— Хорошо, — отвечает она, без энтузиазма пытаясь подняться.

Я должна помочь ей встать, прежде чем отправить ее в гостиную, а затем снова вернуться к телефону.

М: Я тоже тебя люблю. Очень сильно. Извини, что я не ответила, я отложила свой телефон, пока писала.

У: Все в порядке, я догадался об этом. Я просто хотел сказать тебе это, вот и все.

М: Это было очень милое сообщение. Спасибо.

У: Ты вернешься сегодня вечером?

М: Нет, она проболела весь день и не готова к этому, поэтому мы останемся здесь, извини. Она только что проснулась. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

У: Хорошо. Скажи ей, я надеюсь, что она чувствует себя лучше.

М: Напишешь мне, когда закончишь работать?

У: Хорошо.

Я уверена, что он разочарован тем, что мы не вернемся домой сегодня, но я могу заниматься только одним делом за раз.

Я опрокидываю остатки своего чая в раковину и делаю два свежих, неся их в гостиную. Джаз наполовину сидит, наполовину лежит, свернувшись в шар, на одном конце дивана, поэтому я ставлю ее чай на столик у ее головы, садясь на другом конце дивана.

— Спасибо, — тихо говорит она, не открывая глаз.

— Как ты себя чувствуешь?

Она поднимает голову и медленно заставляет себя сесть, чтобы суметь поднять чай.

— Как дерьмо. — Она отпивает его и глотает, останавливаясь, чтобы понять, меняется ли то ее самочувствие. Когда это кажется неэффективным, она смотрит на меня. — Однако, меня не тошнило уже несколько часов, так что, это результат.

— Ты хочешь поговорить о…

— Не произноси его имя, — Джаз останавливает меня на половине фразы. — Он это сделал.

— Вот так?

Джаз спокойно отпивает еще чая.

— Он показал мне, какой он на самом деле. Я не хочу его видеть.

— Но ты не беременна, Джаз.

— А что, если бы была? Всякое случается, Мэгс, и он просто показал мне, что я бы осталась одна, если бы это случилось.

— Может быть и нет. Это был легкомысленный комментарий. Ты не знаешь, что бы он сделал, если бы это было правдой.

— Он знает, что это неправда?

— Нет.

— Ну что ж, я нигде его не вижу, — говорит она, обводя рукой комнату. — А ты?

— Нет, — у меня нет выбора, кроме как согласиться с ней на этот счет. Если он думает, что она беременна, его рядом с ней нет.

— Он спрашивал обо мне?

— Нет, насколько я знаю, — признаю я.

— Что ж, вот мы во всем и разобрались, правда?

— Я очень в этом сомневаюсь. — С ними никогда не будет так просто.

Тишина окружает нас. Что, если она права? Что будет со мной и Уиллом, если Джаз и Спенсер вернутся к тому, что будут не в состоянии жить по одному почтовому индексу?

— Не волнуйся, — говорит она, как будто прочитав мои мысли. — Я не бросаю все. У меня есть все, что я хочу, там. Мой магазин, ты, Уилл. Я не собираюсь бросить это, потому что маска Спенсера соскользнула, и я увидела его настоящего. Он должен просто избегать меня, потому что я никуда не уеду. — Она спокойно пьет свой чай. — Вкусно.

Я киваю и обнимаю теплую кружку. Кажется, мне нужно успокоиться.

— Не хочешь объяснить почему ты была на кухонном полу, когда я проснулась?

Жуя внутреннюю часть губы, я пытаюсь решить, могу ли я рассказать ей, что меня просто поразил мой парень, сказав мне, что он никогда не сделает со мной то, что ее парень делает с ней.

— Выкладывай, — говорит она, заметив мою нерешительность.

— Это не имеет значения, я просто получила милое сообщение от Уилла и это…

— Заставило тебя растечься лужицой на кухонном полу?

Я хихикаю.

— Ага, это.

— Оууу, рассказывай.

— Нет.

— О, мой Бог, почему нет?

— Я…

— Мэгс, мы делимся всем друг с другом, секреты неприемлемы, — требует она.

— Но, ты…

— Никаких но. Не нужно пытаться защищать мои чувства. Ты знаешь, что это меня злит сильнее, чем то, от чего ты пытаешься меня защитить.

— Хоть твой парень и кретин, тебе не обязательно наблюдать за тем, насколько все мило у меня.

— Мне нужно это увидеть, особенно потому что он кретин. Мне нужно что-то, чтобы подбодрить меня. Теперь выкладывай.

— Боже мой, ты такая требовательная, когда болеешь. Вот. — Я протягиваю ей свой телефон, с открытым сообщением от Уилла. — Не говори, что я тебя не предупреждала.

Она берет мой телефон и читает весь диалог. Ее глаза увеличиваются.

— Видишь, я тебя предупреждала.

— Нет, дело не в этом. Как давно ты поняла, что любишь его?

Я обдумываю это.

— Пару недель назад.

— Пару гребаных недель? И ты не подумала мне рассказать?

— Я собиралась. Я просто привыкала к этой мысли.

— Мэгс, было очевидно, что вы без ума друг от друга. Мы привыкли к этому, какого черта ты не можешь?

— Потому что… это немного быстро, правда?

— Не для вас двоих, нет.

— Правда?

Джаз пьет свой чай, обдумывая.

— Могу я поделиться своими наблюдениями? — осторожно спрашивает она.

— Конечно, — пожимаю плечами я. Как я могу ее остановить.

— Оказалось, что я многого не знаю о тебе, когда думала, что знаю все.

Хорошо, это, вероятно, правда.

— Все приобрело гораздо больше смысла, когда я узнала об Уилле.

— Итак?

— Итак, прекрати выпендриваться и смирись с этим. Боже!

— Я делаю это.

— Нет, ты скрываешь это от меня, а это значит, что ты скрываешь это и от него.

— Это всего лишь слова.

— Это всего лишь слова. — передразнивает она. — Это те самые слова. Бедный Уилл. — бормочет она, покачав головой.

— Почему Уилл бедный? — обижаюсь я.

— Ты знаешь почему. Ты самый любящий и щедрый человек, которого я знаю, Мэгс, но ты никого не пускаешь в свое сердце все эти годы, что я тебя знаю. Я знаю, что Уилл тот, кто заставил тебя так страстно охранять его, но неужели ты собираешься охранять его сейчас?

— Я не охраняю его. Я действительно открыла его.

— И это тебя пугает?

— Полностью. Но я позволю этому случиться.

— Хорошо.

— Теперь, что насчет тебя?

— А что со мной? — хмуриться она.

— Тебе есть что сказать одному членоголовому, чье имя мне не позволено называть?

— Мне нечего ему сказать.

— Это нормально позволить ему думать, что ты возможно беременна?

— Это нормально для меня. Он заслуживает того, чтобы немного попариться.

— Я не знаю, — признаюсь я. — Конечно, он заслуживает переживать из-за твоего гнева и возможности потерять тебя. Я не уверена, справедливо ли использовать против него незапланированное отцовство.

— Если он захочет спросить, я честно отвечу ему. Если же он такой эгоист, каким кажется сейчас, и не попытается узнать, я не стану его искать.

— Джаз?

— Да? — отзывается она.

— Почему ты так злишься?

— Потому что, — фыркает она. — Ты слышала, что он сказал.

— Я слышала. Могу теперь я поделиться наблюдениями?

— Пожалуйста.

— Может быть, тебе так же нужно сказать те самые слова.

— Что? Нет! Я не собираюсь делать никаких заявлений. Особенно сейчас.

— Я все понимаю. Вот что я скажу. Если нет никакой любви, на его глупый комментарий прошлой ночью можно было бы отреагировать по-другому. Твоя реакция говорит о том, что ты его любишь.

Джаз усмехается.

— Ты была потрясена, потому что, хотя ты пока не готова признать это, он просто разрушил твою мечту.

— Я не мечтала о том, чтобы залететь от этого ублюдка.

— Лжешь. Возможно, ты не обдумывала это намеренно, но где-то в твоей голове была надежда на будущее, даже если ты и не осознавала этого. — Я киваю, подчеркивая свои слова как факт. — Ты говоришь, что чувствуешь приступ тошноты, и это тебя пугает. Теперь тебе кажется, что он не поддержит тебя, если ты в этом нуждаешься.