– Но, мама! – раздалось капризное возражение.

«Мама? Точно! Как я сразу не догадалась? Они же так похожи.»

В ответ на каприз дочери женщина лишь слегка наклонила голову вбок и прищурила глаза. Этого малюсенького жеста вполне хватило.

– Хорошо… Буду за дверью.

Алисия неохотно вышла. Мы остались с предводительницей общины вдвоём. От этого факта мне почему-то вновь становилось немного не по себе. Она смотрела на меня слишком пристально, я же, напротив, пыталась максимально не фокусироваться на ней.

– А теперь можем начать. Возьми себе стул. – Женщина указала на старую табуретку, валяющуюся рядом с одним из бюстов, после чего направилась к своему «трону».

Я прислушалась к ней и приволокла довольно пыльный элемент мебели, поставив его в нескольких сантиметрах от трона. После послушно села, убрав руки в карманы толстовки. Не люблю, когда до меня дотрагиваются без разрешения.

Некоторое время женщина просто продолжала рассматривать меня с былой внимательностью, что заставляло мои чёрные глаза бегать из угла в угол.

– Извини, я забыла представиться, – заметила она, самокритично усмехнувшись. – Моё имя – Аделаида Вольф. Я являюсь законной предводительницей и главой этой общины, – добавила, особенно подчёркивая слово «законной». Я не совсем понимала, какой ответной реакции от меня ждут.

– Это… Круто.

– А тебя, на сколько мне известно, зовут Теодора, верно? – Аделаида не дождалась моего согласия. – Красивое имя. Означает «Божий дар». Я могу называть тебя просто Дора?

«Самая идиотская вариация моего имени из всех, что только можно было придумать.»

– Не стоит, – отрезала я. – лучше Тео.

– Хорошо, – Повисло неловкое молчание. – Тео. Тебе понравилась наша община?

– Как-то не успела понять.

– Знаешь, – Женщина приложила тонкий указательный палец к своим губам. Должно быть, она подбирала слова. – это необычное месте. Община скрыта ото всех, она не впускает любого желающего. Наш народ – это особые люди.

– Вроде гадалок и экстрасенсов?

– Если тебе так угодно… И всё-таки не совсем. – Аделаида начала водить рукой по пустоте, будто искала за что можно схватиться. – Видишь ли, это поселение существует уже очень много лет и состоит из целых поколений. Каждый дом принадлежит одной определённой семье, которая, в свою очередь, имеет хранителя…

– Хранителя?

– Да. Чаще всего в виде духа животного, но сейчас не о том.

– Получается, Деамайн… – на меня словно снизошло озарение, которое было невозможно передать вербальным путём.

– Именно так. Деамайн – хранитель твоей семьи. И был им ещё задолго до твоего рождения. Поэтому община и пропустила тебя. Ты такая же, как и мы. У тебя есть собственный дух, с которым ты можешь общаться. Но и это не всё…

– Общаться? – не сдержалась я. – С лисом?

– Понимаю, тебе сейчас трудно. Должно пройти время, чтобы ты привыкла.

На протяжении всего диалога я будто пребывала в лёгком трансе, и только сейчас ко мне начали возвращаться сознание и здравый рассудок. А вместе с ними пришла и настороженность.

– Вы чего-то недоговариваете.

– Верно, нет смысла затягивать с этим вопросом. – Предводительница общины расположила руки на уровне груди и сцепила их в прочный замок. – Видишь ли, таким как мы довольно опасно находиться во внешнем мире. Есть люди, которые ведут охоту за нами. Самый лучший вариант – это держаться всем вместе. Поэтому…

– Поэтому?

– Поэтому я бы хотела, чтобы ты осталась с нами. – В этот момент её слова окончательно потеряли для меня связь с реальностью.

– В смысле остаться с вами? Это какой-то бред. – Я вынула руки из карманов и недоумевающе развела ими.

– Должно быть, это, и впрямь, звучит безумно. Но тут есть дом семьи Мак-Кинли – твоей семьи. Он всегда примет тебя. Просто послушай… – женщина взяла одну из моих рук, но я моментально отдёрнула её и соскочила со стула.

Всё происходящее окончательно перестало внушать доверие. В голове вертелась одна пугающая мысль:

«Меня пытаются затащить в какую-то секту.»

– Я ничего не хочу слушать! Я просто хочу вернуться домой. В свой настоящий дом. Спасибо, конечно, что не дали мне помереть от холода на лесной поляне, но сейчас мне пора.

Не дожидаясь ответа, я практически бегом направилась к дверям. Напоследок услышала лишь:

– Моё предложение всегда будет в силе.

Оказавшись на улице, я сразу увидела Алисию, которая, по всей видимости, пыталась нас подслушать. После мне в глаза бросилось ещё несколько человек. Это были жители общины, которые сейчас смотрели на меня как на прокажённую. Им не хватало лишь вил с факелами.

Взгляды продолжали действовать на нервы. В какой-то момент я уже не смогла сдержаться.

– Да у вас у всех тут просто мозги промыты! Что вы делаете? Почему вы не можете жить как нормальные люди? Обыкновенное сборище сектантов! – За моей спиной послышались шаги. Это вышла Аделаида, но она нисколько меня не смутила. Я повернулась к ней. – А вы тут главная сектантка! И я не хочу иметь с вами ничего общего. Спасибо, за тёплый приём.

Никто так ничего мне и не ответил. Все просто стояли, выпучив глаза. И только у этой рыжеволосой женщины так и не дрогнул ни единый мускул на лице. Ждать было больше нечего.

Со своими последними словами я покинула общину и направилась в сторону города.

Прямиком через тёмный лес.

В моей больной голове сейчас могло бы парить безграничное количество неприличных ругательств, если бы только она не была слишком занята прохождением «квеста» под названием «Добраться домой до наступления темноты».

«И как я только могла? Как вообще позволила себе хоть на секунду поверить словам этой чокнутой? А ведь, ей богу, поверила. Пусть на короткий миг, а всё же… Я! Человек не обделённый интеллектом (и скромностью), отлично разбирающийся в естественных науках, понимающий, что всё сказанное больной сектанткой не имеет ни малейшей доли адекватности, а тут вдруг… Похоже, понимающий в любой другой день, но не сегодня. Если сумею вернуться в город, не будучи съеденной сереньким волчком, честное скаутское, сочту за блажь посещать школьную мозгоправку. Точно! Надо уже что-то делать со своей поломанной психикой. Под чем-то я подразумеваю практически полезные вещи, а не бег по лесам за рыжими девочками в поисках великой истины. Больше не хочу натыкаться на дурдом без медицинского персонала. Буду ходить к психологу. Если потребуется, дважды в неделю!»

Пробираться через высокую траву и колючие кусты пришлось относительно недолго. Как только я отошла от общины на приличное расстояние, то обнаружила тропинку, по которой грибники, по всей видимости, добираются сюда на своих стареньких автомобилях. Было ясно, что если идти вдоль и никуда не сворачивать, то шансы не заблудиться значительно увеличиваются.

«Волк побежал, что было духу, по самой короткой дорожке. А Красная Шапочка пошла по самой длинной дороге. Шла она не торопясь…» – Опять думаю о волках! Ну что за мазохизм? А что поделать? О лисах и сатанистах я думать себе запретила, а просто так идти в одиночестве – скучно. Остаётся щекотать самой себе нервы.

Скучно и в самом деле становилось. Чем дольше я шла, тем длиннее казалась тропинка. Всё чаще проскакивали мысли о её нескончаемости, но больше пугало солнце, которое поспешно садилось. Теперь меня сопровождала практически кромешная темнота. Становилось прохладно. Я туже затянула шнурки толстовки, дабы укрыть горло, но это слабо помогло. Пусть и не очень сильный, но всё же холодный ветер давал мне неприятные пощёчины. От него же начинали слезиться глаза.

Казалось, ещё совсем немного и я рухну посреди леса, оставив любые попытки продвигаться дальше и отдав себя на милость божью. Но тут удача повернулась ко мне наиболее приличной частью своего тела. Из-за спины настиг свет. Свет от фар чьей-то машины. Я восторженно возблагодарила небеса (или Чарльза Дарвина, уже не помню) за существование в мире таких же неадекватных вечерних скитальцев и протянула усталую руку в знак того, что мне требуется помощь.