– Почему меня?

– Так вы траву принесли. Но обвиняет Сагдая? Это точно?

– Я так понял… У меня Оташ спрашивал, что была за трава. И ещё он посылает гонца в поселение какое-то, чтобы оттуда приехал знахарь. Ну, как независимое лицо.

– И далеко это поселение?

– Оташ говорит, что сутки ехать. Это на берегу реки Ихтыр. Вы вон у Олафа спросите, он же у нас картограф.

– Спрошу. А вы найдите Эсфиру и убедитесь в том, что вас не обвиняют.

Послушавшись Рейна, Юрген отправился к геру Сабиры, решив, что Эсфира должна быть там. Стражники были уже другие, поэтому Шу пришлось снова показывать им фигурку волка. Эсфира действительно была внутри. Она сидела рядом со спящей Сабирой.

– Я пришёл спросить, может, что нужно? – шёпотом произнёс Юрген. Эсфира приложила палец к губам и подошла к Шу. Вдвоём они покинули гер.

– Спасибо, – проговорила женщина. – Я молюсь Табити, она должна помочь. Она не оставит.

– Шоно говорил, что пошлёт за знахарем.

– Мы будем ждать его.

– А это правда, что Сабира отравилась? – спросил Юрген.

– Ей стало хуже после отвара. Может быть, там была какая-то нехорошая трава.

– То есть ты хочешь сказать, что это шаман виноват?

– Я не знаю. Мне надо к Сабире.

– Так может всё-таки помощь какая нужна?

– Проси Табити. И Тенгри, – и Эсфира вернулась в гер Сабиры.

Юрген снова пошёл к геру Сагдая. Рейн и Олаф завтракали вместе с шаманом, его женой и помощником Дониром.

– Присоединяйся, – предложил Сагдай.

– Благодарю, – кивнул Шу и сел рядом с Найтли. По лицу шамана совершенно не было заметно, чтобы он хоть сколько-то нервничал. Он выглядел абсолютно спокойным, как и его жена. Донир тоже казался беззаботным.

Юрген осмотрелся в гере. Первым, на что упал его взгляд, был большой бубен, стоявший у стены. Затем Шу обратил внимание на то, что часть гера была отгорожена ширмой, похожей на ту, что принёс Оташ.

– А для чего в герах нужна ширма? – поинтересовался Юрген.

– Она отгораживает женскую половину, – объяснил Сагдай. Шу вспыхнул.

– Что-то не так? – спросил шаман.

– Всё в порядке, – ответил Юрген. – Очень вкусная каша.

– И правда очень вкусно, – согласился Олаф.

– Но мы уже чересчур долго пользуемся гостеприимством господина Сагдая, – проговорил Рейн.

– Нам это не в тягость, – ответил шаман. – Хотя, думаю, ваш гер уже должен быть готов.

– Тогда мы отправимся туда, – сказал Арчибальд.

Юрген вышел из гера вместе с Рейном.

– Вы узнали? – спросил посол.

– Да, меня они не подозревают, – ответил Шу.

– Я не думаю, что Сагдай действительно мог отравить Сабиру, – проговорил Арчибальд. – Ему это просто не нужно.

– А кто тогда?

– Не знаю. Да и была ли она действительно отравлена? Может быть, она просто больна, а Эсфира решила выдать это за отравление?

– Зачем?

– Этого я пока не знаю.

Когда Юрген вернулся в гер шоно, Оташ уже был там.

– Где ты ходишь? – спросил он.

– Меня Сагдай пригласил позавтракать, – ответил Шу. – Или надо было отказаться?

– Что ты вообще делал у Сагдая?

– К Олафу заходил. Мы же с ним старые приятели.

– Чай будешь?

– Буду, спасибо. Ты отправил гонца за знахарем?

– Отправил.

– Скажи, а вот Данжур, который был шоно до твоего отца, как он погиб?

– Как и было ему предсказано. От руки шамана.

– Сагдая? – удивился Юрген. – Или тогда был другой шаман?

– Сагдая. Он как раз стал шаманом, – ответил Оташ.

– Но как же так вышло, что он убил шоно?

– Данжур хотел захватить Серес. Но не войной. Он приказал невесте хуанди Сереса, юной девочке из шоносара, убить своего молодого супруга. Этому удалось помешать не без помощи Сагдая. После этого Данжур подослал убийц к шаману, но его спас Донир, прикрыв своим телом. Его чудом вылечили. А Сагдай убил Данжура.

– Тогда выходит, что у Эсфиры есть все причины не любить Сагдая? – проговорил Юрген.

– К чему ты это? – спросил Оташ. – Ты предполагаешь, что она могла это подстроить?

– Не знаю. Просто пришло в голову.

– Хм, – сарби задумался.

– Слушай, я ещё хотел спросить, – Юрген замялся.

– Что?

– Зачем ты всё-таки тогда меня ширмой отгородил, словно я девчонка какая-то?

– А как надо было? – с улыбкой отозвался Оташ. – При тебе они не стали бы так свободно разговаривать со мной. Что, в следующий раз выставить тебя на улицу?

– Не надо на улицу, – пробурчал Шу.

– Значит, будешь за ширмой. Приберись тут, а я пойду. У меня есть дела.

– Чего?

– Посуду помой и убери. Воду я уже принёс, вон кадка стоит.

Оташ ушёл, а Юрген растерянно уставился на грязную посуду. Ему всё меньше нравился тот факт, что у шоно не было слуг или жены. Хотя нет, жена, наверное, мешала бы Юргену, а вот слуги были бы очень к месту. Пришли бы сейчас, вымыли посуду и ушли по своим делам. Вздохнув, Шу всё-таки принялся выполнять поручение шоно. Вода была холодная, и Юрген подумал, что так можно и снова с простудой свалиться.

Тем временем Оташ зашёл в гер Сагдая. Его жена занималась уборкой, а сам Сагдай читал какой-то свиток.

– Что ты пришёл мне сказать, Оташ? – подняв глаза на шоно, поинтересовался шаман.

– Я тебе верю и знаю, что ты не мог намеренно причинить вред Сабире, – проговорил Оташ.

– Есть какое-то но?

– Нет. Наоборот. Есть и. Что если Эсфира хочет оговорить тебя?

– Я убил её отца, но столько лет уже минуло. Да и не любила Эсфира Данжура.

– Это Сабира.

– Что Сабира? Её идея?

– Уверен. Она не любит тебя. Ты встал на мою сторону, а не на сторону Газиза. Ты помог мне выжить. Сабира вполне могла подговорить Эсфиру, напомнив о смерти её отца, за которую ты не ответил.

– Что ты предлагаешь?

– Подыграть Сабире, когда она сделает следующий шаг.

– А он будет?

– Конечно, будет.

– Тогда стоит спровоцировать её на этот шаг. Я навещу её и скажу, что буду молить Табити о её скорейшем выздоровлении.

– Она разозлится, – с улыбкой ответил Оташ.

– Наверняка, – кивнул Сагдай.

– Где Донир?

– Помогает послу обустроиться. Он сам вызвался, потому что они же не понимают наш язык.

– Донир добрый, – проговорил Оташ, – хорошее качество для будущего шамана, но…

– Ты не смог бы доверить ему шоносар? – закончил за шоно Сагдай.

– Если бы у меня был ещё хоть кто-то, кому я мог бы верить, кроме тебя. Я верю Дониру, как тебе, но он слишком добр и доверчив.

– Небесный волк сам привёл его ко мне. Может, ему виднее?

– Ты шаман, ты общаешься с духами, и они дают тебе силы. Они дают тебе уверенность и спокойствие. У меня этого всего нет.

– Разве не ощущаешь ты поддержку небесного волка? Разве не чувствуешь, как сам Тенгри встаёт за твоей спиной?

– Не знаю, – честно ответил Оташ. – Иногда мне кажется, что чувствую. Но потом вдруг накатывает такая усталость…

– Тебе нужна сила. Отсюда сутки пути до волчьего камня. Ты ведь знаешь, где он?

– Знаю.

– Ты должен пойти туда. Когда вернёшься, продолжим переход.

– Сначала разберёмся с Сабирой.

Сагдай кивнул. Оташ вернулся в свой гер и посмотрел на дело рук Юргена.

– Ты считаешь, что эта посуда теперь чистая? – усмехнулся шоно.

– А чего нет-то? – отозвался Шу.

– Тогда сам и будешь из неё есть.

– Ну, а что я не так сделал? Холодной водой лучше не отмыть.

– Ты действительно никогда раньше не мыл посуду?

– Нет.

– В следующий раз возьми золу из очага, – вздохнув, объяснил Оташ. – Ей можно оттереть жир.

– В следующий раз надо ещё и воду подогреть, – ответил Юрген. – Иначе я снова простужусь, и вы отваров не напасётесь.

Шоно еле заметно улыбнулся.

– Прогуляйся мимо гера Сабиры, – проговорил он.

– Это зачем? – спросил Шу.

– Я подумал над твоими словами и хочу кое-что проверить.

– Думаешь, Эсфира может что-то ещё сделать?

– Не знаю. Ступай.