Инсолье хоть и принял к сведению, что я не Имран и что у меня была другая жизнь и другой опыт (на удивление легко принял), но все еще не мог разъединить наши два образа. Я не обижалась, наоборот, старалась не огорошивать его еще больше. Пусть привыкает постепенно.

— Вот теперь мне подозрительно, чего это он так легко согласился, — внезапно выдал Инсолье, зависнув на полушаге.

— Потому что мне наплевать, что тебе там на больной мозг птицы нашептывают. Там есть проход — и там есть проход. Можно идти любым путем, — невозмутимо резюмировал паладин. И какая-то правда в его словах была.

— Тьфу на тебя, скотина, — досадливо махнул рукой некромант. — Я думал, ты или поумнел, или хотя бы стал коварнее. Жена, садись на Хрюшу и двинулись. Я сегодня могу сам идти.

И мы двинулись. Судя по тому, как у меня мельтешило в мультике и задевало по рукам и лицу, — в самые густые заросли, в которых тропу можно было отыскать едва ли не на ощупь. Чем Инсолье и Паоло по очереди занимались, все время переругиваясь.

Это все звучало и ощущалось так привычно и мирно, что мы все трое пропустили опасность. Первым ее обнаружил кабан, который резко встал на месте, принял боевую стойку и заорал во все горло. Затем в оборонительные стойки уже встали вышедшие вперед мужчины.

Паоло выставил перед собой меч и зашептал что-то вроде молитвы. А Инсолье обвил себя и меня плотным кольцом темных нитей и лишь потом вытащил кинжалы.

Непонятно было, откуда грозит опасность. Когда все замерли и Хрюша замолчал, вокруг стало тихо и спокойно, даже птицы где-то в зарослях чирикали как ни в чем не бывало. И моя сеть, раскинутая как можно шире, ничего не чувствовала. Мир, покой, идиллия. Чудесный сказочный лес.

Слишком тихий, безобидный и сказочный.

Оглядываясь вокруг, Инсолье сплюнул на землю и потянулся теми же нитями к Паоло, но… не успел. Из зарослей стремительно метнулось нечто темное и едва не обвилось вокруг моего мужа. Я не успела даже вскрикнуть, как это нечто перерубил мечом Паоло и оттолкнул Инсолье себе за спину. Некромант грязно выругался, быстро схватил меня за руку и поставил между собой и паладином, а сам настороженно замер. Получилось, что одну сторону треугольника оборонял клыками и рогами Хрюша, другую Паоло, а третью мой муж. Меня же затолкали в центр.

И снова это темное взметнулось именно в его сторону, на лету разделяясь на несколько извивающихся щупалец. Первое некромант отбил, второе тоже, а вот третье едва не полоснуло его по ноге, но напоролось на одну из тех самых темных нитей, которыми он прикрыл нас двоих. Произошла странная вспышка, на пару секунд лишившая меня магического зрения. Дезориентированная, я невольно вскрикнула и потянулась к мужу, о чем сильно пожалела. Инсолье отвлекся и чуть было не угодил под очередной удар, который перехватил Паоло.

— Следи… мелкий… д… — Что именно хотел сказать паладин, мы уже не услышали. То щупальце, что так и норовило обхватить некроманта, обвилось вокруг рук, ног и туловища Паоло, не защищенных никакими нитями. И стремительно утащило в заросли. Настолько быстро, будто летело со скоростью сверхзвукового самолета.

И снова стало тихо. Только какая-то птичка весело чирикала на соседнем дереве и по-боевому похрипывал кабан.

Инсолье развернулся и схватил меня в охапку, принялся ощупывать с головы до ног и лихорадочно бормотать.

— Тьфу, все-таки просчитал нас филин облезлый. Знал наверняка, что мы его не послушаем и попремся в эту сторону. Хотя почему «мы»? Я! Я, шатт! И ведь не предъявишь теперь ничего сволочи, он, получается, показывал в нужном направлении!

— Инсолье… — Я уткнулась ему в грудь и попыталась унять лихорадочную дрожь.

— М-м? — Муж скинул куртку и принялся меня в нее кутать.

— Давай спасем Паоло. Пожалуйста.

Инсолье возмущенно открыл было рот, немного подумал, а потом практически с хлопком закрыл его. Посмотрел куда-то вдаль, прокрутился пару раз вокруг своей оси и в конце концов тяжело вздохнул. А потом ответил мне преувеличенно бодрым голосом:

— Да конечно спасем! Это мой, шатт его, то есть наш, личный паладин! Зря, что ли, на него кровь и клятву тратили, к лоточку приучали, команды тренировали? Хрен я кому позволю так просто его жрать! Тем более какому-то монстру-извращенцу! Подавится Филя, шатт ему поперек глотки, а не исполнение задуманного!

— Монстру… извращенцу? — машинально повторила я и вдруг поняла, что мой муж как-то запнулся и стремительно краснеет. Во всяком случае, от него повеяло теплом, а когда я протянула руку и коснулась щеки Инсолье, она была очень горячей. А потом он начал бормотать слишком торопливо:

— Ну, если я не путаюсь в бестиарии и за годы моего паладинства кто-то не вывел новые виды, это должна быть разновидность русалки. Откормленная до ужаса, но все-таки она.

— Русалка со щупальцами?!

— Э-э… это не совсем щупальца…

Инсолье

— Это что-то наподобие языков. Если исходить из человеческой анатомии. — Я задумчиво потер заросший двухнедельной щетиной подбородок. — И еще немного корней. И веток.

— Мамочки, — от всей души пискнула моя святая сволочь и попыталась осесть на землю. — И она его сейчас ест?!

— Э… нет, сразу не сожрет, — поспешил успокоить я. — Понятия не имею, как эта тварь с держи-деревом переопылилась, но кадавр вышел знатный и того… медленно переваривающий. Зато и найти его проще, вон, гадина, листьями всю тропинку усыпала. Не наступи! Там такие колючки, через сапог могут в ногу вонзиться. И вообще… Свинья! Иди сюда! Держи свою хозяйку за полу и не вздумай выпускать! А я пошел… — На возмущенный возглас Элле я снова обратился к кабану: — Отпустишь — рога спилю, зубы вырву, копыта сращу между собой!

— Инсолье! — недовольно выкрикнула девушка, но кабан уже поймал ее за алый подол, а я нырнул в кусты, надеясь скрыться раньше, чем она с этим свинтусом договорится. А в том, что в конце концов договорится, я не сомневался. Но позже.

Так-то жена у меня умная, наугад вслепую по зарослям шарить не будет, понимая, что так только помешать или потеряться можно. Так что будет сидеть и ждать. Хотя бы на этот раз.

Ага… блажен, кто верует, как выражался Филипп, чтоб ему все перья из хвоста в клюв запихали! Не прошло и пары минут, как меня вдруг что-то схватило за запястье и потянуло обратно. Я скосил глаза и увидел свою же собственную фиолетовую нить. Вот шатт!

— Какого?! Ты моя сила вообще-то!

Фиолетовая нить затейливо свилась и продемонстрировала мне… это что, кукиш?!

— Элле! Не дури!

— Еще раз так сделаешь — покусаю, — сказали за спиной голосом жены.

Я обернулся. Кабан честно таращился на меня своими гляделками и зажимал в зубах подол, как я и приказал. А у него на голове между рогов сидела жутко злая жена и правила своим кадавром, поворачивая его за эти рога в нужную сторону, как за оглобли.

— Слушай, мы теряем время! Я справлюсь! Все-таки некромантия и прочая нежить — это моя непосредственная специализация.

— Я верю. Иди. Но бросать меня или снимать нить не смей. Мы будем идти за тобой след в след на расстоянии и страховать. Если почувствую, что тебя схватили или ранили, выдерну нитью.

Тьфу, я и забыл, какая она бывает упертая. Хуже собственной свиньи. Но капля здравого смысла в такой страховке все же есть. Если б не одно но…

— Элле, да пойми же ты! Я не могу одновременно и тебя, и Паоло спасать! Да, я умелый, но не всесильный! А ты и вовсе душа из другого мира, которая даже элементарных правил сражения с немертвыми не знает!

— Поэтому мы будем отставать на пятьдесят шагов минимум, — кивнула она.

— На сто! — попробовал торговаться я, уже двинувшись в сторону следующего просвета в кустах, оставленного телом Паоло.

— На сто моих сил выдернуть может не хватить. Отойду на максимальное расстояние, какое выдержу.

Вот так всегда. Коротко, по делу и, шатт ее пальцем не тронь, по-своему. Никакой женской покорности. Что за ужасный мир, из которого она пришла? Там мужики совсем яиц не несут, что ли? Тьфу… в смысле, мышей не ловят.