- И как?
В отчаянии спросил Ханон членов своего отряда.
- Успокойся командир – подал голос Тирон – главное он понял. Ему надо идти с нами. Видишь, как он успокоился? Похоже, он боялся, что мы его бросим. Идти ему некуда, дороги он не знает.
Ханон взглянул на спокойное лицо мага и понял, что это маска не безразличия, а разумной решимости принятого решения. Такое выражение лица появляется у тех, кто пережил спор сам с собой и принял решение. Глядя на него, успокоился и Ханон. Пора в путь. Ханон скомандовал построение и готовность к выдвижению.
Прежде, чем отправляться в путь, Элентитта осмотрела окрестности вторым зрением. Удача благоволила им. В окрестностях не было ни одного орка или гоблина. Только после этого отряд двинулся в сторону кромки болота. Оказавшись у края болота, Ханон сориентировался. Память еще никогда не подводила его. Метка, обозначающая место входа на тайную тропу, находилась чуть севернее того места, где они сейчас находились. Постоянно оглядываясь, он повел свой отряд на север вдоль кромки воды.
***
Когда они вышли к острову, на котором они оставили своих раненых, минуло два дня. Позади было много верст движения по скользкой тропе, сырость, духота, мокрая одежда, холодные ночи посреди болота на маленьких островках, и тучи комаров, огромным роем висящих над ними и сводящих с ума постоянным гудением. Ханон был уверен, что если бы не особые мази, отпугивающие комаров, то живыми они бы никогда не выбрались с этого болота. Обозлённые, покусанные и усталые они, наконец-то, выбрались на остров и попадали, кто где остановился. Даже человеческий маг, который за всё время похода не проронил ни слова, лежал на земле и тяжело дышал. Ханон понимал, что тот нагружен тяжелее всех, а потому дорога далась ему труднее, чем всем им. Но своего имущества он никому не отдал, даже не выкинул трофеи. Остров был достаточно большой. За чахлой растительностью и деревцами с кривыми стволами в глубине острова скрывались израненные эльфы, которых они тогда сумели доставить сюда. До их лагеря оставалось совсем немного, но заставлять измотанных бойцов продолжать путь, было жестоко. Проделав такой маршрут по болотам, они заслужили немного отдыха.
Ханон лежал на земле, стиснув лук со стрелой. Стрелять из такого положения было крайне неудобно, но заставить себя подняться, сил не было. Это был один из тех моментов, когда отряд был крайне уязвим. Оставалось надеяться, что орки не обнаружили тропу и не добрались до острова раньше них. Ханон пытался собраться с силами, борясь со своей усталостью. Не было сил даже отмахиваться от комаров. И в тот миг, когда Ханон нашёл в себе силы подняться на ноги, до них донёсся голос.
- Стоять на месте! Назовись!
Силы окончательно покинули Ханона, потому что речь была эльфийская. Ему одновременно захотелось плакать от облегчения и смеяться от глупости предложения.
- Это мы – крикнул он, напрягаясь изо всех сил – и как мы можем стоять, если мы уже лежим.
После чего он присовокупил к своим словам ряд грубых выражений, усвоенных на военной службе, описывающих умственные способности говорящего и недостатки дерева, под которым тот был зачат. Он хотел еще сравнить его с некоторыми непорядочными животными, но уже не мог. Его начал скручивать приступ дикого смеха. Вся тяжесть последних дней, бои, тяжкие переходы, усталость и сильное психическое напряжение. Вся та ноша, что лежала на нем пала с него. Как вода, прорвавшая плотину, вся масса эмоций вырвалась наружу в виде приступа истерического смеха. Он смеялся до слез. На этой поляне у кромки болота не было ни одного спокойного эльфа. Все они катались по земле и смеялись, выплёскивая наружу свои эмоции. Смеялся даже человеческий маг, хотя он и не понимал ни единого слова. Потребовалось некоторое время, пока он стал успокаиваться.
Из кустов высунулось лицо юного эльфа. Даже на первый взгляд было видно, что тому едва ли стукнуло 30 лет. Как его только родители из дома отпустили? Такой юный. Наверное, сбежал. Ханон вздохнул. О чем он думает? Почти весь отряд укомплектован такими юнцами. Большинство не имели даже военной подготовки. Приходилось обучать в ходе похода. Стоит ли удивляться, что для многих из них этот поход стал первым и едва не стал последним. Ханон поднялся, чтобы тот смог его разглядеть, надеясь, что тому хватит ума не спутать его с орком. Бойцы его отряда тоже стали подниматься на ноги. Юнец некоторое время смотрел на них с удивлением. Грязные, усталые и одетые в рваные лохмотья, они не походили на тех бравых воинов, которые семь дней назад уходили в свой безнадёжный поход. Наконец наступил момент узнавания и его лицо просветлело.
- Это вы? А мы вас уже…
Узнать, что же они о нас думали, нам не довелось. Личико юнца стремительно исчезло в кустах, а вслед за этим раздался звук шагов и треск веток. Юный эльф стремительно удалялся вглубь острова, оставив пост.
Ханон выругался. Приказав Элентитте осмотреть окрестности вторым зрением и получив сообщение о безопасности пути, он построил свой отряд в колонну и повёл его вглубь острова. Они успели почти добраться до лагеря, когда услышали шум и треск ломающихся веток. Скоро навстречу им стало выбегать множество народа. Все они были ранены и не пригодны к бою, но могли ходить. Увидав их, эльфы останавливались и смотрели на них удивлёнными глазами. Создавалось впечатление, что они видят перед собой приведения. Скопилась вполне приличная толпа. Осмотрев скопище эльфов перед собой, Ханон понял, насколько он устал, чтобы проводить обряды приветствия. Махнув рукой, он отдал команду продолжить путь в лагерь. Эльфы расступались перед ними, как вода перед носом корабля. Они смотрели на них, проходящих мимо, не веря в их присутствие. Внезапно из толпы раздался голос.
- Их же было шестеро, а сейчас семь! Это же человеческий маг!
Обернувшись на голос, но не найдя говорившего, Ханнон громко произнёс.
- Все объяснения потом, в лагере. – В этот миг ему на глаза попался сбежавший юнец-часовой. – А ты марш на пост!
Не произнося больше ни слова, он, а следом за ним и весь его отряд, двинулись в сторону лагеря. Как только первый шок прошёл, эльфы двинулись следом за отрядом. Все, за исключением юного эльфа, которому пришлось идти на свой пост, не смотря на раздирающее его любопытство. Вот такой большой процессией мы и вернулись в лагерь на болотах. Ханон с трудом потом вспоминал, как он шёл по лагерю. Упрямство, гнавшее его вперёд все эти дни и заставлявшее двигаться остальных, стало оставлять его, уступая место усталости и апатии. Он переставлял ноги, повинуясь инстинкту передвижения. В голове стал появляться шум и гам непонятных голосов. В центре лагеря был разожжен костер, на котором грелась вода. За костром ухаживала эльфийка с перемотанным плечом и рукой на перевязи. Возле костра сидел Таурон – начальник всего отряда. Обе его ноги были перевязаны. В прошлых боях они были пробиты гоблинскими стрелами. Это был опытный воин, прошедший множество битв и оставшийся при этом живым. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы оценить ситуацию.
Приказов не было. Скорее всего, его измотанные воины были не способны их выполнять из-за усталости. Начальник вытянул руку, приглашая их присесть рядом. Плохо соображая, Ханон добрёл до указанного места и сразу рухнул на него, словно из него выдернули удерживающий стержень. Рядом раздался шум падений. Его бойцы попадали рядом с ним. И было видно, что ни какие силы теперь не способны поднять их на ноги. Требовался отдых. Не было сил даже повернуться и принять удобное положение. Чьи-то руки помогли ему сесть. Раздались голоса. Силы молниеносно оставляли Ханона. В его руки вложили чашу с горячей водой и ломоть хлеба. Ханон вспомнил, насколько он голоден. Он с жадностью впился зубами в хлеб. Как же давно он не ел такого вкусного хлеба. Хлеб был мягкий и ароматный. С большим трудом он оторвал зубами кусочек хлеба и стал с жадностью его пережёвывать. Он попытался запить хлеб водой. Чаша в его руках тряслась, стремясь расплескать воду. Женская рука обхватила чашу поверх его руки и помогла донести её до рта. Постепенно сытость стала заполнять его. Стала наваливаться сонливость. Ханон оглянулся. Его бойцы, насытившись, стали валиться на землю и проваливаться в сон. Все, кроме Элентитты и человеческого мага. Сколько же в них сил? Прежде, чем Ханон погрузился в сон, до него донёсся голос Таурона.
