— Да. И ты знаешь, кого я считаю лучшим.

Конечно, знаю. Кто бы не хотел получить хорошую премию за посредничество в сделке с Маккой?

— Мне нужно подумать. Я потираю подбородок. Я свяжусь со своим бухгалтером и перезвоню тебе по поводу контрпредложения о снижении цены.

— Нам повезло, что Питер Маккой — терпеливый человек, который уверен, что ты согласишься на сделку.

— Терпение Питера очень похоже на наглость, но каждому свое. Я не знаю, как отношусь к предложению контракта, в котором четко сказано, что мне нужно избегать публичных отношений с Софи или любым другим представителем Бандини.

Рик полувопросительно пожимает плечами.

— Ну, все, кроме Ноа.

— Это не совсем тот вопрос, и ты это знаешь.

— Послушай, я хочу для тебя лучшего. Тебе, а не моему банковскому счету. Дерьмовые машины из самых низких команд не делают Чемпионов Мира. Ты бы поцеловал свою карьеру на прощание.

— Тогда будем надеяться, что Питер примет мое следующее предложение.

Он посмотрел на свою электронную таблицу.

— С такими дерьмовыми предложениями от других команд, решение не должно быть таким трудным. Включай голову в игру, и я говорю не о том, что у тебя в штанах. Ты потратил годы, чтобы взобраться на вершину. Софи может быть хорошим временем для сезона, но только так. Для сезона.

Рик удаляется, заявляя, что ему нужно встретиться с Питером и Крисом. Я спрашиваю, нужно ли ему, чтобы я присоединился, но он говорит, что мое время лучше потратить в другом месте. Я не могу не согласиться. Встречи и разговоры надоели мне до чертиков.

Я навещаю мою принцессу Бандини в ее доме-крепости. Она тусуется с Майей, которая занята подготовкой к интервью с отцом Софи. Мужчина смотрит на меня так, будто не может определиться с моими намерениями, его зеленые глаза следят за каждым моим шагом. Ее отец одет в поло Бандини, демонстрирующее мышцы рук, которые, кажется, могут вырубить меня одним ударом. Он берет мою руку и пожимает ее, предупредительно сжимая, прежде чем отпустить.

— Смотрите, кто это. Как раз вовремя, чтобы не дать мне услышать, как мой отец убаюкивает меня до сна своими разговорами. — Софи быстро обнимает меня. Она заплетает косы, надевает джинсовые шорты и футболку, на которой написано, что по средам нужно носить розовое. Черт, мне нравится, как она одевается.

Я не знаю, куда деть свои руки, когда ее отец смотрит на меня так, будто я хочу похитить его ребенка.

— Я слышал, что тебя нужно спасать.

Майя пристально смотрит на Софи, потирая свое сердце.

— Некоторые люди ценят Ф1. И подумать только, ты называешь себя фанаткой. Ты должна быть лишена титула принцессы.

— Я вырастил воина, а не принцессу. Она может защитить себя сама. — Ее отец смотрит на меня, а не на свою дочь.

— Утверждает человек, который заставил меня носить космические пучки вместо косичек, как все нормальные девочки в школе. Я отчетливо помню, как ты угрожал отобрать у девочки коробку для завтрака с блестками после того, как она высмеяла мои волосы. По мне, так это похоже на защиту. — Софи пропускает мимо ушей каждое непроизнесенное слово, которое ее отец посылает в мою сторону, от его сжатых кулаков до смертельного взгляда, которым он смотрит на меня, словно точно знает, как я привлекаю его дочь.

Я стряхиваю с себя дурное предчувствие и увожу Софи, чувствуя, что глаза Джеймса Митчелла неотступно следуют за мной с каждым моим шагом из гаража Бандини.

Я веду Софи к арендованному мной Wrangler, готовый выбить для нее один из последних пунктов. Она откладывала это достаточно долго, и я больше не могу ей позволить, потому что предпочитаю доводить дело до конца. Каким-то образом мы вычеркнули большую часть ее списка за последние два месяца, задержавшись на нескольких других из-за ограниченного свободного времени.

— Куда мы едем? — она пристегивает ремень безопасности.

— Я решил оставить это сюрпризом, пока мы не приедем.

Софи смотрит на меня с опаской, но соглашается с моим требованием. Я веду нас по городу, а мы, как функциональная пара, делимся шнуром auxcord. Она объявляет мой музыкальный вкус достойным, и я позволяю ей играть свои поп-песни.

— Ладно. Я собираюсь поразить тебя песней, которая, если ты не знаешь текст, заставит меня усомниться в том, что мы можем больше быть одним целым.

— Вот так просто? Я не думал, что ты можешь быть холодной, отрезав меня вот так.

— Не надо ненавидеть проигрыватель… — Она нажимает «play», и через динамики машины льется песня «Let Me Love You». Конечно, я знаю эту песню. Слова льются с ее губ, пока она смотрит, как мимо нас проносится Сан-Паулу, деревья и городские улицы пролетают мимо в цветовом пятне.

Все, что я могу делать, это наблюдать за ней. Как она закрывает глаза и двигает телом в такт музыке, не обращая внимания на то, знаю я слова или нет. Через минуту я присоединяюсь к ней, потому что не хочу ее разочаровывать. Мы вместе смеемся, когда она использует свой телефон в качестве фальшивого микрофона.

Пока мы едем по улице, абсолютно ничего не делая, я понимаю, что мне нужно проводить с ней больше времени. Наше время подходит к концу, и я не знаю, куда меня заведет жизнь. Я гребаный идиот, что не заставил Рика надавить на Маккой посильнее насчет моего условия.

Черт, я трус, не поговорил с Питером сам и не поставил его в известность. Мне нужно разобраться с этой ситуацией как можно скорее, пока не стало слишком поздно.

Софи продолжает включать песни, пока я не паркую машину. Я спрыгиваю со своего места и иду к ее двери, открывая ее для нее.

— О, нет. — Она вцепилась в свой ремень безопасности, как в спасательный круг.

— У вас осталось всего несколько пунктов. Я буду рядом с тобой все время. — Я наклоняюсь и отстегиваю ее ремень безопасности.

— Мне страшно.

— Мне тоже. — Моя честность отрезвляет ее.

Софи ворчит, вылезая из машины. Мы заходим на склад рука об руку, потому что я боюсь, что она бросится бежать.

Секретарь приветствует нас.

— Добро пожаловать в Sao Paulo Skydiving. Мы очень признательны, что вы решили сегодня полетать с нами, мистер Зандер. Мы здесь большие поклонники. Ваш самолет ждет, а инструкторы готовы начать инструктаж. — Она вручает нам наши документы.

Софи плетется позади меня.

— Я действительно ненавижу тебя сейчас.

— Есть тонкая грань между любовью и ненавистью.

— Есть также тонкая грань между здравомыслием и безумием. Угадай, на какой стороне ты.

Я смеюсь, хватая ее за руку и притягивая к себе.

— Еще несколько пунктов, и все будет готово. — Трудно игнорировать то, как пульсирует моя грудь при этой мысли.

Она выпячивает подбородок и откидывает плечи назад.

— Мы можем это сделать. Люди постоянно прыгают с парашютом.

— Это моя девочка, бесстрашная после десяти ободряющих бесед.

Мы проходим инструктаж и надеваем снаряжение. Наш самолет мчится по взлетной полосе, готовый к старту.

В мгновение ока самолет взлетает, и мы с Софи прикрепляемся к двум нашим инструкторам. Я смотрю на ее партнершу, посылая ей флюиды, пока Софи бормочет про себя слова поддержки.

Я прерываю ее нервное бормотание.

— Готова к полету, Солнышко?

Не моя вина, что она выглядит и ведет себя как солнце. Как разрушительный желтый шар в небе, она разъедает мой защитный слой, освещая мои самые темные уголки.

— Я бы выпрыгнула из самолета от одного только этого прозвища.

Я отпускаю беззаботный смешок.

— Что ж, вот твой шанс.

— Я на ноль процентов готова к этому.

Как уместно, когда я был на ноль процентов готов к ней. Но вот я здесь, собираюсь выпрыгнуть из самолета, потому что мне нравится эта девушка и я хочу взять от нее как можно больше первых впечатлений.

Стюардесса открывает дверь. Мы с Софи и нашими партнерами ковыляем к открытой площадке. Мое сердце быстро бьется в груди, горло сжимается из-за ограниченного потока воздуха в легкие. Я поворачиваюсь к девушке, которая захватила мое внимание несколько месяцев назад и не отпускала.