После этого его вызвал к себе начальник стражи.

— Угадай, что это за пачка бумаги на моем столе? — добродушно спросил он Нила.

— Заявления от горожан?

— Жалобы на тебя. В основном от офицеров, но некоторые стражники тоже недовольны. Ты всех взбаламутил и очень многих раздражаешь.

— Я плохо справляюсь со своими обязанностями? — спокойно спросил Нил.

— Излишне хорошо. Вот эта пачка — благодарности от горожан.

Благодарностей было раза в четыре меньше жалоб, но Нил все равно улыбнулся. Выходит, не зря трудился.

Начальник стражи покачал головой.

— Рутгер тобой, конечно, гордился бы, но мне-то что делать? Ты порождаешь много проблем.

— Я сам их решу. Не думаю, что хорошая работа городской стражи — это проблема.

— Молод ты еще и наивен. Что ж, давай посмотрим, на что ты способен. Держи. Это — твое назначение на пост сержанта. Так ты перестанешь доставать людей и сможешь официально командовать молодняком, а мне перестанут строчить бумажки. В жалованье ничего не выиграешь, зато обязанностей прибавится. Как тебе такой расклад?

— Спасибо, господин Отто, — Нил оценил поддержку начальника, — я вас не подведу.

— Я надеюсь на это.

***

Нил жил в городе больше полугода. Дела налаживались, репутация стражи немного улучшилась. Сержант-снабженец выдал ему десять комплектов новой формы, насмешливо предложив одарить любимчиков. Нил собрал ребят и раздал несколько штук тем, кто заполнял прошения, а остальным объяснил, что форма будет выдана в качестве поощрения за хорошую службу. Вскоре шесть наиболее активных и трудолюбивых стражников уже носили ее, а Нил перешел к давно задуманной «проверке на смелость».

Он предложил стражникам взять ночные патрули и не отсиживаться в кабаках, а действительно охранять город.

Предложение встретила гробовая тишина.

— А как же Вороны? Нас же сожрут! — ошеломленно воскликнул Томас.

— Меня не сожрали.

— Так ты сильный и смелый!

— Ты тоже сильный. А смелый ли — решать тебе.

— Нам за это что-то будет? — неуверенно спросил Сэм. — Форма новая, премия?

— А ты готов ради них рисковать жизнью?

Сэм отвел взгляд и не ответил.

— Ты хочешь, чтобы мы дрались с Воронами вместе с тобой? — задорно предположил Анри.

— Я хочу, чтобы вы не боялись выходить на улицы по ночам, — мягко ответил Нил, — бандиты ведь не боятся. И многие горожане тоже. Мы должны защищать их, невзирая на Воронов. Но если я увижу, что Ворон напал на человека — я вмешаюсь.

— Да нечего нам бояться их, — вступил в разговор Гийом, — Вороны теперь едят только тех дураков, что к ним за золотом в парки ходят. Моему отцу, как-то вечером, Ворон тоже предложил деньги, тот отказался, и его не тронули! Отец у меня умный.

— Что же умного в отказе от золота? — не выдержал Сэм.

— Любому ясно, что от Воронов добра не жди. Пастухи отару тоже кормят и холят, а потом под нож пускают. Небось, в парках и жрут с концами.

Нил замер. Проклятье, надо же быть таким идиотом! И как он сам не догадался? Людей просто заманивали деньгами в одно место, чтобы легче было убивать!

— Так что я Воронов не боюсь и пойду в ночной патруль, — закончил свою мысль Гийом и улыбнулся, — Нилу с трусами дружить незачем, а на меня можешь положиться.

— И я пойду! — завопил Анри.

— Я тоже!

— Нет тут трусов, все пойдем!

Стражники загалдели, но замолкли, как только Нил начал говорить:

— Молодцы. Я рад, что могу доверять вам. Но помните, мы идем не сражаться с Воронами, а защищать горожан от бандитов. Это — то, что должна делать городская стража. И мы сделаем это хорошо.

А в парк Нил пойдет один, чтобы не подставлять ребят под когти Воронов.

***

Время Воронов длилось вот уже год. О Великом Вороне ничего не было известно, никто даже не знал, как его зовут. Его иногда видели пролетающим в ночи над городом, но вниз он не спускался. Однако должен же он и сам был охотиться на людей? Или сидел безвылазно в убежище, как Великий Ворон Элдрик?

Идея с раздачей денег у него отлично сработала: Нил с беспокойством увидел в парке несколько десятков человек. Если кого-то из них незаметно убьют, а тело спрячут, вместо того, чтобы бросать на виду, то «резать отару» можно очень долго, горожане все равно будут приходить. Блеск золота затмил им разум.

Нил оглядел Воронов. Как определить, есть ли здесь их хозяин? Все, что о нем известно, лишь то, что Великий Ворон — мужчина. Он может быть любого возраста и внешности. Может, Вороны при нем иначе себя ведут? Почтительно кланяются, охраняют его?

Охрана в парке была. Нил заметил нескольких вооруженных Воронов за деревьями. Один из них, не скрываясь, двинулся к нему.

— Так-так. Кто-то явился за золотишком? Понял, наконец, свое место в этом городе?

Нил вспыхнул. Знакомо-издевательский голос Рейвена хлестнул по нему плетью. Ненависть, едва присыпанная пеплом, вновь закипела в крови.

Врезать бы ему сейчас хорошенько! Избить так, как он уже не раз избивал самого Нила. И бить, пока не заскулит и не замолит о пощаде!

Нельзя. Он пришел сюда не за этим.

Нил глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Охраняешь повелителя? Или он не снизойдет разделить с вами «трапезу»?

— А ты хочешь продаться именно ему? Думаешь, расскажу ему, насколько ты вкусный?

Нил дернулся. Рейвен смотрел на него со злобной жадностью, впитывая каждую реакцию.

— Я останусь здесь, пока люди не разойдутся по домам, — жестко сказал Нил, — никто из вас не посмеет причинить им вреда.

— Ха, защитничек нашелся! Они сюда приходят добровольно.

— За золотом, которым вы их приманиваете. Это мерзкая идея, обманывать обездоленных, играя на их нуждах. И глупая: рано или поздно люди поймут, для чего вы это делаете.

— Согласен, зачем платить за еду, которую можно взять даром? Только лишняя возня. Но раз Великий Ворон так велел, будем платить. Его воля — закон для города.

— Только для Воронов. Горожане ему не служат.

Рейвен ухмыльнулся и обвел парк широким жестом:

— Да ну? А это что такое? Служат, да еще с какой прытью! Купить можно всех, тебя в том числе.

Нил презрительно фыркнул.

— Ты совсем безмозглый петух. Хоть бы иногда думал, что говоришь, и не позорился.

Рейвен заулыбался. Нилу показалось, что он слышит гадючье трещание в его вкрадчивом голосе:

— А если я расскажу, кто убил дядюшку Рутгера, накормишь меня?

Нил вцепился в рукоять меча до побелевших костяшек.

Вот же дрянь подколодная! Все он знает, но не скажет же! Издевается, гад ползучий!

Нельзя-нельзя-нельзя, не сейчас, еще шесть лет ждать, боже, но потом он раскатает эту заразу в кровавую кашу!

Нил отвернулся от Рейвена и зашагал по парку, стараясь успокоиться.

— Куда побежал, рыцарское отродье? Не хочешь за дядю отомстить?

— Чтоб ты подавился своей злобой, бессердечная тварь! А Великий Ворон — своим поганым золотом! Ничего, я вас обоих достану! Элдрика уничтожили, так и на твоего нового хозяина управа найдется! Я лично ему голову отрублю!

Рейвен бросился на него.

— Не смей произносить этого имени, гаденыш! Я тебе кишки вырву и на них же подвешу!

Нил поставил блок, увернулся и с наслаждением врезал ему по лицу. Челюсть Рейвена хрустнула, он болезненно взвыл и отшатнулся. Люди вокруг испуганно закричали и заметались, а Вороны-охранники бросились к нему. Их растащили, и Нила вышвырнули из парка. Бить почему-то не стали.

Нил торжествующе захохотал. Победа! Будет знать, чертов стервятник, как трепать языком! Больно, небось, засранцу!

Горожане спешили прочь из парка. На Нила косились и обходили его по широкой дуге. Вороны поднимались в небо и улетали прочь. Нил прищурился, пытаясь разглядеть их в темноте.

Крылья. Дядя рассказывал что-то про крылья Великого Ворона, вроде бы, они отличаются от обычных. Но чем, Нил не помнил.