Андрей находился на окраине известной ему цивилизации. Сердце тревожно билось, но он все продолжал идти вглубь болота, прощупывая дорогу веткой. — Что-то ты уже не похож на осторожного кролика, — подумал Андрей.

Следы то петляли меж болотных кочек, то куда-то целенаправленно вели. Пройдя несколько километров, Андрей заметил, что болотистая почва под ногами стала уплотняться, ноги перестали проваливаться в хлипкую жижу. Скоро появились камни, затем валуны и вот уже скалистые великаны поднялись до небес, закрывая собой начавшие загораться еще тусклые звезды. Следы провели Андрея через каменную арку, подняли на невысокое плато, покрытое лишайником (здесь зверь, судя по многочисленным отметинам, находился довольно долго) и провели через узкую расселину ко входу в пещеру. Вход имел ровное овальное очертание. Андрей остановился и стал обдумывать мысль, не дававшая ему покоя весь путь сюда.

— Кольцо из следов вокруг дома имело только одно ответвление — то, по которому я пришел сюда. Следовательно, там зверь начинал или заканчивал свой путь.

— Но почему следы оборвались? Он не мог быть около дома — я все внимательно осмотрел.

— Он мог улететь или прилететь, самостоятельно или с чужой помощью — неважно.

— А еще он мог вернуться по своим следам.

— Это очень сложно провернуть незаметно, а я нигде не видел даже намека на двойные следы.

— Неизвестно с чем мы имеем дело, так что этот вариант нельзя сбрасывать со счетов.

— А еще есть такое ощущение, что зверь, а лучше сказать «нечто», может регулировать свои следы — выделять флуоресцентную краску.

— Но как и зачем?

— Как — не знаю. Зачем — чтобы заманить в западню.

— Итого имеем, что как минимум в трех случаях из четырех там ждет сюрприз и есть ненулевая вероятность, что этот сюрприз будет неприятным.

— Да, сюрприз может быть очень неприятным.

Это был последний шанс повернуть обратно. Андрей проверил маску с фильтром, взял в правую руку нож, а в левую фонарик, сделал глубокий вдох и вошел в пещеру.

— Женька, а что если нас хватятся в интернате? — Андрей с опаской посмотрел в сторону массивного здания, из которого они только что сбежали, воспользовавшись позаимствованной накануне бельевой веревкой и растущим непозволительно близко от окна их спальни старым раскидистым дубом.

— Не бойся, до утра никто нас не обнаружит, — его друг был отчаянным сорвиголовой, который постоянно втягивал осторожного Андрюху в какие-то авантюры. То они «сэкономили» на практическом занятии по химии немного нитроглицерина, проникли в кабинет директора и усовершенствовали его ручку. После этого весь шестой отряд целую неделю ежедневно совершал маршброски и другие физические упражнения, но никто так и не сознался, чьи руки поспособствовали лишению директора части волосяного покрова. То подсоединили моторчики к скелету в классе биологии, а управляющие элементы настроили на голос учительницы. Она потом долго пила успокоительное в кабинете директора, а Женька с Андрюхой долго не могли спать на спине — в тот раз их быстро вычислили и не пожалели тонких длинных прутьев. А однажды они «нашли» целое ведро краски и, как следует из докладной директору, «надругались над внешним видом фундаментального казенного имущества, в дальнейшем именуемого «Здание», путем нанесения на оное вульгарных картинок красной краской, предназначенной для обновления внутренних интерьеров Здания». После этого у друзей болели не только спины, но и руки — от тяжелого физического труда по отмыванию краски с помощью зубной щетки.

— Мы вернемся быстро. Пещера здесь недалеко, в старом овраге, сразу за рощей, — Женька был очень возбужден. — А может это и не пещера вовсе, а вход в бункер. Наверняка там есть что-то интересное, может даже сокровище, — он мечтательно зажмурился.

— А как же мы попадем за забор? Надо было у дуба отломить ветку.

— Забор не проблема, — сказал Женька и торжественно извлек из заднего кармана брюк желтоватый ключ. — У меня близкие отношения с калиткой.

— Ты что, украл ключ у сторожа? Он же его хватится. И тогда нам точно несдобровать.

— Обижаешь. Я мыслю стратегически. Ключ сторожа у сторожа — а это дубликат.

Подростки подошли к калитке, ведущей за пределы интерната, ненадолго открыли ее и устремились навстречу приключениям. Или проблемам. В таком возрасте это было почти одно и то же.

Они прошли сквозь рощу, состоящую из низких кривых деревьев, уже потерявших почти все свои листья, несмотря на то, что осень еще только началась, спустились в овраг и после недолгих блужданий обнаружили аккуратный вход в пещеру. Женька как всегда уверенно пошел первым, Андрей с опаской пошел следом.

В пещере пахло сыростью. На стенах местами рос мох. Фонарики выхватывали неровные стены и на удивление ровный пол. Проход, поначалу широкий, с каждым шагом становился все уже и уже, и вот они уже шли, едва помещаясь в полный рост.

— Не похоже это на бункер, — сказал Андрей. — Да и на пещеру с сокровищами тоже.

— А вдруг это маскировка — чтобы люди далеко внутрь не ходили, — неуверенно возразил Женька.

Друзья продолжили идти молча. Женька тщательно осматривал стены, пол и потолок — ему категорически не хотелось верить, что здесь нет никакого клада, тайного бункера, ну или, на худой конец, логова дикого зверя.

— А вдруг здесь живет какой-то опасный зверь, — неожиданно пришло в голову Андрея.

— Тогда мы сразимся с ним, — воспрянул Женька. — Наша битва будет легендарной!

В тот же миг раздался жуткий леденящий вой. Мальчики застыли в оцепенении. Сердце ушло в пятки. Андрей попытался сдвинуться с места, и у него это почти получилось, когда он увидел, как Женька резко упал, словно его вырвали как морковь из грядки, но не вверх, а вниз. Одновременно он услышал Женькин крик, полный первобытного ужаса и боли. От дикого животного страха Андрей впал в ступор и, похолодев, слушал, как крик стал отдаляться, постепенно ослабевая, пока совсем не затих вдалеке. «Ну вот и все, теперь моя очередь», — подумал Андрей и приготовился к самому худшему.

Андрей шел по цепочке светящихся следов, судорожно вцепившись в кухонный нож и внимательно вслушиваясь в окружающие его звуки. Проход становился все уже и уже, и вот уже Андрей шел, задевая плечами стены.

— Одно радует — если сюда может пройти зверь, то он не больше меня.

— Во-первых, не факт что это зверь — это может быть какой-нибудь механизированный конструкт, может быть даже боевой.

— Хорошо — этот зверь или конструкт не больше меня. А во-вторых?

— А во-вторых, ты действительно думаешь, что сможешь справиться с хищным зверем или конструктом даже вполовину твоего роста?

— Может и нет, но раз я начал, то должен закончить. Чего бы это ни стоило.

Следы наконец привели Андрея в небольшое помещение. В потолке зияло огромное отверстие, сквозь которое были видны звезды, уже гораздо более яркие, чем при входе в пещеру. Андрей осторожно пошел по периметру зала, внимательно осматривая неровную поверхность стен. Он судорожно сжимал нож, готовый в любой момент дать отпор поджидающему его врагу. Обойдя все помещение по кругу, он вернулся к исходной точке: тупик. Следы заканчивались здесь (или начинались). Больше здесь ничего не было.

— Что за странные следы — появились в одной точке, дошли до другой и исчезли. Причем непонятно, какая точка конечная, а какая начальная.

— Он мог пройти сквозь отверстие в потолке — пролететь, или спрыгнуть. — Андрей поднял голову вверх. — Следы могут продолжаться снаружи, но мне туда никак не попасть — слишком высоко.

— Итак, что мы имеем. Следы, светящиеся в ультрафиолете, внезапно появляющиеся и также внезапно исчезающие, оставленные неизвестным животным или конструктом. Старое здание с необычным орнаментом. И неизвестные грибы, возможно вызывающие галлюцинации.

— И девочка, которая взялась неизвестно откуда.