Он опустился на пол рядом с ней и вытянул длинные сильные ноги, испустив глубокий вздох. Потом перевел глаза на девушку и снова улыбнулся. Похоже, он был очень рад, что ее не смыло за борт.

Он что-то спросил у нее, но Ольга не понимала его языка. Тогда он потянулся к ней, откинул мокрую шкуру и взял ее руки в свои ладони.

Его руки были удивительно теплыми, а вот Ольга просто заледенела. Он стал растирать ее пальцы, и девушка невольно обхватила его горячие руки своими.

Снова легкая особенная улыбка тронула губы мужчины, он решительно потянул к себе девушку и, не успела она опомниться, как северянин уже крепко прижал ее к своему мускулистому телу.

Его тело было очень горячим, будто не царил вокруг этот холод. В первый миг Ольга напряглась, но потом ей стало так хорошо, что она расслабилась и закрыла глаза, наслаждаясь теплом этого человека. От него пахло выделанной кожей, морской солью и дымом. Ольга вспомнила вонь некоторых его соплеменников, и невольно прижалась к нему теснее – пусть уж лучше он, чем те…

В теплых объятиях северянина ее перестало трясти, дремота овладевала ею все больше и больше, и вскоре Ольга погрузилась в сон.

Шли дни, и вот, наконец, их плавание подошло к концу. Вдали показался берег, скалистый и крутой. Склоны поросли изумрудной травой, небо было серо-голубым, а воздух чистым и прозрачным.

Ольга глядела на эти берега со смешанным чувством. С одной стороны, она была очень рада, что это долгое путешествие по морю закончено. Но… Что ждало ее там?

За эти дни, что она провела на корабле, отношения с ее покровителем у нее сложились вполне определенно. Он опекал ее, кормил и поил, охранял от посягательства других воинов. Она же не сопротивлялась, принимала все, что он давал ей, полностью покорившись своей участи. Кроме того той ночи после шторма, когда она сильно замерзла, больше он не обнимал ее. Ольга перестала его бояться, но всегда в его присутствии ее охватывало чувство безысходности – девушка понимала, что этот человек не отпустит ее. А если отпустит, то она погибнет.

Ее родина оставалась где-то далеко, в тумане, словно ее никогда и не было.

Но с каждым днем северянин относился к ней теплее, он то и дело глядел на нее с улыбкой, а Ольга изо всех сил пыталась этого не замечать. Ее одолевали странные чувства, но она не хотела, чтобы он снова рассердился на нее. Только он был причиной того, что она оставалась жива и здорова.

После шторма она, слава богам, не захворала, хотя очень застудилась. Северянин иногда поил ее медовухой, но Ольга пила совсем немного – ей не хотелось терять ясности мыслей. Но иногда она все же выпивала чуть больше, чем следовало. Ей становилось хорошо, в животе теплело, ноги ослабевали. Тогда она просто молча наблюдала за своим владетелем, смотрела на его широкие плечи, стройное сильное тело и представляла себе, каково это – быть с ним… Он если и замечал ее взгляды, то не реагировал никак, но глаза его начинали гореть каким-то особым огоньком. Однако, никак попыток овладеть ею он не предпринимал.

И вот, чужие берега… Как они примут ее? Быть ей рабыней в доме этого чужестранца, или же он просто продаст ее кому-то другому? Ольга смутно чувствовала, что она нужна ему самому, но… Кто знал, они ведь были совершенно чуждым ей народом, она часто ловила себя на мысли, что не понимает иных их поступков. Может, и в нем она ошиблась.

А корабль меж тем все приближался и приближался к берегу. Проступали очертания пристани – грубых досок, сколоченных у самого берега, столбов для привязи. Стал доноситься и шум, корабль встречала целая толпа, в основном, женщины. Видимо, это были жены этих воинов.

Ольга стояла возле своего спутника, и вдруг ее посетила мысль, что его тоже может ждать жена. Она подняла на него глаза, и воин, словно почувствовав ее смущение, улыбнулся ей. У его серо-голубых глаз разбежались лучистые морщинки, улыбка словно осветила его лицо добрым светом, и Ольга несмело улыбнулась в ответ, в первый раз за эти дни.

В этот момент корабль качнуло вперед, Ольга потеряла равновесие и непременно свалилась бы в воду, если бы ее спутник не ухватил ее рукой поперек талии. Со смехом он что-то сказал ей, но его слова потонули в общей суматохе, даже если бы Ольга поняла его.

Корабль, наконец, причалил, воины стали спускаться на берег. Некоторые обнимались с женами и детьми, кто-то с братьями и друзьями, повсюду слышались смех и радостные возгласы. У Ольги защемило сердце при виде всего этого – ей так не хватало ее семьи и родных... Она усиленно давила в себе это чувство, пока они плыли, ведь другого выхода у нее не было, но сейчас она всем сердцем ощутила, что она здесь чужая, и даже не часть этой общины.

Ее спутник спрыгнул в воду, которая дошла ему до колена, затем снял ее с корабля, донес до берега и опустил на землю. Затем он вернулся на корабль разгружать то, что они привезли, а девушка осталась стоять на берегу.

В общей суматохе Ольгу сначала не заметили, но вскоре она стала ловить на себе взгляды – удивленные, любопытные, неприязненные. Последними награждали ее женщины, которые уступали ей по красоте, и хотя Ольга предполагала, что выглядит ужасно после морского путешествия, по-видимому, чужеземки так не считали.

Она невольно отметила, что северянки одеваются иначе. Их одежда была плотнее, темнее и не такая яркая, как на ее родине. Некоторые носили украшение из кости, из камней, вплетали в волосы ленты. Их лица казались грубее и жестче, чем лица женщин из родных ей мест, а голоса – резкими и громкими.

Одна из девушек, высокая и худощавая, с длинными распущенными темными волосами, уставилась на ее запястье. Ольга проследила направление ее взгляда и поняла, что та смотрит на браслет.

Когда девица подняла взор, ее глаза полыхали ненавистью. Она сделала, было, шаг к Ольге, но тут подошел очевидный виновник этой неожиданной неприязни. Девица тут же переключила внимание на него, на ее губах заиграла сладкая улыбка, и она нежно сказала воину что-то, видимо, приветствие.

Светловолосый мужчина только кивнул в ответ и повернулся к Ольге. Он был весь увешан мешками и узлами, некоторые едва держались на его руках, и Ольга, повинуясь внезапному порыву, сняла с его плеч пару мешков, которые не показались ей особенно большими. Однако, взвалив их себе на плечи, она поняла, что ошиблась – они были невероятно тяжелы. Но Ольга не подала виду, она смело встретила его внимательный взгляд. Воин оглядел ее и улыбнулся, а потом кивнул ей следовать за ним.

Поворачиваясь, Ольга поймала взгляд девушки, которой ее спутник не захотел уделить внимания, и поняла, что нажила себе здесь смертельного врага.

Думая об этом, она послушно шла за своим спутником – у нее, в общем-то, не было выбора. Вскоре они покинули пирс и углубились в лес. Ольгу обступили вековые деревья, которые казались больше и крепче, чем на ее родине. Их яркая изумрудная листва нежно шелестела на ветру, прохладный чистый воздух приятно освежал, и Ольга подумала, что могла бы порадоваться всему этому, если бы не была тут невольницей.

Ее спутник шагал размеренно и легко, будто и не был увешан тяжестями. Он шел впереди, и Ольга не видела его лица, но ей почему-то казалось, что он рад вернуться в родные края. Немного погодя она поняла, что он тихонько напевает под нос какую-то песенку.

У мужчины был приятный голос, и Ольга поймала себя на мысли, что с удовольствием слушала бы его пение, если бы так нещадно не болели плечи. Она шла все медленнее и невольно отстала от своего покровителя, хотя изо всех сил старалась идти в его темпе.

В какой-то момент северянин обернулся и заметил, что Ольга отстает. Он тотчас вернулся обратно и что-то спросил у девушки, но она только беспомощно смотрела на него. Воин чуть нахмурился, что-то пробормотав под нос, и, не говоря больше ни слова, снял с ее плеч мешки, забросив их на свои. Ольга попыталась протестовать – ей отчего-то казалось, что показывать перед ним свою слабость не стоит – но он только отмахнулся. Отдав ей в руки какую-то совсем легкую котомку, северянин решительно отправился дальше, Ольге ничего не оставалось, как последовать за ним.