Дальше Даниэль не досмотрел. Легионеры Лорда разогнали театр, но арестовать смогли лишь одного артиста. Всё-таки «головы правителей» слишко наглядно фигурировали в сцене, и это было уж совсем еретично.

Уходя подворотнями мальчик узнал клоуна, который снял колпак и пытался перенадеть штаны изнанкой наружу, чтобы скрыться от преследователей.

— Пойдём, я покажу, где спрятаться, — и привёл парнишу прямиком к особняку тётушки.

— Тётя, этот человек знает об алхимических камнях, которые держат мир! — восторженно сообщил Дан с порога.

Охнув, вскрикнув, поворчав, тётушка уже через пять минут вынесла в прихожую одежду и указала на лестницу.

— Молодой человек, вам нужно сменить амплуа в моём доме. Пока вас ищут, будете моим слугою. Или садовником.

— Любовником? — не расслышал парень.

— Сначала давайте садовником, — рассудила тётушка, — малыш, ты только что услышал байку про камни Коротейна, видимо? Я про них знаю, эта легенда стара, как мир!

— Но это истинная правда, — тихо донеслось с верхнего этажа.

Парень быстро освоился в доме. За розами ухаживал божественно, был вежлив с тётушкой, а Дану рассказывал интересные сказки. Про камни Даниэль выспросил всё, что мог, потом перешёл к теме сновидений.

Однажды утром мальчик застал тётушку в слезах.

— Ограбил? Обидел? — спросил Дан, сжимая кулаки.

— Нет, что ты, дорогой мой мальчик, — женщина всхлипывала и шумно сморкалась в платочек, — он просто ушёл. Решил вернуться к сестре, что в другом городе, ну разве могу я держать его, дорогой мой мальчик?

Потом она шла вниз, к портрету своему бывшего мужа и высказывала ему все свои переживания, и заодно претензии, дескать, а ты где вообще?

— Даниэль, голубчик, налейте мне чаю с бергамоНтом.

— С бергамотом.

— Нет, Даниэль. Именно с бергамоНтом. Это же звучит, как валет бубей, как граф Вальмонт, галантный и готовый ко всему, — обмахивается веером, — «бергамот» звучит как «бегемот» или веник травы, а сейчас я не хочу повседневности, я желаю валета бубей, торжественных мужских перчаток на моём книжном столике. Налейте мне чаю с бергамоНтом, дружочек, а то мне сегодня душно и ещё этот ваш артист, — глубоко дышит и кусает губы, успокаивается, прикрывает глаза, и добавляет низким грудным голосом, выделяя всё слово целиком, — УЕХАЛ.

В книгах старой библиотеки особняка Дан нашёл даже описание камней Коротейна. Находясь рядом друг с другом, камни создают линии напряжения и искажения ощущений и чувств у снотворцев. Понять, что перед тобой камень из легенды можно по описаниям: это самоцвет, цвета разные, камень действует на чувства человека. То есть только тот, кто абсолютно уверен в своих чувствах хоть к одному человеку, сможет ощутить колебание, искажение реальности чувства.

Зачем маленькому мальчику искать эти камни? А затем, что мальчик мечтал снова увидеть свою мать и отомстить Лорду, мечтал узнать о сновидениях всё, и мысль, что мир умрёт раньше, чем Дан познает его, создавала неприятную дрожь под сердцем.

Тогда-то Даниэль и записал в блокнотик: «Камни Коротейна. Надо попробовать».

Следующей весной тётушка собралась на Плавучий Причал, проведать сестру. Собрала лекарственные порошки и микстуры от простуд для подарков, надела свой бордовый дорожный костюм и вышла в гостиную.

— А ты сиди дома. Я не возьму тебя с собой. Буду кутить в трактирах и заводить любовников. Высоких, широкоплечих и мускулистых парней. Что? Ты про того актёра мне будешь напоминать? Он не в счёт, слабоват в постели оказался… Да-ни-ээээээль! Я жду тебя внизу, поторопись, милый, нас ждёт экипаж.

В пути тётушка, кстати, только лишь пофлиртовала с одним толстеньким офицером, ибо угроза «заводить любовников» звучала лишь для нарисованных розовых ушей мёртвого супруга. На деле любовники интересовали её в строго отведённое для них время.

На пропускном пункте в Военное поселение Даниэль ощутил, как холод подбирается к его душе. Снова увидеть иней на окнах сейчас, когда в ласковой Аз-Тархани уже цвели тюльпаны, оказалось неприятно. Расположившись в заброшенном доме сестры, который был закрыт всё время на замок, тётушка подозвала мальчика к себе.

— Мой милый племянник. Я пойду к сестре. Ты идёшь со мной или остаёшься убирать пыль? Идёшь? Как хорошо. Увидишь маму. Жаль, что ты ничего не говоришь почти. Ты вообще-то не онемел? Что я скажу дорогой сестре? Загубила парня. Открой рот. Покажи язык. Горло в порядке. Закрывай.

Мальчик и правда говорил немного. А зачем, коль и так всё ясно? Да и про сны с тёткой особо не поговорить. Зато он много читал, создавал оружие и тренировался, участвуя в драках «улица на улицу», регулярно приходил битый, в ранах, но молчал.

— Вот о чём не мечтала я никогда, так видеть тюремные бараки лорда, счастлива бэзумна, экстаз, — прошептала тётушка, надевая маску приветливости при виде охранника. Тот принял в дар порошки от хандры, благоговейно выслушал оханье дамы «ах, как вам бедным мущинкам тут в сырости работается, вот вам носочки вязанные», увидев мальчика, зачем-то похлопал его по плечу:

— А тебя вроде Даня зовут?

— Я не Даня, а Дан, — вырвался мальчик.

Как только охранники ушли, под тётушкины улыбки и махания ручкой, проведя гостей к месту заточения преступницы, настроение сцены резко изменилось.

— Сестра, это я, твоя Изольда. Посмотри на меня, сестра. Я уже накопила денег, я буду давать взятки всем, кто раскроет передо мной свой кошелёк, чтобы тебя выпустили раньше. Только умоляю, сестра, не бунтуй, не гневи их. Мне рассказали, что ты орёшь про Лорда, что он задолжал тебе счастья, но дорогая сестра, все знают, он мразота, но законы тут устанавливает именно он. Посмотри на своего сына, я привезла его!

Тётушка плакала, повиснув на решётке, обращаясь к скрюченной фигуре в темноте камеры. Дан никогда не видел тётку в таком состоянии. Он подошёл ближе и тихонько подал голос:

— Мама.

Из угла резко вскочила на колени женщина в кандалах и так же на коленях приблизилась к пришедшим.

Дан увидел подсохшие язвы у неё на ступнях, руки были худы, ногти обломаны. Глаза цвета хурмы. Мама в лапах елей. Даниэль застыл. Женщина прикоснулась руками к его лицу.

— Ты хорошо смотришь за ним, сестра, спасибо тебе. Пусть он никогда не работает на Лорда. Это единственная моя просьба. Но прости, сестра, я никогда не буду врать и притворяться. Когда-нибудь я выйду отсюда. Но не позволю себе жевать лживые чувства во рту. Прошу, не привози его сюда, нехорошо, чтобы он видел меня такую.

Даниэль молча, не меняя выражения лица зарыдал. Щёки его мгновенно стали мокрыми, как и рот, слёзы текли и из носа.

— Я буду приезжать, мама. Я хочу видеть тебя любую. Я клянусь, что никогда не буду работать на Лорда. Но я хочу никогда не забыть того, что он сделал с тобой.

Из тюрьмы выходили двое. Дама постоянно вытирала мальчику лицо, которое становилось мокрым в считанные секунды. Но ни одного всхлипа никто так и не услышал.

— Аллергия, — улыбаясь прокомментировала тётушка охранникам.

Вечером собрались знакомые, посудачить о том о сём, Дан увидел Космею и компанию, но не двинулся с места, уж очень хотелось послушать, о чём говорят взрослые, вдруг про Лорда.

Новостей было не много, люди вспоминали тех, кто погиб давно, во времена жуткой холодной зимы. Сам Даниэль плохо это помнил.

— Тогда многих похоронили. А других поразила странная болезнь — язвы на ногах кровоточили и не проходили. Но на удачу к нам забросило судьбой одного шамана, что изготовил лекарство в считанные часы, потому что его дочь тоже была заражена. Так всех и вылечили, даже заключенных! Таково было условие шамана: в первую очередь лечим заключённых, потом выдаём всем остальным. Офицеры крепости были так надломлены происходящим кошмаром, что были согласны на всё, заодно решили, что если этот мужик — шарлатан и хочет всех убить, то сначала умрут преступники, что неплохо в общем-то. А лекарство всем помогло!

Тётушка попросила чудо-лекарства себе пару капель, изучить на досуге, и ей дали. А ещё принесли подарок Даниэлю — рождённому на Плавучем Причале, кинжал с гравировкой Грота. Мальчик сразу оценил качество заточки и эргономику рукояти, поблагодарил, склонившись, но для себя решил, что всё равно «допилит» его до совершенства.