— Какие трупы? Великий Ворон приказал отдавать грабителей вам, немного побив. Этих ждала та же участь.

— Но мальчишке ты сказал, что убьешь их.

— Больше будет бояться, дольше проживет.

— Рейвен, давай проучим этого наглого выродка, — громко и четко предложил немолодой Ворон, глядя на Нила, — переломаем руки-ноги так, чтобы нормально не срослись, и посмотрим, как он через пять лет калекой сражаться будет.

Стражники схватились за мечи. Вороны одобрительно загоготали.

Нил напряженно смотрел на Рейвена.

— Ну его к черту, — неожиданно равнодушно ответил тот, — повелитель запретил его убивать и калечить, он будет недоволен. А желания Великого Ворона важнее наших. Как станет Принцем, тогда и переломаем все, что надо. Пока пусть живет. Полетели отсюда.

Он первый поднялся в воздух, и остальные Вороны потянулись за ним.

Нил выдохнул и вытер пот со лба.

Невероятно. Рейвен не использовал такой шанс с ним расправиться. Да что это с ним, в монахи решил податься?

— Вот звери, — с ненавистью произнес Гийом, — такое задумать только нелюди могли!

— Наоборот. Люди, — до Нила, наконец, дошло, — они нас пытались запугать, но сделать ничего не могли, ведь Великий Ворон им запретил. Это была пустая бравада. Они бы не посмели его ослушаться. А так вы будете знать, что грозит мне и тем, кто меня поддержит.

Но почему Великий Ворон запретил его убивать? Что за нелепость? Боится, что репутация «доброго злодея» разрушится? Хочет честного поединка с достойным противником?

— Мы их не боимся! — гневно сказал Анри. — Ты сможешь выбрать себе Рыцарей среди нас!

Рыцарей? Тех, кто будет пробовать его еду, чтобы не отравили? И умирать за него?

Нет. Туда он ребят не потащит.

Нил улыбнулся им.

— Возвращаемся в участок. Вы все молодцы и отлично справились. Я горжусь вами. Предлагаю отпраздновать взятие банды сегодня, как засунем преступников в камеры.

Стражники радостно и одобрительно завопили.

А завтра его могут уволить.

«Но оно того стоило, ведь так?» — азартно спросил его Дирк. — «Мы победили! Всех спасли, никто не пострадал! Даже этот Ворон оказался не такой уж злобный и страшный. Любит пугать, но ты же не тот рыдающий мальчишка, чтобы верить в его угрозы? Давай сами его напугаем! Вот станешь Принцем, ух, как он тебя бояться будет!».

Нил захохотал взахлеб, запрокинув голову в светлеющее небо.

Он победил! Он доживет до Времени Рыцарей, станет Прекрасным Принцем и уничтожит Великого Ворона! Никто его не остановит! Все эти злобные Вороны сами будут бояться к нему подойти!

Он выстоит, во что бы то ни стало.

Льюис был Великим Вороном вот уже три с половиной года.

Не так он представлял свое будущее, приезжая сюда, но, как ни странно, был вполне доволен жизнью. Проблема с преступниками сошла на нет, к Воронам люди постепенно привыкли, больше не впадая при них в панику, а добровольные жертвы не переводились, охотно делясь жизненной силой в обмен на золото. Город вновь был мирным местом, даже без Принца Ричарда и его Рыцарей. Льюис с удовольствием бродил по нему, наслаждаясь пешими прогулками не меньше, чем полетами. Жаль только ему редко кто составлял компанию: Сольвейн предпочитал гулять со своей девушкой, Шарлотту было почти не застать в убежище, а Рейвен, хоть никогда не отказывался, откровенно скучал, не понимая, зачем бесцельно бродить по улицам. Однажды они издали увидели компанию стражников и среди них Нила Янга, после чего Рейвен изрядно напрягся и утащил Льюиса прочь, пока их не заметили.

А жаль, Льюис хотел бы поговорить с ним и сам составить о нем правильное мнение.

— Он выглядит, как обычный человек и держится скромно. Совсем не похож на Принца Ричарда.

— Это пока. Вот получит белые доспехи и огромную силу, тогда и выпустит гниль наружу, — мрачно ответил Рейвен, — не приближайся к нему. Стоит ему узнать кто ты — моментально нападет.

Льюис вспомнил, как доброжелательно прошла его первая встреча с Принцем Ричардом, когда тот считал его простым горожанином, и как вторая, когда в нем увидели монстра. Увы, Рейвен был прав. Трудно доказать, что ты не чудовище, когда тебя им считают.

— Но он больше не нападает на Воронов?

— Нет.

Льюис довольно улыбнулся. Его расчет оказался верным: будущий Прекрасный Принц не вредил просто так, у него были определенные причины. Возможно, прожив еще несколько лет в мирном городе, он убедится, что защита тому не нужна, и уедет.

А может, у Льюиса все-таки получится снять с Воронов проклятье, и причина для битвы исчезнет.

С проклятыми вещами дело шло по-прежнему: Льюис, Сольвейн, Шарлотта и Рейвен искали их по всему городу. Нередко они находились буквально под ногами: тускло поблескивающие, привлекательные, будто кем-то оброненные. Льюис давно научился отличать их от обычных вещей по ряду мелких признаков: весу, форме и виду. Но главное, однажды он заметил, что проклятые вещицы повторяют уже существующие: штук пять колец были копиями кольца Сольвейна, три броши ничем не отличались от той, что принадлежала Шарлотте. Это было очень странно: кузнецы и ювелиры никогда не делали одинаковых вещей, хоть в мелочах, но отличия были. А проклятое серебро походило на размноженное отражение одного и того же предмета. Разве что монета Льюиса ни разу за три года им не попадалась.

В одной из лавок Сольвейну удалось обнаружить постоянный источник проклятого серебра: каждые два-три месяца возникала новая вещь. За год выходило пять. Льюис лично пошел беседовать с владельцем, но тот понятия не имел, откуда они берутся: в лавке скупали старые вещи за бесценок, частенько целой кучей. Торговец очень старался услужить «благородному господину», и они договорились, что «безделушки» ему будут откладывать, как постоянному покупателю. Приходил за ними все равно Сольвейн. Но их было всего пять, а должно быть пятнадцать. Шарлотта нередко находила другие на барахолках и приносила еще три-четыре, Рейвен подбирал парочку на улице, но новые Вороны все равно появлялись и именно в том количестве, что было упущено. Льюис упорно искал все источники проклятья, но пока не получалось.

— Мы ведь все равно молодцы, — подбадривал его Сольвейн, — за три года спасли почти тридцать человек от нашей участи. Ты был прав. Как только сумеем собрать все, проклятье будет остановлено.

— Этого мало, — угрюмо возражал Льюис, — мы все еще не знаем, как его снять. Столько книг о магии прочли, а толку-то? В них и близко нет того, что нам нужно.

— Однажды ты найдешь способ.

Он старался, но никак не мог отыскать нужного заклинания. Сольвейн вызвался помочь, и Льюис опробовал на нем больше десятка вариантов исцеления от проклятий, но светлые чары соскальзывали с черных волос Сольвейна, не меняя их. Целый год Льюис посвятил попыткам использования магии Великого Ворона для этой цели, но безуспешно. С ее помощью он мог лечить раны и болезни, мог взбодрить не выспавшегося друга или, наоборот, усыпить, изменить его настроение, но ни один приказ, направленный на отмену проклятья, не подействовал.

Нужно было менять подход. Льюис почти физически ощущал, как блуждает в потемках, а все, что находит на ощупь, пытается пристроить к делу. Ему не хватало знаний, а метод проб и ошибок не помогал.

Поиск проклятия шел тяжело, а вот перемены в отношении горожан к Воронам, складывались неожиданно легко. О Воронах стали говорить лучше, молодежь перестала их бояться, а в городе пошла мода красить волосы в черный цвет. Старшее поколение ее страшно осуждало, и Льюис несколько раз слышал за своей спиной ворчание: «Юнцы совсем с ума сошли! Сами призывают проклятье на свои пустые головы!». Шарлотта рассказывала, что у многих Воронов и Воронесс внезапно стала складываться личная жизнь: добровольные жертвы и стражники из ночных патрулей флиртовали напропалую, что привело к нескольким романам. Черные волосы стали считаться красивыми, а крылья и когти будоражили, а не пугали. Объяснение всему этому нашла Шарлотта, принеся на одну из вечерних посиделок книгу с непонятным названием «Полумрак».