Слышно, как снаружи стучат молотки и бряцают плитки черепицы. Левое крыло дворца ремонтируют и по приказу императрицы надстраивают террасу. На уровне окна лениво покачиваются разлапистые ветви и в кабинет заглядывает пёстрая птичка.

— Что с магами?! — Наконец выдавила Луиджина.

— Увы, я ничего не смогла сделать. — Вздохнула Тень и горестно опустила взгляд на печенье. — На них налетела конница.

— Они что, были в первой линии?

— Представляешь? Я и сама поразилась! Видимо, для магии так надо было.

— Проклятье...

Луиджина откинулась в кресле и накрыла лицо ладонями, сжала пальцы, впиваясь ногтями в лоб и натягивая кожу. Затем выдала длинную фразу на языке Айле незнакомом, но настолько эмоциональную, что значение угадать проще простого.

— Да, трагедия! — Кивая, подмазалась Великая Тень, отставила блюдце и взяла толстенькую печенюшку в форме ромба. — Такие светлые умы, огромная потеря для империи!

Обмакнула в чай и с напыщенной осторожностью откусила кончик. Луиджина уронила руки, остро взглянула на убийцу и прорычала:

— Да наплевать мне на эти умы! Такая магия пропала! Да с её помощью я могла бы пересечь Вечный Шторм! Ты хоть представляешь, что на той стороне мира?!

— Земля, — пожала плечами Тень. — Леса, другие народы, возможно... а может, девственные леса от побережья до побережья. А может, там империя, в сравнении с которой твоя покажется мелким курятником.

— А вот это сомнительно. — Буркнула императрица. — Мир не бесконечный и, по прикидкам, под моим оком большая его часть.

— Тебе виднее. Но... может поделишься, зачем тебе действительно нужна была та магия?

Взгляд Луиджины на миг стал холоднее мёрзлой стали. Затем девушка вздохнула, взяла чашку и сказала, глядя на тёмную поверхность чая:

— Я хочу уничтожить империю. Смести всех мятежников или дать им весомый повод подумать, над своим поведением.

Айла улыбнулась, кивнула и... поперхнувшись, выкашляла чай на стол. Глаза Великой Тени выпучились, а брови взметнулись на середину лба.

— Ты, что?!

— Империя исчерпала себя. Она умирает. Разве ты не замечаешь? Урожайность упала, демография плачевна и общество окуклилось само в себе. Великие дома третий год копили оружие, готовясь вцепиться друг другу в глотки. В каждом городе по десятку секретных культов и того больше выродков, алчущих урвать кус побольше.

— Уничтожить Империю... — Пробормотала Тень, присвистнула и запоздало стряхнула с кофты капли чая, утёрла подбородок тыльной стороной ладони.

Луиджина кивнула и отпила чая.

— Я хотела объявить о венчании в день рождения и сложить корону. Уйти с Роланом как можно дальше и просто жить, но...

— Он заартачился. — Подсказала Айла, всё ещё пытаясь переварить откровение.

— Да. Как же я была зла! О! Но среди ночи меня осенило. Ведь это великолепная возможность! Вырезать старую знать под шумок, стяжать казну и назначить новых управленцев. Минимизировать урон народу.

— Я не понимаю... зачем?

Луиджина криво улыбнулась и сказала:

— А разве не очевидно?

***

Ролан сорвал ткань накрывающую одну из только прибывших повозок. Присвистнул, оглядывая содержимое. Полуденный свет рассыпается бликами по отполированной стали и бритвенным лезвиям. Мечи уложены плотно, в несколько рядов. На металле сохранились капельки масла. У гарды каждого выбито клеймо мастера.

— А ведь не соврал. — Пробормотал Ролан.

— Хорошее оружие. — Буркнул Галахад, стоящий по левую руку кагана. — Доспехи так во все отличные. Сдаётся мне, их подгоняли под степняков. Всё-таки вактийцы куда мельче.

Ролан сдвинул одну рукоять, запустил ладонь в образовавшуюся щель и достал увесистый ларец. Раскрыл и воззрился на аккуратно сложенные карты из телячьей кожи и густо исписанные листы бумаг.

Имена. Десятки имён, даже сотни! Под каждым краткая характеристика, адрес и краткое описание. Для особо важных целей подготовлен портреты. Парень взял один, вгляделся в бородатое лицо с маленькими глазками и горбатым носом. В стороне воины начали растаскивать комплекты доспехов. Взбудораженные, будто дети на раздаче подарков. Галахад невольно улыбнулся, вздохнул и покачал головой.

— Мне всё равно не нравятся эти интриги.

— Мне тоже. — Ответил Ролан, возвращая портрет в ларец и захлопывая крышку. — Мне тоже.

— Тогда зачем?!

— На мне будущее не этих людей. — Напомнил парень, поворачиваясь к названному деду. — Помнишь, ты сам мне говорил? Я в ответе за их детей!

Галахад зажмурился, губы сжались в тонкую линию. Степной Король шумно выдохнул носом и нехотя кивнул.

— Ты прав. — В голосе просквозила вселенская горечь. — Я был рождён в железном клане и управлял им сколько себя помню. А у нас всё решалось чистой силой. Я могу говорить правильные вещи, но в душе остаюсь тем же безрассудным воином.

Мозолистая ладонь легла на плечо, сдавила по-отечески, а Галахад взглянул в глаза названного внука. Ролан накрыл ладонь своей и ответил прямым взглядом.

***

Кэрис сидит в траве на берегу озера. Бесконечная зеркальная гладь отражает бег луны по полю звёзд. В лицо дует прохладный ветер с гор, запутывается в волосах, успевших отрасти до шеи. У ног принцессы вырыта ямка, а на дне лежит обезглавленная кукла отца с игрушечным мечом.

Губы девочки кривятся, в уголках глаз закипают слёзы, а вместе с ними в горле ворочается шипастый ком. Стиснула зубы, душа рвущиеся наружу всхлипы. Зажмурилась до цветных кругов и пятен.

Куклу надо было сжечь, как подобает! Но, мама говорила, что отец не сгорел в погребальном костре. Он вышел из пламени перерождённый, ещё сильнее! Вот только... кукла не он. Она сгорит, но образ отца гореть не должен. Ей будет легче просто «похоронить» частицу детства. Похоронить собственное представление об отце.

Пусть лежит в земле, на живописном месте...

На плечо легла ладонь. Кэрис вздрогнула, обернулась, готовясь наорать на помешавшего... Перед ней стоит зыбкая фигура мужчины с пшеничными волосами и расстёгнутой на груди рубахой. В сумраке сверкают сапфировые глаза. Девочка вздрогнула, потянулась к нему, но ладонь прошла сквозь, будто через туман. Мужчина ухмыльнулся и потрепал дочь по волосам, а Кэрис разом обмякла и зашлась надрывистым детским плачем.

Луиджина шагает по выложенной диким камнем дорожке через сад. Тонкие ароматы цветов и океана наполняют лёгкие и будоражат память о детстве на острове. Сал идёт с отставанием на пять шагов, за ним двигаются два стражника. Телохранитель выглядит рассеянным и даже сонным, но Луиджина знает, что он наблюдает за всем. От птиц сидящих на ветвях, до рабочих, латающих крышу дворца. Она чувствует, как кровь кузена нагнетается в мышцы, а нервные импульсы дикими искрами заполняют мозг.

Он готов ко всему.

Дорожка вывернула к кованной ограде, отделяющей сад от обрыва в океан. За прутьями безмятежно застыл океан, подёрнутый мелкой рябью волн. На горизонте величаво идёт огромный корабль, ветер раздувает паруса и Лу начинает казаться, что она слышит скрип снастей.

Сегодня были убиты видные столпы аристократии. В результате междоусобной стычки Домов. Ещё один кирпичик в стену плана уничтожения Империи. Прямо сейчас, по её велению в столицу съезжаются представители каждой провинции и главы сохранившихся домов. Это официально, а по тайному запросу прибывают тщательно отобранные граждане. Их заводят во дворец через потайной ход, которым четыре года назад пробирался отец и мастер Аэнлан. Молчаливые слуги приносят еду, книги и документы.

К удовольствию Луиджины, ещё ни один из гостей не выказал возмущения. Скорее они заняты горячим дискусом и поглощением информации. А смерти знатных, могущественных и даже лояльных, пусть и горьки, но...

— Ничего не рождается без крови. — Прошептала Луиджина, и ветер подхватил слова.

Понёс над садом и швырнул с обрыва на острые камни. Уши Сала дрогнули, но лицо осталось каменным. Луиджина взялась за прутья, закрыла глаза и медленно выдохнула.