— Да, хорошо, — кивнула Лида. — Пирожки напеку. Пойдем, Настенька.

— Спасибо вам огромное! — воскликнула обрадованная родительница и поспешила приводить в исполнение свои планы.

Лида, уставшая, перепачканная мукой, месила тесто. В кухню заглянул Валентин с похныкивающей Танюшкой на руках.

— Она уже кушать хочет, — сказал Валентин.

— Мне не разорваться, — ответила Лида. — Сейчас закончу и покормлю.

В кухню вошла Настя.

— Тетя Лида, я тоже кушать хочу.

— Тете Лиде не разорваться, — объяснил Валентин. — Сейчас она пойдет кормить Танюшку, а мы с тобой приготовим ужин. Сами поедим и тетю Лиду накормим.

Лида устало улыбнулась. Прикрыла тесто, вымыла руки, взяла дочурку и ушла с ней в спальню.

Валентин поставил чайник, достал картошку, кастрюльку и сказал Насте:

— А ты пока накрывай на стол. Тарелки вон там.

Ужинали втроем. Поглядывая на Настю, Лида представляла, что скоро они будут вот так ужинать втроем с подросшей Танюшкой.

На улице давно стемнело. Настя, сидя на диване, листала настенный календарь, снятый со стены и, зевая, разглядывала иллюстрации. Валентин готовился к предстоящему собеседованию, просматривал материалы.

Зазвонил сотовый телефон Лиды, лежащий на столе. Валентин взял телефон, услышал голос Настиной мамы.

— Лида, извините! Пожалуйста, выведите Настю на улицу, я уже вышла, к вам иду. Совсем замоталась.

Он так ничего и не успел сказать, мама Насти отключилась.

Валентин подошел к двери спальни, осторожно заглянул. Слабый свет ночника освещал спящую Танюшку в ее кроватке и Лиду, уснувшую в одежде на застеленной кровати. Валентин тихо закрыл дверь, сказал девочке:

— Настя, пойдем, твоя мама звонила.

Она с готовностью встала с дивана.

Валентин с Настей вышли из подъезда, направляясь к соседнему дому. Им навстречу выбежала ее мама.

— Валентин Викторович! Спасибо вам огромное за Настеньку. Такие успехи! Я вам так благодарна.

Из темноты неожиданно материализовался невысокий коренастый мужчина, который сходу двинул Валентину в глаз, сопровождая это действие грозным рыком:

— Альфонс хренов!

Валентин схватил мужчину за грудки, Настина мама бросилась к ним, пытаясь прояснить ситуацию, но все заглушил пронзительный визг девочки и ее отчаянный крик, который разнесся над притихшим микрорайоном:

— Не бейте моего папу!

Этот визг и этот крик заставили заснувшую было Лиду вскочить с кровати и выбежать из спальни. В гостиной были явственно слышны крики, доносящиеся с улицы, что-то кричали мужской и женский голоса, но их перекрывал истошный вопль Насти.

Лида, как была, в домашней одежде, в тапочках, выбежала на улицу, спросонья не понимая, что происходит.

Недалеко от подъезда копошились темные фигуры. Она подбежала ближе.

— Пусти, альфонс хренов! — кричал какой-то мужчина, пытаясь вырваться из крепких рук Валентина.

— Не бейте моего папу! — отчаянно кричала Настя.

Ее мама вцепилась в мужчину, тоже кричала:

— Петя, ты все не так понял! Это Настин учитель. Он занимается с Настей.

— Ночью! В каникулы! Ты че мне лапшу на уши вешаешь? — орал в ответ Петя, намереваясь снова ударить «альфонса».

— Да, занимаюсь. Математикой! — сказал Валентин, удерживая мужчину.

От этих слов тот пришел в такую ярость, что сумел вырваться, но Валентин снова перехватил его.

На помощь Валентину пришла мама Насти, схватив своего мужа за руку повыше локтя.

— Какая, блин, математика! — орал оскорбленный муж.

— Ой, не надо про математику, — попросила Валентина Настина мама.

— Папа, это Валентин Викторович! Не бей его! — крикнула девочка.

— Что случилось? — спросила Лида.

Мама Насти, с трудом удерживая своего разбушевавшегося супруга, с гордостью пояснила:

— Представляете, муж приревновал! Сказал, что завтра приезжает, а сам сейчас нагрянул.

— Нарочно сказал! — вклинился ее муж. — К Лиде она побежала, ага! Ничего себе Лида! Еще и ребенка в свои шашни впутала!

— Лида — это я. В чем дело?

Услышав строгий голос, Петя немного успокоился, озадаченно глядя на женщину в халате и тапках.

— Да, да, это Лида, жена Валентина Викторовича, — подтвердила мама Насти.

— Папа, это мой учитель! Не бей его! — снова крикнула девочка.

Похоже, ее отец разобрался, наконец, в ситуации, сказал Валентину примирительно:

— Все, пусти уже, задушишь.

Валентин отпустил его, отошел в сторону, поглядывая настороженно, готовый к новому нападению. Настя повисла на руке отца с одной стороны, ее мама вцепилась в своего мужа с другой.

— Учитель, что ли? Ну, извини, — пробурчал Петя. — Сказали мне тут, понимаешь, что у жены альфонс завелся, такой… качественный.

И дальнобойщик Петя направился к себе домой с виснущими на нем родными.

Лида посмотрела на Валентина, под глазом которого виднелся след от удара, грозящий стать синяком. Этого еще не хватало перед собеседованием!

— Пойдем, что-нибудь холодное приложим, — озабоченно предложила она.

Они бегом поднимались по лестнице. Уже в подъезде слышался плач проснувшейся Танюшки.

Дверь в квартиру была закрыта, но не заперта на замок.

— Помчалась, ребенка бросила, — сказал Валентин. — Хорошо еще, дверь не захлопывается.

Лида ходила по спальне с плачущей Танюшкой, которая никак не желала успокаиваться. Валентин лежал в постели.

— Не плачь, моя маленькая, не плачь, моя хорошая, — уговаривала Лида дочурку. — Если будешь плакать, папа не выспится, а у него завтра собеседование. А если его не возьмут, то денежек у нас не будет.

Валентин встал.

— Мешаем, да? — виновато спросила Лида. — Может, на диван спать пойдешь? Там, наверное, не так слышно.

— Давай Танюшку, — распорядился он. — Пугаешь ребенка всякими ужасами.

Валентин взял малышку, расхаживая по спальне, запел тоненьким голоском в танцевальном ритме:

— Жил-был у бабушки,

Серенький ко-озлик,

Серенький ко-озлик…

Лида тихонько фыркнула — необычная интерпретация известной песенки.

Валентин выдержал небольшую паузу и произнес свирепым басом:

— Серый ко-зел!

Лида зарылась лицом в подушку, всхлипывая от смеха.

— Бабушка козлика

Очень люби-ила,

Очень люби-ила… — тоненько пропел Валентин и снова резко перешел на свирепый бас:

— Бабка козла!

Танюшка затихла, прислушиваясь к смене голосов.

— Спит? — недоверчиво спросила Лида.

— Нет, на меня смотрит.

Утренние лучи солнца осветили спальню и мирную картину: Танюшка сладко посапывала в кроватке, ее родители, полуодетые, спали на постели, кое-как прикрывшись краем одеяла. Зазвонил сотовый. Валентин, сонный, потянулся за телефоном.

— Что? Такси? Да, заказывал. Минутку подождите!

Он вскочил, бросился в ванную.

Лида проснулась, встала. Заплакала проснувшаяся Танюшка.

— Проспал! — ужаснулась Лида.

Взяла дочурку на руки, пошла на кухню.

Валентин в спешке одевался, второпях не сразу попадая в штанины брюк и рукава рубашки. Оделся, наконец, выбежал в гостиную, схватил папку.

Лида с бутылочкой молочной смеси и с Танюшкой на руках вышла из кухни, увидела выбегающего из спальни Валентина и ахнула: под глазом явно виднелся синяк.

Валентин помчался в прихожую, Лида побежала за ним:

— Давай хоть синяк кремом замажу! Подержи Танюшку.

Он взял и Танюшку, и бутылочку с молочной смесью, а Лида быстро помазала синяк кремом. Вздохнула огорченно: все равно заметно.

Запыхавшийся Валентин влетел в приемную. Юная красотка-секретарь взглянула на него укоризненно:

— Он уже ждет.

Валентин кивнул ей на ходу, еле переводя дыхание, подошел к двери в кабинет потенциального работодателя.

Директор фирмы, невысокий, простоватый мужчина лет сорока, стоял посреди кабинета, сурово и недоброжелательно глядя на вошедшего красавчика: опоздал. А в каком виде пришел!