Кровь забрызгала носки сапог. Безжизненное тело сперва медленно опустилось на колени, а потом, и вовсе упало на пол с характерным звуком. Чертыхнувшись и вытерев лезвие ножа о подол плаща, он осмотрелся по сторонам в поисках воды, намереваясь смыть с себя следы преступления. Ничего подходящего в комнате не обнаружилось, да и задерживаться, тут не стоило. Сделав пару глотков из бутылки с вином, которое любезный хозяин подарил ему на прощанье, мужчина спокойно полил его остатками труп у своих ног. Взяв одну из свечей с камина, он не секунды не медля, бросил ее на пол, на глазах сухие половицы охватило пламя. Больше тут делать нечего, выскочив из дома под прикрытием ночи, преступник взобрался на лошадь и спокойно направился прочь. Сейчас самое главное было не привлекать внимания, ибо пока жители не поймут, чей дом горит и что там на самом деле произошло, он оставался вне подозрений. Да и в любом случае, ему не о чем волноваться, если кто все и поймет, то не успеет ничего предпринять.

Натянув капюшон темно-зеленого плаща посильнее на лицо, пряча его, парень отчасти радовался своей приверженности к совету. Чтобы он ни натворил, все сойдет ему с рук, ведь только безумец решит подозревать советника в преступлении. Безумец или наоборот храбрец, но на его памяти, ни тех, ни тех в последнее время среди стражей порядка не встречалось. У него не было вышивки с именем справа, или какого иного знака различия, сверкающие зеленые глаза лишний раз доказывали всю законность облачения человека в этот плащ.

Бросив косой взгляд на сапог, советник причмокнул, пытаясь вспомнить, где на пути может попасться река или другой источник воды, дабы смыть пятна крови. Пусть он и не вызывал подозрений, но носить на себе явные улики – безрассудно. Рассвет вот-вот должен был забрезжить на востоке, сзади раздавались крики людей, а значит, пожар достиг своего апогея, и его принялись тушить. Тело еще одного советника поглощено огнем, с каждым трупом их становится все меньше, но убивать по одному настолько уныло, что порой он чувствовал, как засыпает в процессе. Не то что тогда, в первый раз, когда кровь заливала коридоры замка, женщины визжали от страха и пытались спрятаться от него, мужчины оборонялись, чем могли, но их ничто не спасло. Те, кто попытались бежать, были остановлены и погружены в сон.

Да, да, именно такой, единственной в своем роде, способностью был наделен Виктор Кленский. Любого человека, в любом месте он мог усыпить, даже не прикасаясь к нему, а также проникнуть в его мысли во сне, и выведать самые потаенные секреты. Раньше среди советников было много тех, кто наделен каким-либо даром, каждый своим. Единственное, что объединяло таких людей – цвет глаз. По рассказам, Боги создали людей с зелеными глазами и наделили их божественной силой, надеясь повеселиться, наблюдая за ними, но люди чуть не отняли у Богов почтение и любовь всех остальных, из-за чего тем пришлось назначить трех человек, способных усмирить бунтовщиков. Так образовался орден, названный советом, а те трое – стали его лидерами. Больше своей силой Боги никого не наделяли, дар передавался по наследству, пока окончательно не угас. Много лет прошло с тех пор, но детей с зелеными глазами по-прежнему забирают, даже не смотря на то, что никаких способностей у них нет. Только он один из всех, кого знал, выделялся подобным образом, и этим был опасен. Лишь благодаря своему дару он смог сделать то, что сделал. Без него, Виктор – простой человек, пусть и советник, как и все. Отличие давало ему преимущество перед остальными, и он не смел им пренебречь.

Совет отнял его у отца, воспитал по своим правилам и законам, принял в свои ряды, попытался заменить семью. Парень прекрасно помнил все, что получил от них, все знания и всю власть, свободу от чьих либо приказов и почти полную свободу действий. Вот только он так же хорошо знал, чего они лишили его. Игр с родной сестренкой, общения с отцом и права на наследство, он даже не попрощался с матерью, когда она умирала, его не пустили к ней. За все то, что советники отняли у него, Кленский хотел поквитаться с ними, раз и навсегда избавив мир от ордена и всего, что с ним связано.

Два замка уже были им зачищены, оставалось еще два, куда стоило направиться, но помимо них множество советников бродило по свету в поисках зеленоглазых детей, а значит, их не так легко поймать и выследить. Но сейчас именно этим Виктор и занимался. Убить тех, кто прячется за каменными стенами, он всегда успеет, они никуда оттуда не денутся, а вот найти одиночек гораздо важнее. Ведь еще оставались те из них, что были приставлены к королям и их подданным, поле работы казалось бесконечным. Каждый раз, закрывая глаза и касаясь дара, он находил их всех, знал, где в ту минуту находится каждый, и только благодаря этому смог подбираться к ним так близко и быстро.

Из размышлений его вывело журчание ручейка где-то неподалеку. Свернув с дороги на звук, парень, достиг цели. Спрыгнув на землю и подведя лошадь якобы для того, что бы напоить ее, он принялся оттирать кровь с сапог. На всякий случай намочив еще и подол плаща, дабы пятна крови на внутренней стороне не бросались в глаза. Обычно об него он вытирал лезвие, если поблизости не находилось ничего подходящего, как и в этот раз. Гостиница, в которой остановился странствующий советник, выглядела просто ужасно, комнаты маленькие, не убранные, смрад стоял во всем помещении, и сам бы Виктор ни за что не смог бы уснуть в таких условиях. Спать он предпочитал больше на свежем воздухе, под деревьями, свернув плащ под головой и наслаждаясь ароматом травы.

Любой, кто увидел парня в таком виде, и попытался ограбить или убить, тут же пожалел бы о своем поступке, так как его дар сразу предупреждал, о приближении людей. Людям, увидевшим советника без капюшона, если конечно тот сам этого не захотел, грозила смерть. Таковы были правила совета, и все прекрасно их знали. На взгляд сына герцога – самое настоящее варварство и произвол, убивать человека за то, что он просто случайно не в то время не туда посмотрел. Безрассудство подобных правил было еще одной причиной, по которой он желал всему совету смерти, и хотел сделать это своими руками.

Почему такая ненависть проснулась именно в нем, а не ком-то другом? Многие считали, что все дело в возрасте, из дома мальчика удалось забрать лишь в одиннадцать, на тот момент он уже успел почувствовать всю прелесть жизни сына герцога и узнать счастье в окружении семьи. Детство слишком хорошо въелось ему в память, и никакие знания совета не смогли ослабить его влияния. В придачу к этому, добавлялся дар, он дал Виктору вседозволенность, никто не мог встать у него на пути, парень знал и пользовался этим. Несомненно, те из советников, что догадываются о его причастности к смертям, предпримут попытки наказать виновного, но вряд ли у них что-то получится.

Отойдя от ручейка и осматривая носки сапог, парень облегченно вздохнул и повел лошадь обратно на дорогу. Все следы его причастности к преступлению смыты, может что осталось еще на плаще, но в нынешних условиях вывести их не представлялось возможным. Забравшись в седло и ударив животное под бока, всадник продолжил путь. Кто будет его следующей целью? Извечный вопрос, мучивший советника между делом. В последний раз ближе всех к себе он чувствовал двоих, Ронина Агийского и Джеральда По, оба обитали в столице Апатии, один как советник короля, другой – как его сын. Еще в тот момент Виктору жутко захотелось перерезать горло законному наследнику, которому разрешили проститься с умирающим отцом, в то время, как самому Кленскому отказали в шансе встретиться с матерью, когда та болела перед смертью.

Значит, решено, двух советников, одним ударом. Конечно, не целый замок, но все же не так угрюмо, как по одиночке в дороге или захолустных отелях. Столица охраняется, и совершить подобное преступление там будет целым подвигом, а в особенности покинуть ее живым. Без дара провернуть такое Виктор ни за что не решился бы.