– Ты меня поняла, – раздражённо констатировала Грейвз, вытирая разноцветным платочком капельки пота со своего лба. Её утомил этот разговор. – В общем так. Вижу, что сегодня нам не удастся разобраться с этой проблемой. Неделю отстранения я не отменяю. У вас обеих будет достаточно времени подумать над моими словами. Всего доброго.

Обратно мы ехали в тишине. От чего-то я понимала, что мама скоро её нарушит.

– Теодора, что за сцену ты там устроила?

– Пожалуйста, прекрати меня так называть. – Стиснула зубы.

– Хорошо. Тео. Тео, зачем это было нужно?

– По-моему, ты хотела, чтобы я стала "менее амёбной"?

– Я не то имела… Не важно.

Неловкость молчания беспощадна.

– Просто, знаешь, ведь мы с папой стараемся. Для тебя и для Кристиана. Всё, что мы делаем…

– Мам, – становилось её жаль. Это мне не нравилось больше тупого раздражения. – я слышала эту песню уже сто раз.

– Если бы ты хоть раз повнимательнее в неё вслушалась…

– Знаешь, – теперь я была готова забрать назад свои мысли о беспощадности молчания. – а ты права, – я плохая дочь.

– Я такого не говорила.

«Я знаю, но остановиться уже не могу.»

– Нет, правда. Я хреновая дочь. Настолько хреновая, что недостойна всех вас в этой образцовой семье…

Меня прервала очередная головная боль. Даже хорошо, что я не высказала всё, вертевшееся на языке. Но что-то было не так. Этот приступ отличался от всех остальных. Всего за каких-то пару секунд боль стала нестерпимой. Будто десяток мелких крыс пытались выбраться из моего мозга, прогрызая его насквозь. Изо рта вылетел стон.

– Теодора… Теодора, ты же так шутишь?

Крысы полностью избавились от этой серой субстанции. Ничего не осталось. Они разбежались по моему организму. Теперь каждый сам за себя. Я скрючилась. У меня было полное ощущение того, что прямо сейчас лишаюсь внутренних органов. Мелкие негодяи решили спалить их дотла. Я издала вопль.

– О боже, дочка! – мама дала по тормозам.

Машина остановилась. Боль ушла вместе с моим потерянным сознанием.

***

Очнулась уже дома.

Я испытывала странные, но не неприятные, ощущения в конечностях. Казалось, каждая потеряла по пятьдесят процентов чувствительности. Должно быть, я просто долго была отключке, вот руки с ногами и онемели.

– Мама, Тео глаза открыла! – закричал обрадовавшийся брат. Он сидел у моей кровати всё это время? Жутковато, но мило.

За время моего сна родительница успела переодеться в домашний халат, который делал её даже тоньше меня.

– Солнце! – От чего-то сегодня все стремились меня обнять. – Как ты себя чувствуешь?

– Как в Эдеме.

– Ахах, ну раз можешь шутить, значит хорошо. – Она сдержанно улыбнулась. – Приезжала скорая. Тебе ввели лекарство и дали направление на осмотр.

– Я никуда не пойду.

– Я так и подумала… – Женщина нервно перебирала пальцами тоненькую цепочку, висевшую на шее. – Отложим этот разговор до завтра. Крис, пошли, сестре надо отдохнуть.

– Нет, – ели узнала собственный голос. – пусть Крис останется.

Мальчик просиял. Как мало надо ребёнку для счастья. Достаточно внимания со стороны непутёвой сестрёнки. Мама лишь пожала плечами и оставила нас.

– У тебя больше ничего не болит? Я слышал, как врачам говорили, что у тебя всё болело.

– Нет, Крис, всё уже хорошо. – Я перевернулась на бок и подпёрла голову рукой.

– Точно?

– Точно.

– Хочешь расскажу, как соседский кот украл у меня оладьи?

– Нет-нет, Крис, – меня волновало кое-что другое. – лучше скажи… Деамайн приходил к тебе сегодня?

Деамайн – воображаемый друг Криса. Как описывал его сам мальчик: "большой-большой лис в человеческой одежде, он умеет ходить на двух задних лапах и всегда перемещается так". Не уверена, как давно этот невидимый приятель был придуман, но брат часто говорил, что он приходит, когда с ним что-нибудь случается, либо когда он напуган. Чаще всего так. Конечно, странно, – Крис уже достаточно подрос, и подобная игра должна была надоесть ему вскоре после того, как он пошёл в школу. Но лис стал наведываться только чаще. Родителям казалось это забавным. Дескать, хорошая фантазия у сына.

– Деамайн? Ко мне? Нет.

Я готовилась облегчённо выдохнуть.

– Он к тебе приходил.

На секунду сердце остановилось.

– Как ко мне? Зачем?

– Не знаю. Он мне не сказал.

Дрожь пробрала до самых костей. В глазах снова начало темнеть. Только не вырубаться, только не вырубаться.

– Тео.

– Да?

– Ты спала, пока у нас были врачи. А что тебе снилось?

Перед глазами забегали картинки. Нет, не сон. Скорее ведение. Будто это всё я наблюдала, находясь… Вне тела? Огромное существо с телосложением мужчины, но не мужчина. У него были лапы. Точно лапы. А из-под плаща выглядывал длинный пышный хвост. И голова. Лисья голова, лисья морда, но в выражении будто проглядывалось что-то человеческое. А ещё… Женщина. Никогда бы не поверила, что такие до сих пор ходят по грешной земле. Это была ангельской красоты рыжеволосая женщина. Она растворилась вместе с моей болью.

– Я не помню, Крис… Наверное, ничего не снилось.

Той ночью мне плохо спалось. Говоря до конца откровенно, я вообще практически не спала. Только несколько раз прикрывала глаза на пару минут. Сон не приходил. Головные боли не возвращались, хотя я морально к ним готовилась. После того, что произошло сегодня днём, мне даже начало казаться, будто эти неприятные ощущения являются предвестниками серьёзных проблем.

Поразмыслив подольше, я пришла к выводу, что нужно читать поменьше фантастической и готической литературы. Ещё было бы неплохо прекратить периодически залипать на программы про экстрасенсорику и прочую чушь, которые так любит мама. Становлюсь мнительной и теряю трезвость ума.

Ближе к утру сумела заставить себя прекратить анализировать произошедшую аномалию.

«В конце концов, мало ли кому и что может привидеться, когда он теряет сознание от боли. Сама же себя накрутила, да ещё и Крис добавил… Точно, так всё и было.»

Около пяти утра поняла, что ложиться нет особого смысла, и схватилась за телефон. Оставались ещё кое-какие вопросы, ответы на которые мне бы хотелось получить. Один из них: Кто, чёрт возьми, ещё такая эта Алисия Вольф? Решила прошерстить социальные сети. Как никак, у нас должны быть общие друзья или знакомые, если мы обучаемся в одной школе?

Забавно. Я угробила полчаса жизни на поиски какой-то непонятной отличницы. В другом случае это бы заняло три секунды, но как я обладала нулевым запасом информации, так и продолжала им обладать. Складывалось впечатление, будто такой ученицы и вовсе не существует. О ней ничегошеньки не написано на сайте школы. У неё нет аккаунта ни в одной из социальных сетей, что дико странно для современного тинейджера.

– Что же с тобой не так, девочка? – бросила я телефону, после чего стукнула им о комод, стоящий за кроватью, и продолжила глазеть в потолок.

Тут до моих ушей донёсся звук хлопнувшей двери родительского автомобиля. Наступила середина апреля, а это означало, что некоторое время предки будут торчать на работе с утра до ночи.

Ну и пусть.

Я соскочила с кровати и осторожно прокралась к окну. Машина уже заехала за угол, что означало полную и неприкосновенную свободу. Было желание заняться тем, чем уже давно не удавалось из-за учёбы. Но теперь как минимум неделя свободного времени у меня имелась. Начала поспешно собираться.

Первым делом организовала на голове свой любимый небрежный пучок и натянула короткие шорты. Теперь-то никто не станет докучать мне по поводу них. Поверх простой белой майки накинула массивную чёрную куртку, всё же по утрам бывает прохладно. Схватила рюкзак, содержащий в себе всё необходимое, и направилась на первый этаж.

«Только бы не разбудить Криса. В идеале я вернусь ещё до того, как он проснётся.»