— И то, и другое. Затем она пожала плечами. — Вообще-то, я удивлена тому, что ты вообще занимаешься сексом.

— Конечно, я занимаюсь сексом, — огрызнулась я. — Я взрослая женщина, не то чтобы кто-то здесь это понимал.

— Эй, расслабься, — сказала она, погладив меня по руке. — Тебе не нужно злиться. Я рада, что ты рассказала мне. Честно говоря, я испытала облегчение. Это делает тебя человеком. Это просто сюрприз, вот и все.

— Это сюрприз, что я человек? — проскрипела я.

— Типа того. Она пожала плечами. — Ты всегда была такой маминой девочкой. Такой воспитанной и просто… хорошей. Я никогда не знала, что у тебя есть другая сторона. Ты никогда не показывала ее мне.

Я почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы, но я боролась с ними. — Ну, я устала от того, что со мной обращаются как с маленькой девочкой, так что, думаю, мне лучше перестать вести себя так.

— Ты хорошо начала, — язвительно пробормотала она. — Итак, Мак, да?

— Мак.

Трудно поверить, что менее двадцати четырех часов назад я шептала его имя, в то время как он был внутри меня.

Хлоя покачала головой. — Хочешь услышать что-то смешное? На рождественской вечеринке в прошлом году Эйприл клялась, что между вами что-то есть.

— Правда?

— Да. Она все время видела, как вы разговариваете и смотрите друг на друга, и спросила меня, что я думаю, а я ответила, что ничего подобного не заметила. Она засмеялась. — Похоже, я была не права.

— Да, — сказала я. Я всегда была влюблена в него.

— И когда же это произошло? Хлоя снова стукнула кулаком об ладошку.

— Прошлой ночью. Я присматривала за девочками и осталась на ночь из-за погоды. После того, как девочки легли спать, одно за другим…

— Понятно. И что случилось потом? Он был придурком?

Я вытерла нос рукавом. — И да, и нет. Он сказал, что мы должны забыть о случившемся и снова стать просто друзьями — я слишком молода, я дочь босса, бла-бла-бла. Моя сестра пожала плечами. — Он не ошибся в этом, точно.

Я посмотрела на нее. — Да, Хлоя. Но я не настолько молода. И я не могу ничего поделать с тем, кто мой отец.

— Так что ты сказала ему?

— Я согласилась, потому что не хотела казаться ребенком, и потому что боялась сказать, что я действительно чувствую. Поэтому я пыталась притвориться, что мне все равно. Но это было так неловко. Я сморила нос, покачав головой. Нам пришлось отвезти детей в Кловерли, потому что из-за погоды садик и школа были закрыты, и когда он пришёл за ними, он сказал, что хочет поговорить со мной в коридоре. Потом он обвинил меня в том, что я его игнорирую.

Она закатила глаза. — Конечно. Он хочет все и сразу.

— Я перестала притворяться и сказала ему, что мои чувства задеты. Что я не могу забыть об этом так легко, как он.

Я встала и снова взяла коробку с салфетками, пытаясь вспомнить, что еще он сказал.

— Он сказал, что ему тоже было нелегко, но что он находится в безвыходной ситуации. И он сказал, что ему нечего мне предложить.

— Хм. Хлоя оперлась локтем на стол и подперла подбородок рукой. — Может быть, он прав. Я имею в виду, он только что развелся, и у него трое маленьких детей. Возможно, ему не нужна девушка.

Я высморкалась. — Не то чтобы я была требовательной. И я люблю его детей.

— Мне жаль, милая. Она с сочувствием посмотрела на меня. — Я не знаю, что сказать.

Вздохнув, я опустилась в кресло. — Мне интересно узнать о его разводе. Например, что произошло. Как ты думаешь, Сильвия может что-нибудь знать?

Сильвия и Мак вместе ходили в школу и были хорошими друзьями.

— Возможно. Они были хорошими друзьями. Но ее так долго нет. Она пожала плечами. — Ты можешь спросить у нее.

Я покачала головой. — Я не могу.

— Почему?

— Потому что мы об этом не разговариваем. Она бы подумала, что это странно.

Моя сестра села прямо и медленно кивнула. — Фрэнни, я просто собираюсь сказать это вслух, потому что я думаю об этом, и хотя я очень много лет работала над своим фильтром, я чувствую, что это то, что ты должна услышать.

— Хорошо, — сказала я нерешительно.

— Раньше я никогда не сидела здесь вот так. Сидеть с тобой, только мы вдвоем. Вести действительно личный разговор. Делиться секретами. Она наклонилась вперед. — И причина в том, что ты никогда раньше не приглашала меня.

— Ну… Я вдруг почувствовал себя неловко. — Ты всегда так занята. И я не думала, что ты захочешь поговорить со мной. Я не чувствую, что кто-то из вас хочет говорить со мной. Ты подумаешь, что это глупо, но мне кажется, что вы все состоите в этом тайном клубе сестер, а я не с вами.

— Я вовсе не думаю, что это глупо, — серьезно сказала она. — Иногда нам тоже так кажется. И во многом это происходит от того, что мы были маленькими. Мама и папа всегда так беспокоились о тебе. Они часто держали тебя отдельно от нас. Нам казалось, что ты находишься в этом пузыре, и мы все должны быть такими осторожными.

— Я ненавижу это, — сказала я, стиснув зубы. — Я знаю, что не могу злиться на то, что они так оберегали меня, но знаешь ли ты, как одиноко мне было, когда я росла вот так? Я не была близка с вами, у меня не было школьных друзей, я проводила кучу времени в больнице, где компанию мне составляли только родители и медсестры, и даже после того, как я стала совершенно здоровой, мама и папа хотели держать меня в этом пузыре. И до сих пор хотят!

— Мне очень жаль, — сказала Хлоя. — Теперь я понимаю, что тебе, наверное, было одиноко, но тогда мы все просто пытались привлечь к себе внимание, и казалось, что его не хватит на всех.

— Ты, наверное, обижалась на меня, — сказала я. Было облегчением наконец-то произнести эти слова вслух. — Ты была младшей, пока не появилась я.

Хлоя задумалась. — Это было не столько из-за того, что я больше не была младшей, сколько из-за того, что меня просто игнорировали. Мой психотерапевт считает, что именно поэтому я стала вести себя так как я вела.

Я кивнула, мои глаза наполнились слезами. — Мне жаль, Хлоя. Я много думала об этом, когда стала старше, и хотела, чтобы все было по-другому, но я не знала, как к этому подступиться.

— Эй. Она положила свою руку поверх моей. — Это была не твоя вина. Я думаю, что мой психотерапевт ошибается на этот счет — я думаю, что быть дерьмовым подростком было просто в моей крови. И мы не можем изменить прошлое, но я определенно думаю, что мы можем стать ближе будущем, если будем говорить открыто и понемногу впускать друг друга.

Я фыркнула. — Мне бы этого хотелось. У вас, ребята, такие замечательные отношения друг с другом. Она пожала плечами. — Иногда. Я имею в виду, мы с Эйприл довольно близки. Сильвия была немного отстраненной какое-то время, но она вся погружена в свою идеальную жизнь. А Мэг, кто, черт возьми, знает, о чем она думает? Мы с ней ближе всех по возрасту, но я не разговаривала с ней уже несколько месяцев. Мама постоянно жалуется, что она никогда не звонит.

— Мы с мамой вчера поссорились.

Она выглядела удивленной. — По какой причине?

Я рассказала ей о своих надеждах начать собственный бизнес, о предложении, которое мне сделала миссис Рэдли, и о том, что наша мама сразу же отвергла эту идею.

— Я думаю, это отличная идея, — сказала она взволнованно. В этом случае к черту маму. Правда. Я люблю ее, но она должна отпустить тебя, иначе в конце концов ты возненавидишь ее.

Я не думала, что когда-нибудь смогу возненавидеть свою мать, но я знала, что Хлоя имеет в виду. — Может быть, я попробую поговорить с ней еще раз.

Она задумчиво кивнула. — Тебе нужна их помощь? Потому что тебе точно не нужно их разрешение.

Я вздохнула, соединяя кончики ногтей больших пальцев вместе.

— Возможно, я смогу сделать это сама. Получить кредит на развитие малого бизнеса в банке или узнать, сколько миссис Рэдли готова вложить. Но мне будет очень трудно взяться за такое большое дело без их поддержки — и я говорю не только о финансовой поддержке. Я взглянул на нее. — Ты, наверное, считаешь это ребячеством с моей стороны.