— Правда. Вот, смотри.
Он вынул из бардачка толстую кипу бумаг. Я стала перебирать их дрожащими руками, отказываясь верить, что меня столько лет обманывали. Выходит, Макс готовился к этому разговору, раз взял эти бумаги с собой. Все продумал… Просмотрев документы, я поняла, что он не соврал. Антон действительно был по уши в кредитах, брал деньги в долг у друзей и знакомых под расписку. Здесь же были письма от коллекторов, повестки в суд, бумаги о том, что он продал почти все свое имущество. А Макс приобрел акции компании и выкупил его квартиру… Потом на глаза попались фотографии, где Антон целуется с какой-то рыжеволосой девицей. Вздохнув, я вернула документы Ворону.
Странно, но я ничего не почувствовала. Ни горечи, ни обиды. Только мысль мелькнула: хорошо, что не вышла замуж за этого козла. Вспомнила, как его вели на цепи, и зубами скрипнула. Он еще легко отделался, а мог бы уже на тот свет отправиться. Правда, неизвестно, жив он еще, что-то давно о нем ничего не было слышно…
— А Антон, он…
— Живой, — Макс понял меня без слов.
— Что-то его не видно…
— А ты бы хотела посмотреть, как его ведут по двору? — хитро прищурился. Я поежилась.
— Нет, конечно!
Зрелище не из приятных. И хоть Антона мне ни чуточки не жаль, все же не хотелось бы снова увидеть что-то подобное.
— Ты опять вся дрожишь, — прошептал Макс, и в мгновение ока я оказалась в его жарких объятиях. — Давай снимем напряжение…
Я не стала сопротивляться, когда его губы накрыли мои. В этот раз поцелуй был необычно трепетный и мягкий. И я закрыла глаза, млея от нежности. Вновь подумала о том, что он — единственный, кому я могу доверять. Подумать только… Он увидел меня на фотографии и фактически уберег от неприятностей. Теперь, когда я наконец увидела полную картину, поняла окончательно, что люблю его. И боюсь потерять…
Внезапно раздался громкий и резкий звук сигнала. Вздрогнув, я повернула голову и посмотрела на дорогу. Какой-то автомобиль, взвизгнув тормозами, остановился прямо возле нас. Не описать, как я удивилась, когда из салона вышла Ульяна. Судя по виду, она была очень рассержена. Сразу стала тарабанить по стеклу и дергать ручку дверцы, требуя, чтобы ей открыли. Макс спокойно выполнил ее просьбу. Она накинулась на брата с кулаками:
— Ты из ума выжил? Верни ему должность! И вообще, что это за старомодные принципы?! Ну решил человек отдохнуть, причем в нерабочее время — зачем его увольнять?!
— Успокойся, — он ухватил Ульяну за запястья, но она укусила его за руку и вырвалась. В ней было столько злобы, что даже я ощутила исходящий от нее негатив.
— Успокоюсь, если ты все вернешь, как было!
— Я сам решу, что мне делать, — Макс начал терять терпение. — Не нужно ездить за мной и закатывать истерики. Это наши с ним внутренние дела. То, что ты в нашей семье, не значит, что ты можешь указывать, что и как делать. Выразить мнение — пожалуйста. Но не более.
— Ах вот, значит, как! — слова Макса, сказанные холодным тоном, только сильнее ее раззадорили. Щеки вспыхнули, глаза потемнели, она вся задрожала. Никогда бы не подумала, что у Ульяны что-то с Аллигатором. Теперь понятно, почему у нее тогда был такой вид — волосы растрепанные, губы искусанные. Она к нему приходила. А я приревновала, приняла ее за жену Ворона. Ну, Аллигатор! Знатно же он меня разыграл!
— Если не вернешь его в должность — пожалеешь! — зашипела она как кобра.
— О, ты уже до угроз докатилась! — усмехнулся Макс. — А завтра ты начнешь кувыркаться с кем-нибудь другим. И требовать для него привилегий. Мне теперь что, из-за тебя все правила менять? Идти на поводу твоих хотелок? Нет, дорогая. Ты сейчас вернешься в свою машину и поедешь на работу. И не покрасоваться, а для того, чтобы наконец-то начать выполнять свои прямые обязанности. И если я снова увижу, что ты ни хрена не сделала, я тебя уволю! Понятно?
— Да мне плевать на твои угрозы!
— Ну раз плевать, значит, езжай и пиши заявление об уходе. С удовольствием его подпишу. Наконец-то начнешь самостоятельную жизнь, может, и уму-разуму наберешься. А там, глядишь, и к матери в больницу съездишь. Хотя что это я… Ты же никого не любишь, кроме себя и денег. Жалкое, избалованное существо. Всю жизнь на всем готовом — а и правда, зачем чего-то добиваться? Брат все в клювике принесет, наизнанку вывернется, чтобы любимую сестрицу побаловать. Все, лафа закончилась. Что-то не нравится — дверь на улицу всегда открыта.
Наверное, это были жестокие слова, по крайней мере, по виду Ульяны я поняла, что они ее задели. Сначала она стояла, не шевелясь, и я следила за метаморфозами ее лица. Видела, как побелели губы, а с щек сошел румянец. Глаза округлились и стали напоминать два блюдца. Брови взлетели, рот судорожно открылся. Бурная истерика моментально прекратилась. Колени подогнулись, она еле стояла на ногах. Ничего не сказав, девушка медленно побрела к припаркованному автомобилю. Не прошло и минуты, как хлопнула дверца и новенькая иномарка исчезла в неизвестном направлении.
— Прости, конечно, — нарушила я затянувшуюся паузу, — это не мое дело, но… Ульяна с Аллигатором? Они же такие разные…
— Противоположности притягиваются, — подмигнул Макс и повернул ключ зажигания. — Ну что, теперь в город?
— В город, — улыбнулась я.
Истерика Ульяны помогла немного отвлечься. Теперь все мои мысли крутились вокруг этой парочки. Аллигатор такой грубый, неприятный, отвратительный, чем он мог привлечь такую состоятельную красивую девушку? И не какую-то со стороны, а сестру самого главаря! Невероятно…
— Что, роман сестрицы с Аллигатором не выходит из головы?
Я вздрогнула. Наверное, все мои мысли написаны на лице, раз Макс научился их так хорошо угадывать. Ну или он просто телепат.
— Угу.
— Да он длится всего пару недель. А может, и меньше. Ульяна часто меняет партнеров, я устал за ней следить. Меня это, конечно, бесит, но ее уже не переделать. Работают только жесткие методы.
— Я думала, у вас с ней прекрасные отношения. Я видела, как вы встретились на крыльце и обнялись.
— Это ни о чем не говорит. Показное радушие. На самом деле мы терпеть друг друга не можем. Но, как видишь, приходится уживаться. Да я и сам виноват. Разбаловал ее. Младшая сестренка, красавица, умница, хотелось, чтобы у нее были самые красивые платья, все самое лучшее. Всегда ее баловал, ничего не жалел. И сейчас ей все на блюдечке. Кстати, она работает в компании, которая раньше Антошке принадлежала. Ну как работает. Кофе носит и бумажки перебирает. В общем, на подхвате у основного секретаря. Думал, работать начнет, захочет большего, карьерного роста, перспектив… Может, перестанет быть черствой, съездит к матери… Как видишь, зря надеялся. Ее по-прежнему интересуют только побрякушки и любовники. Она так хотела ту квартиру в центре, а я подарил ее тебе.
— Даже так? — округлила я глаза. — Может, не стоило…
— Стоило. Ты же сама хотела сказку. Считай, что это тебе компенсация за предательство Антона.
Он заправил выбившуюся прядь мне за ухо.
— Скажи, а что с ним будет дальше? — не удержалась я от вопроса. Честно говоря, мне не хотелось, чтобы его убили. Угнетала одна лишь мысль о том, что Ворон может лишить человека жизни.
— Какая разница? — резко спросил Макс и отвернулся. Пожалуй, чересчур резко. Я даже вздрогнула от его тона.
— Большая. Не нам решать, жить человеку или нет. А за свои косяки он уже ответил.
— Ты что, собираешься читать мне мораль? Тому, для кого человеческая жизнь ничего не стоит? Кто готов убивать, грабить, подставлять? Пусть и не своими руками.
— Во-первых, не читать мораль, а просто напомнить, что мы не всесильные и, как бы ни хотелось, не можем распоряжаться чужими судьбами. И напомнить об этом человеку, который оберегает мать, и, несмотря ни на что, поддерживает сестру, который поднимает бизнес с нуля и умеет держать по стойке смирно самых опасных людей этого города.
Я сама себе удивилась. Удивилась своей смелости и прямолинейности. Ворон замолчал, и всю оставшуюся дорогу мы ехали в полной тишине. Я пыталась собрать мысли в одну кучу, но тщетно. Они прыгали, как мячики, не давая сосредоточиться на чем-то одном. В итоге я откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Слишком много я узнала за такое короткое время. Нужно все переварить и обдумать. Но не сейчас, не сейчас… Сама не заметила, как задремала.
