— Где ты была?

Низкий прокуренный голос разразил тишину, и я встала как вкопанная. Колени невольно задрожали, в предвкушении почувствовать холодный паркет, а руки уже прикрывали лицо. Он повторил свой вопрос громче и грознее. Я вдохнула воздуха и кратко ответила:

— У Стейси. Мы отмечали мой выпускной.

Вот он- ожидаемый удар. Я скривилась от боли и тихо пискнула, от чего получила ещё один сильный удар по голове. Хорошо, что руки прикрывали мое лицо, и он не смог попасть, куда целился. Я так сильно зажмурилась, что смогла увидеть желтые точки в темноте. Последовал еще удар — мои ноги подкосились, и я рухнула на пол, сворачиваясь в позу зародыша. Но ему этого было мало, он начал бить меня ногами по животу.

Ни обида, ни боль не беспокоили меня. Меня мучил страх. Если его удары попадут на лицо, мне не избежать неприятных вопросов, не скрыться от любопытных глаз, и я уже попросту не смогу его оправдывать. А еще мне было жаль мое собственноручно сшитое платье небесно-голубого цвета, расшитое кружевами и накрахмаленное к низу. Теперь оно было серое, как тучи, вечно плывущие над нашим домом.

От каждого «прикосновения» на моем теле появлялись новые синяки и ссадины. Я не проронила ни слова. Молча терпела издевательства некогда родного человека. Внутри меня разгоралась бушующая ярость, от каждого удара она становилась сильнее и сильнее. Эта ярость угасала и на её место приходило смирение. Видимо, заслужила. Наконец закончив со мной, он сбросил скатывавшийся пот с лица, встряхнул руками и бросил:

— Порочишь нашу семью, как хочешь. — Окурок упал в сантиметре от моего лица.

— Прости, отец.

Две недели спустя.

Прохладный октябрьский, свойственный нашему небольшому городку Детройт, ветер врывался в мою комнату, кружа и снося разбросанные на столе листочки. Я всегда открывала на ночь окно и зарывалась в тёплое одеяло. Уютнее и удобнее этого я ещё ничего не чувствовала. Иногда этот кокон казался для меня спасательным кругом, плотом, Ноевым ковчегом, способным уберечь меня от вспышек гнева отца.

Сегодня я пойду на собеседование в компанию по изготовлению оружия. Там работает мой отец, и там он «пригрел для меня местечко». Именно так он сказал, в очередной раз нашего семейного разговора. Тогда он меня опять сильно избил, правда не так, как это было в день выпускного из университета.

После смерти матери Френк Ричардсон, мой дорогой папочка, сошёл с ума. Мой отец всегда был вспыльчивым человеком, не слушал других, и всегда отстаивал свою точку зрения через кулаки. Раньше он срывался на ней, а она всячески пыталась это скрыть. Я знала, что у них не все гладко в отношениях, но нос свой не совала. А сейчас, когда мама умерла, он переключился на меня.

Дверь в мою комнату открылась без стука. На пороге стоял отец с ключами от машины и документами по работе. Увидев меня ещё спящей на кровати, он выругался и бросил ключи от машины на кровать, попадая в подушку. Я испуганно раскрыла глаза и громко ахнула.

— Я на работу. Приедешь туда к десяти. Шеф будет ждать.

— Хорошо, пап.

Я очень боялась своего папу, поэтому, взяв ключи, я, только поддакивающе, кивнула отцу и поспешила собираться.

Моя комната была небольшой, но самой уютной во всем нашем доме. Здесь до сих пор оставались мамины следы, хоть она и покинула меня давным-давно. Мама любила зеленые обои, цветы и много подушек, — все это сохранилось в моем небольшом мирке. Я кропотливо следила за цветами, посаженными её рукой, не раз уже реставрировала старые зеленые обои, и практически не дышала, касаясь их кончиками пальцев.

Ходят слухи, что компания по изготовлению оружия, это всего лишь прикрытие. На самом деле генеральный директор является одним из самых сильных и опасных мафиози во всем Детройте. Собственно, наверное, поэтому они и изготавливают оружие.

Собравшись и приехав строго ко времени, я поднялась на последний этаж высотного здания и столкнулась с администратором, гордо восседающим на своём рабочем месте. Увидев меня, она вскочила с кресла и крикнула:

— Девушка, вы куда?

Я развернулась к ней, рукой показывая на дверь с большой табличкой «Генеральный директор Weapon production Люциан Коэн». Она яростно замотала головой в знак несогласия, преграждая мне путь.

— Туда нельзя, у него сейчас собеседование.

— Именно на это собеседование я и пришла. Я от Фрэнка Ричардсона.

— Но от Фрэнка сейчас зашла другая девушка, — звонко затараторила она. Её выражение лица заставило меня усомнится.

Я ехидно улыбнулась, прекрасно понимая такое поведение высокой, стройной с пышной грудью девушки. Её белокурые волосы доходили до поясницы, боевой раскрас кричал о том, чтобы на нее обратили внимание. Девушка добивалась расположения боса, стараясь убирать с дороги конкурентов у самого истока.

— Не может быть, я дочь Фрэнка.

— Здесь, наверное, какая-то ошибка. Я сейчас доложу мистеру Коэну.

Она недовольно скривилась и скрылась из виду за массивной дверью кабинета директора. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу и нервно теребя ремешок от сумки. Вскоре показалась голова администратора.

— Проходите, мистер Коэн ждёт вас.

Я зашла в кабинет. Девушки, про которую мне говорила секретарь, не было. Кресло мужчины было отвернуто к большому панорамному окну. Только кисти рук виднелись из-за большого чёрного кресла. Услышав, что я вошла, он развернулся. Лицо его было недовольным.

— Вы опоздали. — Я бросила взгляд на часы, что висели над моей головой. Время было пять минут одиннадцатого.

— Меня задержала ваша секретарша.

— Меня это не должно волновать. Если вы также собираетесь приходить на работу, то можете сейчас же покинуть этот кабинет и забыть про эту должность.

«Урод!» — подумала я, сверля мистера Коэна взглядом. Тот лишь ухмыльнулся и поднялся с кресла. Я не могла не отметить его отменный вкус. Чёрный костюм сидел на мужчине как родной. Он был высок. Я казалась Дюймовочкой по сравнению с ним, при своём росте метр семьдесят пять. Я заметила его прямую спину, его гордо вздернутый подбородок и руки. Его ладони были сильными, пальцы длинными. Такие пальцы наверняка любят играть по клавишам дорого рояля.

Он окинул меня взглядом, потом отвернулся к окну. Немного помедлив, он продолжил:

— Вам предложена должность специалиста по финансам. Вы должны быть внимательны, — он снова оглядел меня, — чем вы не можете похвастаться.

Я перевела взгляд на блузку и заметила, что верхняя пуговица была застегнута на вторую петельку. Я вспыхнула от смущения и стыда. Утром я слишком нервничала, что даже не заметила неправильно застегнутую блузку.

— Так же, нужно быть усидчивым и появляться на работе вовремя. С этим у вас тоже проблемы.

«Самодовольный… напыщенный… индюк», — я сжала челюсть до такой степени, что почувствовала, как сильно скрипят мои зубы.

— Скажите, не разочаруюсь ли я, беря на работу девушку без опыта?

— Не разочаруетесь.

Я почувствовала, как мои щёки запылали от пристального, слегка нахального взгляда мистера Коэна. Он изогнул бровь, насмешливо улыбаясь. Потом немного подумал и кивнул.

— Хорошо. Я возьму тебя на эту должность.

Я улыбнулась, но он тут же добавил.

— На испытательный срок. Сегодня твой первый день.

— Спасибо, мистер Коэн. — Он махнул рукой. — Приступай. Анна покажет тебе твоё рабочее место.

Я вышла из кабинета. Облегченно выдохнув, я для себя отметила, какой же всё-таки этот Люциан Коэн, наглый и испорченный властью тип. Если ему вздумается смеяться надо мной, я быстро переломаю ему все зубы. Мне очень не понравилась манера разговора этого мужчины. Ещё эти постоянные взгляды… Нахал.

Анна нехотя проводила меня в финансовый отдел и показала мой стол. Это был просторный компьютерный стол, заваленный документацией и отчётами. Сев за него, я тяжело вздохнула, представляя сколько работы мне придётся сделать, чтобы хотя бы навести порядок.