– И куда вы собрались? – скрипучем голосом спрашивает он.

Незнакомец не позволяет себя обойти. Он грубо хватает нас за руки и ведёт к алтарю. Киара кричит и пытается отбиться, но чёрный плащ непреклонен. Две девушки в неудобных для борьбы платьях ничего не смогут сделать против мужчины. Он вцепился в наши запястья мертвой хваткой.

За этот день я испытала столько страха и ужаса, что на всю жизнь вперёд хватит. Адреналин снова растекается в моей крови, заставляя сердце биться все сильнее. Что мужчина намерен с нами делать? Я не хочу становиться их трофеем в виде отрезанной головы и сердца в вазе.

Чёрный плащ поднимает с пола сосуд и смотрит сначала на меня, затем на Киару, и снова на меня. Его фигура разделила нас с Киарой, поэтому мужчине приходится вертеть головой, чтобы разглядеть нас. Я еле сдерживаю свои дрожащие руки и прячу их за спину. Он не должен видеть мой страх.

– Ты, – обращается мужчина к Киаре.

Он ставит сосуд на алтарь и достаёт оттуда то, что я видеть не хотела. Алая жидкость блестит в свете огня и капает на пол. Киара уставилась на сердце в его руках и не осознаёт, что он собирается делать. Незнакомец заставляет протянуть ему руки вперёд ладонями вверх. Киара подчиняется, он кладёт орган ей на ладони, от чего она начинает визжать. Я, пользуясь тем, что чёрный плащ стоит спиной ко мне, беру вазу, замахиваюсь и со всей силы ударяю его по голове. Адреналин придает мне сил и решимости. Сосуд раскалывается на мелкие осколки. Мужчина оборачивается ко мне. И почему он не потерял сознание? Он шатается и опирается на алтарь, но не падает. Тогда я набираю полные ладони пыли и сдуваю ему в лицо. Это должно ненадолго его остановить.

Потеряв равновесие, незнакомец падает на осколки, а я бегу к выходу. Но Киара осталась стоять на месте.

– Брось это и уходим отсюда, – кричу ей. Она выходит из ступора и сердце с хлюпающим звуком оказывается на полу.

Киара снова кричит. Чёрный плащ держит ее за щиколотку. Да что же он неубиваемый такой? И вооружиться мне нечем. Оставить свою глупую подругу я тоже не могу.

– Отцепись от неё, – приказываю я.

Киара пытается освободиться, я спешу ей помочь. Около той двери, которую мы превратили в щепки, нахожу ржавый гвоздь. Я подумала, что они еще достаточно острые. Подбираю с пола два гвоздя (единственные попавшиеся мне) и вонзаю их в плоть мужчины. От боли он разжимает пальцы, и Киара бежит к выходу.

– Вам все равно не уйти, – говорит незнакомец, но больше преследовать нас не пытается.

Мы выбегаем в коридор и направляемся к лестнице. Позволяем себе немного отдохнуть только после четвёртого этажа. Я пытаюсь отдышаться, держась за бок. От быстрого бега его нестерпимо колет. Киара с отвращением смотрит на свои руки.

– Это всего лишь кровь, – выдавливаю из себя каждое слово.

– Она противная, особенно когда высохла.

Мне становится немного легче, и мы продолжаем подъем до дома. Надеюсь, отец меня не заметит. Объяснить ему мой внешний вид будет очень непросто.

Я уверена, что неизвестный как-то связан с Обществом Смерти. Не думаю, что он один такой. Зачем он дал сердце Киаре? И что он хотел от неё? Нужно разузнать побольше об этой секте. Только как? Спрашивать ни у кого нельзя, книги их уничтожены. Если у Тори и есть их учение, то она мне его не отдаст.

Мне удаётся пройти в свою спальню тайком. Отец закрылся у себя, если судить по полоске света из-под двери. Он наверняка слышит, что я пришла, но не обращает внимание. Так лучше, незачем ему видеть всю паутину и пыль на моем платье. А также из запутанных волос я достаю щепки от двери. Сегодняшний день я нескоро забуду.

Вот и кончилась моя прежняя жизнь. Спокойной я ее назвать не могу, но то, что начнётся после будет ещё хуже. Прошла неделя после нашего с Киарой «приключения». Виделись мы с ней только один раз несколько дней назад. Я захотела узнать как у неё дела, но подруга была не особо разговорчива и, сославшись на занятость, спровадила меня домой. Она странно себя вела, дёрганная какая-то. Может, случилось что-то? Выясню при встрече.

Сегодня мне исполняется восемнадцать. Теперь отец спокойно может от меня избавиться, я уверена, что он считал дни до этого момента.

Чего-то особенного от этого дня я не жду, он будет самым обычным. Если отец что-то не придумал. И это что-то будет не очень приятным для меня. Торжеств никто по такому поводу для меня не устраивает. Для других богатеньких отпрысков – да. Им делают подарки, водят куда-нибудь, и в целом дают полную свободу действий.

Но я почему-то особенная, в то время как из меня пытаются сделать обычную, как все. Это распространяется на всё, только не на это. Я устала от такой жизни. Я боюсь выходить из комнаты, вот сегодня не хочу ее покидать как никогда.

Но стук в дверь разрушает мои мечты.

– Рита, надеюсь ты проснулась. – Теперь отец каждое утро будто меня. Не нравится, что я позволяю себе так долго спать.

– Да, – коротко отвечаю я.

– Хорошо, Амели сейчас принесёт тебе платье и мы пойдём.

– Куда это?

– Сегодня ты с остальными знатными девушками будете присутствовать на балу, где должны выбрать будущих мужей.

Твою ж… вот этого я и боялась. Что может быть хуже, чем бал для подобных знакомств? Лично для меня только общество одного парня, который наверняка там будет. А почему же мы собираемся так рано? А как же эти гребаные правила этикета и танцев. Меня уже тошнит от них.

Кто бы знал, как я хочу просто исчезнуть. Я лучше пойду сяду в камеру к грифу, чем покажусь на этом аду. И чем я согрешила в прошлой жизни, если она была, что сейчас меня так наказывают?

Амели приносит кремовое платье, с кружевными белыми рукавами и лифом. А вот количество слоев на юбке я считать боюсь. Все эти кружева, банты, ленты я терпеть не могу. И в названиях ткани не разбираюсь, о чем никому знать не нужно. Этот цвет… светлый, но не белый, который носят только невесты. Он символизирует чистоту и невинность. Эх, знали бы они, что ко мне это не относится, девственности у меня уже нет. Но если отец об этом узнает, то выгонит меня из дому, и его никто не осудит. А вот обо мне пойдёт дурная слава. И причина, по которой я ее лишилась никого интересовать не будет.

Мои волосы Амели завивает волнами, а передние пряди собирает на затылке шпильками. Вот ещё одна причина, по которой мне нравится короткая стрижка. Не нужно часами сидеть перед зеркалом и сооружать причёски.

И вот чему тут завидовать? Это только с виду кажется таким чудесным и прекрасным все эти балы. А на деле эта та ещё пытка, особенно, когда говорят, что делать, и контролируют каждый шаг. Другим, может, и нравится, но не мне. Я не понимаю, к чему такой контроль?

И собрать нас нужно было не иначе как в главном зале. От количества позолоты у меня сейчас заболит голова. Она просто украшает каждый столб, угол и в мраморной плитке она тоже есть. Гобелен с гербом королевства, портреты предков короля Джаспера, массивные люстры из хрусталя, витражные окна только добавляют неприязни к этому помещению. Уж слишком они хотят выделиться. Нужно будет постараться не испортить им дорогой пол, особенно когда принц появится.

Я смотрю в окно (одно из немногих с обычным стеклом) на серые земли и мертвые деревья. Когда-то это все было живым, а теперь просто тлеет, ожидая момента полного распада. Так же как и город. Все эти правила, убивающие личность, классовая вражда и ненависть. Все это когда-нибудь погубит это место.

Мое спокойствие нарушают другие пришедшие девушки. Их немного, около четырёх. И среди них есть моя давняя «подруга». Саманта Син настолько двулична, что сочувствую тому, кому она достанется. Общалась я с ней недолго, но мне хватило. Считает себя лучше других, с самооценкой проблем точно нет. Если кто-то делал не то, что она хочет, это было равносильно тому, если пройтись нагим по улице. Сразу становишься главным предметом для обсуждения. И не важно, что все ею сказанное является чистой ложью, народ любит сплетни.