– Мисс Вольф, – продолжила директриса. – написала исследовательскую работу по «Дневникам американских классиков XVI века».
Аплодисменты были особенно оглушительны, но не успели они утихнуть, как студентка средней школы уже скрылась из виду. Она не села обратно на своё место, а просто молча вышла из спортивного зала. Я ощутила толчок в руку.
– Даже ты себе такого не позволяешь, – обратилась ко мне уже знакомая ботаничка, чем заставила призадуматься.
– Позволяю.
Я вылетела в коридор, словно ошпаренная, надеясь ещё застать Алисию, но не вышло. Лишь мельком увидела её спину и закрывающуюся входную дверь. Долго не раздумывая, кинулась на улицу.
Оказавшись на свободе, я смогла наблюдать только бескрайнюю пустоту. Никакой школьницы по фамилии Вольф словно здесь и не было. Она вышла за двери и канула в небытие.
– Чёртово… – Я отчаянно пыталась подобрать подходящее существительное, но на языке вертелись лишь ругательные синонимы.
Всё происходящее сводило меня с ума.
«И без того проблем хватало, так ещё появилась эта Алисия Вольф с её «Дневниками…» Стоп. Дневниками? Точно дневниками! Вот что мне нужно!»
Занятия для кое-кого сегодня окончились раньше. Мне требовалось срочно вернуться домой.
***
Я добралась до дома даже быстрее, чем сделала бы это, перемещаясь на машине. Ноги бешено гудели, а в горле пересохло. В прихожей ненадолго остановилась, чтобы суметь нормально отдышаться. Само дыхание было настолько сильным, что его можно было услышать даже в соседнем доме. Что уж говорить о комнате за стенкой. Ко мне вышла мама.
– Теодора? Что с тобой? – Видимо, видок у меня был не из приятнейших. В голосе слышалась паника. – За тобой гнались? У тебя опять случился приступ?
– Чего? – Начала небрежно сбрасывать с себя ботинки. – Нет- нет, ничего подобного. А точно, мама, ты как раз мне нужна! Вернее, мне нужны коробки.
– Я не понимаю тебя. Какие ещё коробки?
– Наши коробки со старыми вещами, которые вы с папой куда-то убирали. Где они?
– На чердаке, как обычно. Но я бы не советовала тебе за ними лезть, там пыльно и…
– Ничего страшного.
Кинув последнюю фразу, я бросилась на второй этаж, а после и на сам чердак. Должно быть, родительница посчитала меня за неадекватную. Ну и ладно, она привыкла.
А пыли и впрямь было предостаточно. Пару раз я издала характерное «апчи», но руки не останавливались и продолжали активный поиск необходимой вещи. В большинстве своём попадался бесполезный хлам, вроде сломанного видеопроигрывателя или старых газет. Мне пришлось перебрать практически все богатства мира прежде, чем я нашла то самое.
Крики ликования раздавались в моей голове, а в руках я держала небольшую книжечку. На обложке изображён пион, который практически не было видно из-за изобилия наклеек. Мой детский дневник. Раскрыв его, я начала нервно перелистывать страницы.
«12.03.2010.
Сегодня папа водил меня в цирк. Было скучно. Клоуны похожи на дураков. Скоро родители поймут, что я взрослая. Мне уже шесть с половиной. Такие глупости меня не интересуют. Вечером мы смотрели мультики про…»
– Не то. – Начала переворачивать страницы ещё более настойчиво.
«14.03.2010.
Родители сказали, что если я буду хорошо себя вести, то через пару лет прилетит аист и подарит мне братика. Думают, я не знаю, откуда берутся дети…»
– Нет. Всё не то.
«18.03.2008.
Я больше не буду играть с Деамайном в прятки! Он всегда быстро меня находит…»
На лбу проявился холодный пот. Упоминание Деамайна в собственном дневнике не поддавалось объяснениям. Уронив себя на одну из коробок, полу-собранно продолжила читать.
«20.03.2008.
Я заболела ветрянкой. Родители оставили меня дома, а сами ушли на работу. Если бы Деамайн не пришёл сегодня, мне было бы очень скучно. Мы больше не играли в прятки. Мы играли в доктора. Только я лечила его, а не он меня.»
«21.03.2008.
Скорей бы выздороветь. Сегодня я опять позвала Деамайна. Я зову его специальным стишком…»
Дальше страницы размокли.
Мир для меня окончательно потерял логику. Я захлопнула дневник и покинула чердак.
4
Если долгое время не получается заснуть начать, то раздражать может даже потолок. Первые минуты он казался мне слишком искусственно белым, а после, напротив, чудился каким-то грязным. Я настолько долго пролежала без единого движения в темноте, что зрение успело максимально к ней адаптироваться. Тишина окружила. Лишь антикварные часы с маятником, висевшие в гостиной, подавали признаки жизни в этом доме своим характерным «тик-так, тик-так…» Мои зрачки двигались в такт с этим хламом.
Я понимала, что не могу так больше. Голова уже побаливала от недосыпа. Нельзя было позволять себе очередную бессонную ночь. Особенно учитывая то, что школу с утра никто не отменял. Но с физической потребностью активно боролась внутренняя неудовлетворённость. Рене Декарт пафосно заявлял, – «Я мыслю – значит существую!» А что делать, если мысли мешают тебе нормально существовать? На этот вопрос он почему-то не изволил ответить.
Не сумев удержать себя, нервно протянула руку за мобильным. Резко ослепил яркий свет от экрана. Я кинула всего один короткий взгляд на время, после чего моментально убрала телефон. Дело шло к двум часам ночи. Сон был просто необходим. Пробовала считать овец, переворачиваться с одного бока на другой – всё без толку. В итоге спрыгнула с кровати и начала нарезать круги по своей небольшой комнате. Нужно было решиться выйти за её пределы.
«Нет. Если не спрошу прямо сейчас, то точно не смогу уснуть.»
Набралась решимости, всё-таки приблизилась к дверной ручке и медленно повернула её, стараясь открыть саму дверь так, чтобы она не издала и малейшего скрипа. Нельзя было разбудить родителей. Возникли бы лишние вопросы.
Буквально не дыша, перемещаясь на цыпочках, путаясь в собственных домашних носках, с горем пополам добралась до комнаты Криса. Мне крайне повезло, ведь брат ещё боялся оставаться в полном одиночестве в темноте, поэтому никогда плотно не запирал дверь на ночь. Это давало ему некое ощущение присутствия близких неподалёку.
Я уже добралась до самой кровати мальчика. Дело оставалось за малым, – нужно было разбудить Криса так, чтобы он не испугался и не поднял шум. Сглотнув слюну и стиснув зубы, наклонилась к этому нелепому созданию, облачённому в голубую пижаму с медвежатами, и начала аккуратно щекотать его за щёку.
– Крис, – шептала я так, что и сама чуть слышала себя. – Пс, Крис, проснись.
– Мама? – Мальчик начал разлеплять тяжёлые веки.
– Не угадал. Ещё попытка?
– Тео! Что…
– Тш-ш, – Резко приложила указательный палец к губам и кончику носа, показывая, что шуметь не лучшая затея. – говори тише, родители спят.
– Ночь же. И нам спать надо. – Ребёнок глядел на меня непонимающе. В этот момент мне даже стало немного стыдно, что я позволила себе разбудить брата. Наверняка ему снились радужные сны с единорогами. Но дело не терпело отлагательств.
– Сейчас ляжем спать, Крис, у меня всего один вопрос.
– Какой?
– А ты… – Это был тот самый случай, когда на планете просто не хватало слов, дабы сформулировать хотя бы отчасти не бредовое предложение. – Ты можешь сам позвать Деамайна?
– Сейчас? Конечно, нет, Тео! Ты чего? Он ведь тоже ночью хочет спать. Будить его очень некрасиво.
– Нет-нет, не сейчас. Но… А вообще? Умеешь это делать?
– Ааа, – Казалось, мальчику начала льстить моя заинтересованность. – в смысле первым позвать его в гости поиграть?
