— Оставь, Гром, — Робиар махнул рукой. — Моя дочь совершенно не нужна мне. Жаль только, что вы её не убили.

Меня передёрнуло. Да уж, прекрасный папашка! Мечта для любой девушки. Спит и видит, чтобы собственную дочь в капусту порубить.

— Зато вы добыли главное. То, ради чего всё затевалось… — и Робиар вновь переключил своё внимание на меня.

— Ну и зачем я вам всё-таки понадобилась? — спросила я, скрестив руки на груди. — Может, объяснишь, Повелитель? Чего во мне такого особенного?

— Обязательно объясню, — по губам Робиара зазмеилась неприятная, нехорошая усмешка. — Только позже. А пока… Гром, пожалуйста, проводи нашу… хм… гостью в её комнаты. Останешься с ней. Глаз не спускать! Головой отвечаешь.

Эльф опять почтительно склонил эту самую голову, а потом поднялся с колен и, схватив меня за руку, вывел из зеркального зала.

.

Покои мне достались трёхкомнатные. Просторные, с высокими потолками, огромным количеством полупрозрачных тканей пастельных оттенков на стенах в качестве драпировки и вновь со множеством зеркал. А в спальне стояла настолько большая кровать, что я даже покраснела. Таких девушек, как я, на ней можно было уложить штук тридцать, не меньше.

Гром чёрной тенью следовал за мной по пятам. Это раздражало. В конце концов я, не выдержав, обернулась к эльфу и зашипела:

— В ванную ты тоже со мной пойдёшь?!

— Повелитель просил не спускать с вас глаз, госпожа, — ответил Гром совершенно спокойно. — Поэтому мой ответ — да.

Похоже, мне любитель стриптиза попался в охранники. Возможно, если бы я была гламурной блондинкой, дело бы закончилось истерикой. А так… Гром эльф, такая «человечина», как я, ему не интересна, домогаться не будет, а за просмотр денег не берут. В конце концов, отказываться от горячей ванны после всего случившегося из-за непрошеного зрителя я не собиралась. Так что пусть смотрит. Заодно я сама погляжу, умеют ли эльфы краснеть.

Оказалось — умеют. С того самого момента, как я, раздевшись, нырнула в ванну, и до того, как я, чистенькая, завернулась в длинное белое полотенце, на щеках у Грома горели два красных пятна, как будто ему по физиономии кто-то утюгом проехался.

Не то, чтобы я совсем не стеснительная, просто я эльфов почему-то как мужчин не воспринимала. Похожие чувства в нашем мире я испытывала к врачам-мужчинам. Врач — существо бесполое, вот и эльф… тоже. Как бы смешно это ни прозвучало.

Да и глупо как-то в моём положении думать о том, чтобы стесняться. Меня тут, может, скоро убьют, перед этим забрав неведомую силу, а я буду перед каким-то эльфом краснеть? Нет уж, не дождётесь.

— Интересно, — тихо сказал Гром, когда я, завернутая в полотенце, вышла из ванной, — все человеческие девушки настолько бесстыжие, или ты — исключение?

Я фыркнула.

— Это я-то бесстыжая? Прости меня, любезный, но не я на тебя пялилась целый час во время мытья. Кто тебе мешал отвернуться, ушастый?

Уши у Грома вспыхнули.

— Приказ…

— Вот именно. Так что нечего на меня бочку катить. Бесстыжая… А сам что, лучше? И вообще, в следующий раз ты будешь мыться, а я буду смотреть.

Я отвернулась от в очередной раз залившегося краской эльфа и огляделась.

— Так-с. Гром, а что мне надеть? Моя одежда чистотой не отличается.

— В шкафу есть платья, — глухо ответил эльф.

На самом деле там был целый гарнизон платьев. Я пребывала в задумчивости недолго. Рассмотреть всё это богатство жизни не хватит (моей так точно, а вот насчёт эльфийской не знаю, они ведь долгожители), поэтому я выбрала простое белое платье с серебристым отливом и молча сбросила с себя полотенце.

— Знаешь, чего я не понимаю? — спросил вдруг Гром. Я стояла к нему спиной и натягивала платье на голое тело, кожей чувствуя, на какую его часть он пялится.

— Ну? — буркнула я, пытаясь просунуть голову в ворот.

Секунду спустя эльф мне помог, дёрнув вниз подол. И я каким-то немыслимым образом оказалась внутри этого несчастного платья. Гром повернул меня лицом к себе, оправил сбившийся ворот, застегнул пару пуговиц на груди и наконец сказал:

— Я хорошо рассмотрел тебя, пока ты мылась.

— Да ты шо? — усмехнулась я. — И как, заценил мою красоту неземную?

Эльф юмора не понял.

— По нашим меркам ты не очень красивая. Но… я не понимаю. Как ты могла спать с орком?

Я поперхнулась.

— Чего-чего?

— Я маг. Я почувствовал вашу с ним связь. Никакой другой связи, кроме любовной, у тебя с ним быть не может, поэтому… я сделал вывод, что ты с ним спала. Но я не понимаю — как?

Ответ «кверху каком» напрашивался сам собой, но мне показалось, что Гром его неправильно поймёт.

— А что тут такого странного? — я сложила руки на груди и посмотрела на эльфа с иронией. К моему удивлению, у него вновь покраснели уши.

— Орки… они ведь большие. Он должен был порвать тебя.

В начале я даже не поняла, о чём говорит Гром. А когда поняла…

Таких подробностей я точно не придумывала, когда свою книжку писала. Это что, вольная интерпретация? Откуда это взялось?!

— Он был осторожен, — наконец нашлась с ответом я. — И вообще, не лезь в мою личную жизнь! Ты и так, можно сказать, ванную вместе со мной принимал, теперь ещё интимные вещи спрашиваешь. И вообще, почему вдруг перешёл на «ты»? Вначале же называл меня госпожой.

Гром высокомерно усмехнулся.

— На госпожу ты не тянешь.

— Да? — я подняла брови. — А на кого тяну?

— На человеческую шлюху, — сказал эльф.

Тут уж я не выдержала. Размахнулась и влепила этому ушастому тяжёлую, звонкую пощёчину.

С лица Грома исчезло высокомерное выражение, но зато в его глазах вспыхнула ненависть. Кажется, в этом замке у меня появился ещё один враг. Хотя особого значения это не имело — друзей в Эйме у меня точно не водится.

Гром сдержался, молча отошёл к двери и встал возле неё немым изваянием.

Я усмехнулась. Села на диван и стала ждать Робиара. Откуда-то я знала, что Повелитель тёмных эльфов совсем скоро явится меня проведать.

И не ошиблась.

.

Светлые и тёмные эльфы испытывают друг к другу взаимную неприязнь, хоть и являются родственными расами — предки у них общие. И если вы думаете, что они отличаются друг от друга только цветом волос или глаз, то вы ошибаетесь.

Всё дело в магии. Светлые эльфы используют энергию Света и Природы, им подвластны стихии, их магия — живая, от неё даже пахнет цветами и солёной морской водой. Тёмные же эльфы берут силу у Тьмы, практикуют магию Крови и Смерти. Нет, мертвецов они не поднимают. Но, поверьте, поднятие трупов — это далеко не самое страшное, что можно придумать.

Воздействуя непосредственно на кровь любого существа — особенно человека — тёмные эльфы могут вызвать желание, недомогание, болезнь и даже смерть. Они могут заставить вас испытывать боль с помощью взмаха руки. На такое больше никто не способен. Никто, кроме них.

Нет, разумеется, это не подразумевает деление на «светлые — добрые, тёмные — злые». Если бы в мире всё было так просто. Стереотип о том, что Свет — это добро, а Тьма — зло, давно изжил себя. И светлые эльфы творили не меньше плохих дел, чем тёмные, просто использовали для них другую энергию.

И сейчас, сидя на диване в ожидании Робиара, я прекрасно понимала, чем может закончиться моя экскурсия в Эйм. Так что, если Рым всё-таки собирается меня спасать, ему лучше сделать это поскорее.

Прошло примерно полчаса с момента, как я влепила Грому пощечину, когда наконец дверная ручка повернулась, и в комнату вошёл Робиар.

Я моментально вскочила с дивана.

— Сиди, — усмехнулся Повелитель. — Да и я тоже сяду, — он опустился на другой конец сиденья.

— Мне уйти, мой Повелитель? — спросил Гром. Весь его вид говорил о том, что ему не улыбается присутствовать при нашем разговоре. Но Робиар, к моему удивлению, покачал головой.

— Не стоит. Мне всё равно понадобится твоя помощь в дальнейшем, поэтому лучше ты поймёшь всё сейчас, чем я буду объяснять это ещё раз.