить, что тебя подслушивают. Уборщики, работники кухни, администраторы всех мастей и даже фрейлины Ее Величества, бо̒льших сплетников в столице не найти. И передавая друг другу новости, они их обычно приукрашивают, так что не пройдет и часа, а уже все вокруг будут знать, что ты обнимался в саду с княжной Елизаветой или о том, что нас вот-вот будет штурмом брать анархист Старицкий и его банда.

— Догадываюсь, что еще через час, об этом будут писать в желтой прессе, — вздохнул я.

— Это контролируют, в отличие от тех же слухов, передающихся из уст в уста. Нет, ты все правильно сделал. Нас еще вчера предупредили, это обычная практика, о большом ЧП на режимном объекте «Сатурн». Слышал о нем?

— Нет, слышать не доводилось. А что за объект?

— Санаторий для таких, как Старицкий. Там содержат всех, у кого внутренняя энергия ядовита в той или иной степени. Военные ученые за ними наблюдают, опыты какие-то проводят. Насколько я знаю, ищут медикаментозный способ подавления силы. Вчера днем на объект напали и вывезли двух самых неприятных постояльцев санатория. Полиция и военные второй день работают в усиленном режиме.

— А нельзя было этих… больных держать от Москвы подальше, где-нибудь на севере, например?

— Хороший вопрос, правильный, — сказал Алексей Павлович. — Сейчас Дорошин приедет, у него спросим.

— А он нас с этим вопросом отправит к генералу Рудневу, — покивал я.

Вряд ли начальник московского отделения полиции по контролю за одаренными мог знать, почему столь опасных индивидов держали не так уж и далеко от столицы. В голове мелькали кровожадные мысли, но я гнал их прочь.

— Черт, если такой в метро полезет, представляете, сколько жертв будет?

Начальник царской охраны поморщился, но говорить ничего не стал. Как раз в этот момент на стоянку въехал высокий внедорожник полиции, откуда вышел полковник Дорошин. Поздоровались, пожали друг другу руки.

— На территорию дворца проникновений не было? — спросил бывший начальник Таси, пребывая явно не в духе.

— Нет, — Алексей Павлович, качнул головой. — Все входы и выходы перекрыли и усилили. На крышах работают снайперы, на случай если они решат брать пропускные пункты штурмом.

— Кузьма Федорович? — полковник посмотрел на меня.

— У моста, — я показал направление, — или под ним был кто-то, кто смердел так, что я на таком большом расстоянии почувствовал. Этот кто-то пытался силу удержать, но немного расплескал. Ошибиться я не мог. Но вполне возможно, что они просто мимо проезжали.

— В тот момент у моста было восемь человек, — сказал Дорошин, — пятерых госпитализировали в тяжелом состоянии. Сейчас с камер видеонаблюдения данные снимем, будет больше данных.

— Могу предложить помощь, — сказал я. — У меня специалист есть, который по капле крови может человека найти. В радиусе пяти километров, с большой точностью. Только есть маленькая проблема, Сова час работает, и день отдыхает. Или пять часов работает, и на неделю в отпуск. Если ее привлекать, то нужно хотя бы сузить район поиска.

— Слышал о ней, — сказал Дорошин. — Мы ее привлекали пару раз, но безрезультатно.

— А я дважды привлекал и оба раза результативно. Просто задачи нужно ставить правильно и силы сопоставлять. Звонить ей?

— Звони, — махнул рукой полковник. — Пять часов… за это время даже центр города не прочесать.

Из Джипа выглянул помощник полковника, продемонстрировал гарнитуру радиостанции.

— Леонид Филиппович!

Дорошин тихо выругался и ушел к машине. Не прошло и минуты, а внедорожник включил проблесковые маячки, резко развернулся и умчался к западным воротам.

— Алексей Павлович, у меня к Вам разговор важный, не касающийся текущего ЧП.

— Излагай.

— Можно княжнам телефоны выдать? Пусть не навороченные, без GPS, цветного дисплея и интернета, только чтобы звонить можно было. Неужто таких нет, чтобы не прослушивались?

— Если звонить Елизавете Ивановне хочешь, то можешь воспользоваться номером стационарного телефона, — отрезал он. — На коммутаторе люди опытные работают, им ваши разговоры неинтересны.

— Да не в этом смысле, — возмутился я. — Чтобы она могла позвонить мне, в случае необходимости.

— Она может воспользоваться стационарным телефоном в любое время.

— Вредный Вы, Алексей Павлович, — с наигранной обидой в голосе сказал я, затем посерьезнел. — Вы же видите, что переживают княжны после всего, что случилось. А я для них, как нерушимая стена, герой, способный защитить от любой беды. Да, да, глупо звучит, пока они до меня дозвонятся, пока я приеду или Вам сообщу, час пройдет. Но им спокойней будет даже от одной мысли, что они в случае чего смогут до меня дозвониться. И дело не в том, что девушки не полагаются на охрану дворца, а в том, что… ну… не знаю, как объяснить простыми словами. Очень прошу.

Алексей Павлович долго смотрел на меня, затем сдался.

— Хорошо. Звонить будут только тебе и только по делу. И сразу чтобы меня в известность ставил.

— Обещаю. Если мне нужно будет, я на стационарный телефон позвоню. Вы мне номер оставьте, а то даже не знаю, как во дворец дозвониться. И вообще, можно мне список всех номеров нужных, которые не входят в раздел государственной тайны?

— Будет список, — кивнул он. — Сегодня получишь на руки.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Только Вы не сильно серчайте, если они вечером мне позвонят, без особой нужды. Может, им проблемой нужно поделиться или спокойной ночи пожелать.

Начальник охраны снова посмотрел на меня прищуренным взглядом. Я только вздохнул, не став ничего говорить. Алексея Павловича я уважал, как отличного специалиста, у которого и без меня головной боли хватает.

— Их личную охрану менять? — спросил он.

— Зачем? — я попытался добавить в голос удивления. — Не надо охрану менять. С этим как раз все в порядке.

Я чуть не сказал, что с этим все в порядке, в отличие от добрых дядюшек, которые то злобных поляков нанимают, то что-то непонятное, но гнусное творят.

— Рацию сдать не забудь, — сказал Алексей Павлович, заметив тень на моем лице от промелькнувшей мысли. — С девушками насчет телефона поговорю вечером.

— Спасибо, — я жизнерадостно улыбнулся. — Я телефоном во дворце воспользуюсь, чтобы Сове позвонить? Сотовый дома оставил. Вот она удивится, когда я ее во дворец приглашу.

— В административное здание пригласишь, — поправил меня Алексей Павлович, показывая в сторону нужного строения.

— Как скажете.

К дворцу я побежал с мыслью, что надо бы у княжон взять по пряди волос, на всякий случай. Только у Совы надо уточнить, как это сделать лучше.

Учитывая общую обстановку во дворце, с обеда я сбежал, сославшись на важные дела. Не хотелось лишний раз попадаться на глаза подругам Елены Алексеевны, в их компании я чувствовал себя неуютно. К тому же следовало встретить Милену, созвониться с которой я смог только через Катю. Сейчас как раз ждал ее у Боровицкой башни, греясь на солнышке. Наблюдать за плотным потоком машин, медленно ползущим через площадь, довольно медитативное занятие, позволяющее подумать о разном. А сейчас меня как раз занимал вопрос, что делать с проблемой княжны Елизаветы. У меня с Воронцовым свои счеты, но не бежать же мне к нему в гости, чтобы свернуть шею. Может, поговорить с ним, намекнуть, что я очень сильно огорчусь, если с княжнами что-то случится? Смешно будет, если выяснится, что он зла им не желает и у него просто крыша протекает. Люди порой от всякого непотребства удовольствие получают, кто голым из кустов перед барышнями выскакивает, а кто любит партнера плеткой отхлестать или, наоборот, чтобы его…

Я поморщился, пытаясь вернуть мысли в нормальное русло.

— Кузьма, — позади послышался голос Софии Луизы. Со всей этой суматохой совсем забыл про нее.