Я тряхнула головой, чтобы сбросить с себя чужие мысли и эмоции.

Так вот, чего ты хочешь, Ленни, о чём мечтаешь? Не жить, а умереть?

— Только ты можешь сделать это, — продолжала шептать девочка, взяв меня за руки. — Только ты можешь убить Эллейн.

— Что? — ужаснулась я. — Но почему? Вейн!

Хранитель, вздохнув, отодвинул в сторону взволнованную Ленни, а потом сам взял меня за руку.

— Я расскажу тебе, Линн. Всё по порядку. Если не брать в расчёт Ибора, Эллейн и нашу маленькую Тень, проклятых магов за всю историю существования Эрамира было трое. У первого был уникальный дар эмпата, и он покончил с собой ещё в юности, не выдержав груза чувств других людей. Второй Тени наскучило собственное могущество, и он ушёл сам. Проклятые маги не могут умереть, они умеют лишь уходить в Тень, растворяться в собственном Источнике.

— Я знаю, — вздохнула я. — Когда я писала об этом, то всё время вспоминала сказку про русалочку. Она тоже не умерла, а стала морской пеной.

— Да, — кивнул Вейн. — Что-то общее есть. А третья Тень… её — точнее, его — я убил сам, когда понял, что Альгиус и тогдашний Повелитель тёмных эльфов — отец Робиара — собираются захватить Эрамир и убить Интамара.

— Альгиус? — вскинулась я, изумлённо охнув. — Но ведь это тот самый предсказатель, да? Который про меня пророчество изрёк.

— Именно он. Но Альгиус не только про тебя предсказания сочинял, у него вообще был уникальный пророческий дар. Его изречениям только конкретики не хватало, а так — сбывалось всё, вот только иногда это понимали уже после того, как события происходили. Расшифровать было сложно. Меня с Альгиусом какое-то время связывали тёплые отношения — он был милым мальчиком, пока рос при дворе Повелителя.

— Мальчиком? Не эльфом?

— Да, — кивнул Вейн. — Именно. Альгиус был человеком. Один тёмный эльф из ближайшего окружения Повелителя украл мать Альгиуса из родной деревни и держал девушку взаперти. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно, когда мальчишке было уже около десяти лет. Повелитель, узнавший о проступке того эльфа, казнил его, а вот Альгиуса решил оставить при дворе в качестве слуги. Отец Робиара был амбициозным, он сильно изменил натуру мальчика, когда узнал, что у него в слугах ходит самая настоящая Тень, да ещё и настолько сильная. Повелитель собирался использовать дар Альгиуса в военных целях — тогда как раз в разгаре была Последняя война, Интамар только взошёл на престол, люди были сильно обескровлены. Во всех книгах, посвящённых этому предсказателю, сказано, что должность советника при Повелителе он занимал несколько десятилетий, но на самом деле всего пару лет — дар Альгиуса начал проявляться, когда мальчишке было пятнадцать, в семнадцать Повелитель сделал его советником, а когда Альгиусу было двадцать, я уничтожил обоих.

— Каким образом?

— Альгиус был влюблён в одну девушку, которая, узнав, чего хотят они с Повелителем, прибежала ко мне и рассказала про кинжал. Альгиус был не только предсказателем, но и искусным кузнецом. Тот кинжал он выковал, используя Источник Тени. И рассказал своей девушке, что только этим кинжалом можно убить проклятого мага.

— Значит… — я вздохнула. — Ты использовал кинжал, чтобы убить Альгиуса? И всё? Так просто?

— Нет, Линн! — воскликнула Ленни, и я вздрогнула от неожиданности. — Это не так просто, как ты думаешь. Использовать кинжал может лишь тот, кто искренне, до глубины души, ненавидит Тень. И когда лезвие вонзится в грудь проклятого мага, это ещё не конец — нужно столкнуть его душу в Источник как можно быстрее, пока Тень не начала пожирать всё вокруг. Она такая — жадная до невозможности. Ей всегда и всего мало!

— Не я использовал кинжал, Линн, — сапфировые глаза Вейна сверкнули, и мне показалось, что я вижу в них отражение давно минувших событий. — Та девушка, возлюбленная Альгиуса. Она возненавидела своего жениха, когда узнала, что он хочет уничтожить всех людей только за то, что мать когда-то прокляла его. А я должен был столкнуть душу Альгиуса в Источник, а потом закрыть его, пока он не начал пожирать всё вокруг. Но я оказался не готов, Линн. Я не ожидал, что Тень настолько жадная. Я успел лишь вздохнуть, а она уже поглотила несколько деревень, находящихся рядом с тем местом, куда я вызвал Альгиуса. Она уничтожила и его возлюбленную, и Повелителя, который спешил на подмогу верному слуге. Я с большим трудом загнал Тень назад. Но и по сей день у меня на душе лежит груз тех, кто умер из-за моей ошибки.

Мне было ужасно жаль Вейна. Я знаю, каково это — ощущать себя виновным до самой глубины души.

— А почему Тень не поглотила и тебя? — спросила я тихо. Он вздохнул.

— Энергия Хранителя ей совсем не по вкусу. Как оказалось. Тогда я этого не знал. И в тот момент, когда Тень вырвалась наружу и сожрала всё, до чего могла дотянуться, кинжал исчез. Я думал, что она и его тоже съела, но нет. И Робиар помог мне найти его. Так что теперь мы действительно можем уничтожить Ибора… и Эллейн.

Вейн протянул руку и вытащил из ножен, висевших у него на поясе, небольшой кинжал.

Он был чуть длиннее моей ладони, с изогнутой рукоятью, усыпанной синими и зелёными камнями. Металл напоминал чернёное серебро, но был намного твёрже. Лезвие зловеще сверкнуло на солнце, и мне даже показалось, что я вижу на его поверхности отражение рыжих волос Эллейн.

Кинжал обдал ладонь холодом, когда Вейн вложил его в мою руку.

— Значит, я должна убить Эллейн, потому что ненавижу её по-настоящему? — спросила я, подняв глаза на Тень и Хранителя. — Но почему не ты, Ленни? И не ты, Вейн? И не Эдигор, например? Она ведь всё-таки когда-то пыталась его убить.

— Нет, Линн, — покачала головой девочка, грустно блеснув глазами. — Эдигор не ненавидит Эллейн. Он на неё даже не сердится. Что же касается Вейна, то кто-то же должен держать клетку для Источника, когда Тень вырвется наружу, и только ты не погибнешь, находясь в незащищённом месте. А я… Я тоже не ненавижу Эллейн.

— Как? — опешила я. — Но…

— Не пытайся это понять, — прошептала Ленни, почему-то отводя глаза. — Пожалуйста, не сейчас. Позже… я всё расскажу тебе… как и обещала. И потом, я совсем не уверена, что буду жива в тот момент, когда ты будешь уничтожать Эллейн.

— Что? — я нахмурилась. — Это ещё почему?

— Я уже говорила, — ответила Тень, вновь посмотрев на меня. — Она не простит мне предательства. Особенно кражу амулета Жизни Вейна. Он его когда-то для Эллейн сделал, и пусть он ей больше не нужен, к своим вещам моя наставница всегда относилась с огромным чувством собственности. Также она думает и обо мне. Я — её вещь, и как же я посмела сбежать? Но даже если Эллейн не убьёт меня… Линн, как только Вейн закроет Источник, я просто перестану существовать. Я ведь не человек. Я не смогу без Тени.

В тот миг мне показалось, что внутри меня — сотни маленьких птиц, посаженных в клетку, которые отчаянно бьются об её прутья сильными крыльями, но безрезультатно… Выхода из этой клетки не было. Причём не было никогда. Её изначально сделали такой — безвыходной и безнадёжной.

— Другого пути нет? — обратилась я к Вейну, и почувствовала себя ещё хуже, когда увидела выражение его глаз.

— Нет, маленькая, — ответил Хранитель, покачав головой. — От тебя потребуется только вонзить кинжал. Если Ленни к тому времени будет ещё жива, остальное мы с ней сделаем сами. Закроем Источник навсегда.

— Каким образом? Я так понимаю, кинжалом можно убить Тень, но не закрыть Источник.

— Кинжалом — да. Но есть ещё кое-что. Амулет, — и Ленни, наклонившись, дотронулась кончиками пальцев до ярко-голубого кристалла у меня на шее. — Энергия Хранителя — единственное, что неподвластно Тени. Более того, она ей противопоказана. Мы с Вейном несколько лет разрабатывали это заклинание, Линн. И теперь, когда на кинжал попадёт кровь Эллейн, откроется Источник, и Вейн сможет его запечатать с помощью амулета.

— А вы говорили, что он ничего не делает, — я нашла в себе силы слабо улыбнуться, и Ленни ответила мне такой же невнятной усмешкой.