— Этьен! — Я так громко рявкнула, что мужчина подпрыгнул на кресле.

— А? Чего кричишь?

— Что ты здесь делаешь и как меня нашел?

Он махнул рукой, словно мой вопрос был такой глупостью, что и отвечать на него не было смысла, но потом все же снизошел.

— Нил попросил меня приглядывать за тобой.

— Приглядывать? — Я скептически приподняла бровь. Вот с этого места, — я показала пальцем но свои ноги, — это больше похоже на слежку.

— Ну пусть будет слежка, какая разница. Анна, ей-богу, ты забыла с кем живешь?

Он приподнял голову, глядя на меня как на несмышленого ребенка, а я почему-то ощутила прилив радости. Эти часы между Миланом и Прагой заставили меня почувствовать себя одинокой.

— Нил в курсе?

— Пока нет. Мне удалось уладить вопрос с Лари.

— Как? Этот чудик почитает синьора Рапаче как отца и мать вместе взятых, — я усмехнулась, складывая руки на груди. Тот факт, что Рапаче не в курсе моего побега, несказанно улучшил настроение.

— А, наплел ему с три короба. Неважно. У меня свои таланты, — он хитро улыбнулся, и я в ответ легонько пнула его по свисающей ноге.

— Знаю я твои таланты.

— Да ну?

— Ну да. И когда ты планируешь сказать ему обо мне?

— Не сейчас, во всяком случае. Я голодный как нильский крокодил. Есть хочешь?

— Да. Я вообще-то как раз ждала ужин, когда ты заявился.

— Забудь, здесь тебе не предложат ничего стоящего. Пойдем со мной. Я знаю одно место, которое работает до поздней ночи, и там подают лучшее колено во всей Праге. Убедишься сама, — Этьен встал, с хрустом потягиваясь.

— Ну, мне сравнить не с чем, — пожала я плечами.

— Ты не была в Праге?

— Нет.

Его глаза опасно сверкнули, и он облизнулся как сытый кот.

— Детка, ты выбрала правильный город для побега. Собирайся.

Наверное, мне не стоило этого делать. Не стоило никуда идти с Этьеном, особенно с тем невероятным чувством тепла, расплывающемся в груди. Но мне было так грустно и так одиноко, что через несколько минут я уже считала брусчатку под ногами, пытаясь подстроиться под быстрый шаг Этьена.

— Сбавь шаг, умник, не у всех такие длинные ноги. К тому же мы вроде как гуляем?

— Пока мы НЕ гуляем, мы добываем нам еду, — он остановился, подняв палец вверх. В нас тут же врезалась веселая компания, и блондин дернул меня на себя. Я обхватила его крепкую талию, стараясь увернуться от потока вечерних прохожих, и теперь мы практически обнимались. Я ожидала, что Этьен отпустит какую-нибудь безобидную шутку по этому поводу, но вместо этого он как-то ощутимо напрягся и осторожно отодвинул меня от себя.

Он снова пошел вперед, а я дышала ему в спину. Мне совсем не понравилось внезапное напряжение, возникшее между нами. Я дала себе мысленную оплеуху и догнала Этьена: нужно было срочно разрядить обстановку.

— Может, ты хотя бы проведешь мне небольшую экскурсию? Вот это, например, что за здание? — Мы пересекали достаточно оживленную площадь. Город гудел, несмотря на то, что уже перевалило за девять.

— Поверь, Анна, мои экскурсии не расскажут тебе ничего об истории Праги, но поведают о наших с Нилом похождениях.

— Так это еще интереснее! — Я подбежала к нему и взяла под руку, но мужчина опять напрягся.

Демонстративно я подняла обе руки вверх, показывая, что больше не буду прикасаться к нему. Он криво улыбнулся, но не стал никак комментировать свое поведение, вместо этого показав большим пальцем себе за плечо.

— Это Тынский храм. Однажды мы познакомились там с о-очень горячей штучкой.

— Что вы делали внутри? Не представляю вас с Нилом, расхаживающих с экскурсией по храму.

— Говорю же — знакомились, — он с улыбкой пожал плечами и встал. — Мы заметили ее на площади рядом с мимом, а потом поплелись за ней.

Я покачала головой, поворачиваясь вокруг своей оси и рассматривая многолюдную площадь.

— Поверить не могу. Вы склеили девушку в храме. У вас двоих в голове вообще никаких красных линий нет?

— Анна, дорогая, все самое интересное, как правило, находится за этими красными линиями, — он поиграл бровями, и я почему-то сразу вспомнила наш поход в клуб Рапаче. Ну вот, только этого мне сейчас не хватало.

— Хорошо, обойдемся без экскурсий.

Этьен засмеялся и нырнул в узенький переулок, в котором было тихо и безлюдно. Контраст был настолько сильным, что я закрутила головой.

— Не переживай. В Праге такое бывает часто: стоит сделать пару шагов и людское море сменяется пустынной тишиной.

Мы несколько минут петляли по узеньким улочкам. На третьем или четвертом повороте я бросила попытки запомнить дорогу и просто наслаждалась прогулкой и теплом, которое отдавали нагретые за день каменные стены.

Без экскурсии, на самом деле, не обошлось. Этьен продержался пару кварталов, а потом все равно начал вываливать на меня один исторический факт за другим. Я весело хохотала над его комментариями, стараясь игнорировать тот факт, что за всю дорогу он так и не удосужился вытащить руки из карманов, а меня старался держать на расстоянии метра.

Ресторан, в который привел нас Этьен, удивил: никакой роскоши, обычные деревянные столы с картонными подставками под пиво. Я с облегчением вздохнула — меньше всего мне сейчас хотелось изображать из себя светскую особу. Через двадцать минут я уже с удовольствием вгрызалась в самое вкусное и сочное мясо на земле. Этьен широко улыбался, глядя на меня.

— Не обманул?

— Вообще, — довольно пробормотала я с набитым ртом.

После ужина и без того очаровательный город заиграл новыми красками. Людей на улицах становилось все меньше, кафе и ресторанчики один за одним закрывались, а мы все плутали по мощенным узким тротуарам. Мы заглядывали в разные закутки, спускались к воде и пару раз наткнулись на целующихся людей.

В такие моменты наша болтовня обрывалась, и в воздухе снова повисало напряжение. Ближе к ночи эти провалы в разговорах начали изрядно нервировать. Перед глазами то и дело всплывал рельефный пресс Этьена. «Не о том думаешь, Анна, не о том», — как заведенная повторяла про себя, но помогало мало. Чем глубже становилась ночь, тем реже на лице моего провожатого появлялась улыбка.

Мы снова вернулись на площадь, и я поняла, что до отеля остались считанные минуты. У нас как раз начался очередной период двусмысленного молчания. Не знаю, как Этьен, а я все думала — поднимется он в мой номер или распрощается со мной внизу? И что дальше — он просто уедет? Тогда зачем последовал за мной через всю Европу?

— Не думаю, что это хорошая идея.

— О чем ты? — Я дернула головой.

— Если мы переспим, Нил не оценит, — он почесал затылок. — Он просил меня позаботиться о тебе, а не трахать.

— Я не собираюсь спать с тобой! — Возмущенно воскликнула я и тут же прикрыла рот, оглядываясь по сторонам.

— Угу, — он повернулся и посмотрел на меня таким взглядом, что внизу живота все закололо. Этот мужчина определенно был моим незавершенным гештальтом. Я тяжело сглотнула и зацепилась носком обуви за выступ на брусчатке. Этьен успел подхватить меня, и наши тела снова оказались в опасной близости.

— Я провожу тебя и пойду.

— Ага, — качнула я головой, очень остро осознавая, что никуда он не пойдет.

Мы отцепились друг от друга и молча прошли последние метры до отеля. Этьена потянул на себя тяжелую старинную дверь, впуская меня внутрь. Вместо слов прощания я услышала за спиной звук закрывающейся двери и его тяжелые шаги. Ничего не говоря, направилась в сторону лестницы, медленно поднялась, повернула направо. Этьен все так же молча шел следом. По старинке открыла дверь ключом, оставляя распахнутой. Он зашел и закрыл ее за собой.

Наверное, нам стоило поговорить и проявить благоразумие, но в тот момент я ощутила какую-то безысходность. Как будто все к этому шло и вот наконец пришло. Нет, мое сердце не обмирало, когда я его видела, в животе не порхали бабочки, а руки не дрожали. Но это было влечение, сопротивляться которому не было ни желания, ни возможности.