Лида в последний раз осматривала и проверяла аккуратно расставленные в шкафах папки в своем рабочем кабинете. Валентин разбирал и раскладывал на столе очередные договора.

Она отошла от шкафов, окинула взглядом внушительное количество папок:

— Столько документов. Думала, никогда не разберусь с ними.

Валентин подошел к ней.

— Для тебя это просто документы, — сказал он, показывая на папки в шкафах. — Буквы, цифры. А для меня за каждым договором, за каждой его строчкой — поездки, переговоры. Уговоры! — говорил Валентин с горящими глазами, весь поглощенный своими воспоминаниями. — Борьба, нет, драка! За контракт, за более выгодные условия. Риск! Азарт! Высокие ставки!

Лида с опаской покосилась на него:

— Да, ты столько сделал для фирмы Данилина. Ценный работник.

Валентин усмехнулся, возвращаясь к действительности:

— Драгоценный! Просто клад для него, только на него теперь и работаю. Как раб на плантации. Ну, ничего, скоро расплачусь. И буду полностью получать всю свою зарплату.

— Это хорошо, потому что моей зарплаты уже не будет. С завтрашнего дня в декрете, — напомнила Лида. — А тебе придется искать новую помощницу.

Валентин отмахнулся, снова отошел к своему столу, к ожидающим его договорам:

— Зачем? Ты разгребла завалы, которые накапливались много лет. Раиса принципиально ничего не делала. Так что, и один справлюсь. И фирме экономия. Может, в счет долга запишет.

Лида еще раз оглядела шкафы с папками, аккуратно расставленными по датам и названиям фирм. Действительно, полный порядок!

Выйдя в декрет, Лида с удовольствием занималась домашними делами, встречала уставшего после работы мужа горячим ужином. Наслаждалась семейной жизнью.

В этот январский вечер Валентин пришел с работы уставший больше, чем обычно. Опустился на диван и тихо сказал ей:

— Лидушка… Ты, пожалуйста, сядь и постарайся не волноваться.

Она послушно села, с тревогой глядя на него.

— Дело в том, что… Мое новогоднее желание исполнилось, но мне надо было точнее его формулировать.

— Ты хотел стать свободным, — вспомнила Лида. — И что?

— И я свободен. Даже слишком.

Она молча смотрела на Валентина.

— Данилин меня уволил, — объяснил он.

— Этого не может быть, — не поверила Лида. — Ты столько для него сделал.

— На благодарность вообще глупо рассчитывать. Я не думал, что он рискнет доверить дела своей фирмы кому-то другому. Что для него личные антипатии важнее бизнеса.

— Значит, твоей зарплаты не будет? Но тебе что-нибудь заплатили, при увольнении же платят…

Валентин покачал головой:

— Посчитали в счет долга. Зато я полностью с ним расплатился.

— Надо же купить коляску, кроватку… — растерянно говорила Лида.

— Я найду другую работу, — пообещал Валентин.

Лида наблюдала, как Валентин одевается на очередное собеседование, высказывала свои соображения:

— Скоро на еду денег не будет, — упрекала она. — А ты неизвестно где пропадаешь.

Валентин, в самом деле, пропадал где-то с утра до вечера — второй месяц уже! — тут у кого угодно терпение кончится.

— Я делаю все, чтобы устроиться на работу, — спокойно объяснял он, застегивая рубашку.

— Необязательно разъезжать целыми днями. Ты мог бы просто разослать резюме по фирмам.

— Таким образом устроиться в хорошую фирму просто нереально. Мне нужно самому приезжать, знакомиться, рассказывать о себе и своих способностях, своих успехах и достижениях, лично всучивать резюме, следить, чтобы это резюме не выбросили сразу же в мусорку. Да, по почте я им тоже рассылаю. Уверен, что удаляют, не читая.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что, когда я лично прихожу в ту фирму, куда уже отправлял резюме, и показываю его, то понимаю, что они видят его впервые.

— А что толку? Все равно же не берут. Может, тебе пока найти что-нибудь попроще?

— Я — высококвалифицированный специалист, со знаниями, с опытом, с достижениями, — повернулся к ней Валентин, уже одетый в костюм — такой блистательный, собранный и деловитый — всем своим видом являясь наглядным подтверждением этих слов. — А если я буду целыми днями мести улицы или рубить мясо, то на моей дальнейшей карьере можно ставить большой жирный крест. Потому что я буду тупым и уставшим. А если узнает кто-нибудь из моих потенциальных работодателей…

Он вышел из спальни, Лида последовала за ним.

— Почему сразу мести улицы? Можно найти что-то умственное, — настаивала она.

— Например, писать лентяям курсовые или дипломы, — предположил он, обуваясь.

Она согласно кивнула. Валентин надел куртку.

— Я буду сутками сидеть за компьютером за очень небольшие деньги. Знаю, этим я тоже занимался.

— Ты мог бы заняться репетиторством, — не отставала Лида.

От такой перспективы Валентин с деланным ужасом закатил глаза.

Лида грустно вздохнула.

Он обнял ее, сказал очень мягко:

— Лидушка, милая, я понимаю, что тебе нелегко. Потерпи, пожалуйста. Поверь, что устраиваться на работу сложнее и тяжелее, чем работать. Усилий столько же, нервов больше, а доходов никаких, одни расходы. Все, я пошел.

— Сегодня обещали резкое похолодание. Надень куртку потеплее.

Валентин, уже открывший дверь, ответил на ходу:

— Теплее ничего нет.

— Как это нет? — удивилась Лида. — У тебя же есть теплая куртка!

— Уже нет, — быстро сказал он, собираясь уйти.

— Куда ты ее дел? Хоть свитер надень!

— Тогда можно вообще не ездить.

— Неужели им одежда важнее человека!

Валентин укоризненно посмотрел на жену: снова объяснять?

— Молчу, молчу, — сказала она грустно.

— Не переживай, я поеду на такси. В счет будущих доходов.

Лида в отчаянии смотрела ему вслед: сильное похолодание, легкая куртка…

К вечеру действительно резко похолодало, несмотря на приближение весны. Пошел то ли дождь со снегом, то ли снег с дождем. В общем, что-то такое непонятное сыпалось и сыпалось с неба. Лида снова выглянула в окно в ожидании Валентина, не идет ли. Поставила на плиту чайник, потрогала кастрюльку с ужином: еще теплая.

Услышала, как поворачивается ключ в замке, поспешила в прихожую.

Валентин, весь промерзший, промокший, буквально падающий с ног от усталости, ввалился, снял куртку, обувь.

— Замерз? — спросила она, хотя это было понятно и без вопросов. — Такая погода…

— Да, пешком шел. Автобусы там не ходят.

— А такси?

— Какое такси? Они меня не взяли.

— А почему же ты так долго…

— Сначала взяли, показали офис, дали задание. А потом директор захотел пообщаться с моим бывшим работодателем…

— И что? — спросила Лида, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Пообщался, — пожал плечами Валентин. — Я сейчас под горячий душ, а ты мне чаю горячего, ладно? Еще не хватало опять бронхитом заболеть.

Он все-таки заболел. Лежал в постели с высокой температурой. Лида смотрела, как врач, полноватый, пожилой, серьезный, выписывал рецепт.

— Бронхит? — спросила она у врача.

— К сожалению, не бронхит, — спокойно ответил врач.

— К сожалению? — переспросила она.

— Двусторонняя пневмония. Желательно в больницу.

Лида огорчилась, умоляюще глядя на врача:

— Может, можно без больницы? Мне сложно будет ездить к нему каждый день по такой погоде.

Врач покосился на ее большой живот.

— А зачем вам ездить каждый день?

— Как это, зачем? У меня родители часто в больницах лежали и…

— Вы сможете обеспечить лечение на дому? Ему нужно колоть антибиотики четыре раза в сутки, по часам. Найдете медсестру?

— Я сама могу.

Врач подал ей листок:

— Вот назначение.

Лида проводила врача, вернулась в спальню, деловитая и сосредоточенная. Валентин виновато смотрел на нее.

Лида полезла в шифоньер, достала кое-какие припрятанные там деньги, небольшой запас на всякий случай, пересчитала: на лечение должно хватить.