– Правильно.

– Значит, люди тебе исповедуются, ты их слушаешь, а вот свою подноготную прячешь...

Поворот был неожиданный, а смена тональности в его речи резанула слух. Саманта было попробовала его одернуть:

– Я вас не знаю, Джон, но...

– Ты меня знаешь.

– Я вас знаю? Откуда?

– Я Джон из твоего прошлого.

Саманта решила не прерывать затеянную им игру.

– У меня было много знакомых с именем Джон.

– Не сомневаюсь. – Он произнес это с презрительной иронией.

Его снисходительно-фамильярный тон не понравился Саманте. Надо бы сбить с собеседника спесь. Но какой ключик к.нему подобрать? Она перешла с ним на «ты», что позволяла очень редко в общении со слушателями.

– Если я тебя знаю, как ты утверждаешь, то напомни мне, пожалуйста, Джон... Прости, что я забыла.

– Грехи не забываются.

Саманта чуть не расплескала кофе. Тот самый голос, что был записан на автоответчике! Ее обдало холодом. Перед ней словно раздвинулся занавес, и во мраке неосвещенной сцены начало проступать нечто ужасное.

– Какие грехи? – заставила она себя задать вопрос.

– Твои.

– Мои?

Зачем она тянет разговор? Не лучше ли свернуть его побыстрее?

– За грехи полагается наказание.

– Какое? – спросила она и бросила взгляд на Мелани. Та развела руками. Очевидно, Джон сформулировал свой вопрос совсем по-другому, когда она просеивала звонки.

– Узнаешь. Ждать осталось недолго, – зловеще пообещал он.

Саманта подавала знаки Мелани, надеясь, что ассистентка догадается снять его с линии.

– Может быть, я должна покаяться?

– Конечно, должна. Как раз близится полночь. Не выступить ли тебе самой в «Полночной исповеди»?

– Но в чем мне каяться? Что я такого сделала? Я не знаю...

– Знает господь, и знаю я.

– А я нет... – Нервы у Саманты не выдержали. Она чуть не сорвалась на крик.

– Врешь, похотливая шлюха! Ты...

Дрогнувшей рукой она сама вырубила связь. По ту сторону стеклянной перегородки Мелани испуганно показывала на часы. Всего двадцать секунд оставалось до окончания передачи, но сигнальные огоньки вспыхнули одновременно на всех каналах, будто в них ударила молния.

– Вот и все на сегодня, – как можно тверже заявила Саманта и включила финальную музыкальную заставку – песню «Полночная исповедь». Подгоняемая секундной стрелкой на белом циферблате, она смикшировала пение с опережением, чтобы уложиться в отведенное время и произнесла традиционное напутствие: «Берегите себя... Спокойной вам ночи, и да благословит вас господь. Неважно, насколько был отягчен заботами сегодняшний день – ведь всегда есть завтра, а завтра будет уже другой день. Приятных вам сновидений».

Она запустила рекламу, откатилась от микрофона на стуле на колесиках, сняла наушники и, опираясь на костыль, поднялась. Хромая и мысленно чертыхаясь при этом, Саманта направилась к Мелани в соседнюю кабинку.

– Как этот подонок проскочил мимо тебя? – потребовала она объяснений у помощницы.

– Нагло мне соврал – вот как! – агрессивно выступила на свою защиту Мелани. На ее раскрасневшемся личике злобное выражение сменилось растерянностью.

– Где же, черт побери, Тини? Его эфир через четыре минуты!

Она вертела головой, как будто Тини мог где-то прятаться в ярко освещенной, с прозрачными перегородками студии.

– Плевать на Тини! Что произошло с этим последним звонком? – не отставала от нее Саманта.

– А что? Я не знаю, честное слово! – Мелани клятвенно стукнула себя кулаком в грудь.

– Чем он тебя купил?

– Просто запудрил мне мозги. Сказал, что хочет обсудить такое понятие, как «рай» – в прямом смысле и переносном, в библейском и земном. Что-то говорил о потерянном рае...

Саманта едва сдерживала ярость. Мелани никогда прежде не видела ее в таком состоянии.

– Ну ладно, я проштрафилась. Можешь распять меня на кресте. Или дай мне шанс искупить грех.

От этих слов Саманта поежилась. Все, связанное с религией, вызывало у нее теперь ассоциации с телефонным маньяком.

– Оставь этот библейский лексикон! – потребовала Саманта. – Ты что, вздумала дразнить меня?

– Такое больше не повторится, обещаю, – продолжала каяться Мелани.

– Я тебе не верю. Ты что-то темнишь. Такие звонки ты не должна пропускать. С твоим дипломом психиатра ты могла бы распознать, что у него на уме.

Саманта вдруг смолкла, осознав, что, отчитывая ассистентку, дала себе волю и перегнула палку.

– Аминь, – произнесла девушка, поняв, что гневной отповеди пришел конец. – Ой, извини... Я не хотела. Как-то само сорвалось с языка...

– Я была резка с тобой, наговорила лишнего. Выкинь это из головы.

– Постараюсь, – дернула плечом Мелани и вновь забеспокоилась: – Тини давно пора быть в студии...

У Саманты же мысли были заняты другим. Ее внезапно осенило.

– А знаешь, о каком рае он тебе говорил? О мильтоновском «Потерянном рае»!

– Что-что?

– Он имел в виду поэму Мильтона1 «Потерянный рай», о сатане, изгнанном из рая.

1Джон Mильтон (1608—1674) – один из крупнейших поэтов Англии, автор поэмы «Потерянный рай», основанной на библейских сюжетах.

Мелани удивленно вскинула брови:

– Ты так считаешь? Он как-то связан с литературой, знает классику, осилил средневекового Мильтона? Сомнительно.

– А я в этом уверена. Там речь идет как раз о грехе, искуплении и наказании. Сплошь об этом... На таком тексте вполне можно свихнуться. – Идея увлекла Саманту, но никак не Мелани. Встретив ее недоверчивый взгляд, Саманта решилась довериться ей: – Этот парень не впервые выходит на контакт со мной. Он оставил мне послание на автоответчике, пока я отсутствовала.

– Что?!

Проблема опаздывающего по неизвестной причине Тини моментально отошла на второй план. Теперь Мелани сгорала от любопытства.

– Но подожди... Ведь твоего номера нет в телефонном справочнике.

– Правильно, но ведь есть обходные пути. Любой может забраться в компьютерную сеть, скачать данные о кредитных карточках, узнать номер социальной страховки и водительских прав. Если обладаешь упорством и кое-какими навыками, то раздобыть нужный номер телефона достаточно просто.

– Как и обойти контроль и пролезть в эфир, – с грустью отметила Мелани. – Мне стыдно, Сэмми, что он так легко меня одурачил. Поначалу ведь никак нельзя было сказать, что у парня с головой не в порядке. Значит, у тебя появился свой персональный псих. Не завидую. Не хотела бы я быть на твоем месте.

– Мне место именно среди психов, как некоторые считают, я по специальности «мозгоправ», – невесело пошутила Саманта.

Тини вошел в студию так неслышно, что Мелани вздрогнула, ощутив чье-то присутствие у себя за спиной.

– Где тебя черти носили?

– Выходил подышать воздухом.

Он явно побывал под дождем. Пиджак его промок. От него пахло сыростью и сигаретным дымом.

– У тебя осталась минута до выхода в эфир, – предупредила Мелани.

– Не волнуйся, у меня все готово, – бросил через плечо Тини и занял место в той же кабинке, которую совсем недавно занимала Саманта.

– Ты чуть не довел меня до сердечного приступа.

– Тебе-то что беспокоиться? Ты не директор программы и не несешь ответственности ни за какие сбои.

– Да, но...

– Отстань от меня... передохни, – Тини смерил ее взглядом, не предвещавшим ничего хорошего для навязчивой девушки. Мелани так и осталась стоять с открытым ртом.

Саманта воспользовалась паузой, чтобы попрощаться с коллегами.

– До завтра. – Она улыбнулась обоим.

Только постукивание наконечника костыля по полу нарушало мертвую тишину длинного коридора, свернувшегося, словно кишка в утробе огромного здания радиостанции. Однако у Саманты возникла нелепая мысль, что впереди, за очередным поворотом, кто-то может ее поджидать. Она даже пару раз останавливалась, прислушиваясь, и затем усилием воли заставляла себя ковылять дальше.