- Алеша, ты когда на службу возвращаться думаешь? - неожиданно поинтересовался гость.

- Дак я же сказал, что, возможно, не вернусь, - хозяин пожал плечами. - И у меня еще три месяца в запасе есть.

- Есть, - согласился генерал. - А ты знаешь, уфологи провели полный анализ вещества метеорита, к которому ты нас водил. Представляешь, сначала обработали чью -то пластмассовую крышку от термоса. Вот смеху -то было! Думали, международное открытие совершают. Но сам метеорит их не разочаровал. Вещество оказалось искусственным. Причем таким, которое в земных условиях произвести невозможно. Сплав металла с этим... Вот черт, забыл, как называется!

Он прищелкнул пальцами и изобразив из них пистолет, направил на Таиру. Та, внимательно следя за его руками, на автомате неожиданно для себя и окружающих добавила:

- Сплав титана и графена.

- Точно, - тут же согласился командир. А потом все потрясенно замолкли, понимая, что только что произошло.

- И когда вы мне рассказать собирались? - криво усмехнулся генерал. - Я все-таки думал, Алеша, что ты мне друг.

- Друг, товарищ генерал, - тяжело вздохнул Раевский. - Но девушку на растерзание уфологов не отдам. Она обычный человек и имеет право на жизнь.

- Разве кто-то спорит? - гость вздохнул в унисон с хозяином. - Я и сам вижу, что человек, да еще разумный и такой хорошенький. И что, она совсем от людей не отличается?

Таира что-то чирикнула на своем родном языке. Раевский начал его тоже изучать. Говорить особо у него не получалось, но понимать он уже кое-что начал. Она не понимала, что происходит и почему гость задает такие провокационные вопросы.

- Он нас с тобой раскусил! - полковник посмотрел в упор на девушку, стараясь передать ей взглядом свою поддержку и защиту. Она же неожиданно нормально так покраснела, улыбнулась лукаво и сказала:

- Я зелененькая была!

- Зелененькая? - генерал изумленно выгнул бровь. - В смысле зелененькая?

- Да в прямом, Викторыч, - хмыкнул Раевский, потирая подбородок рукой. - У нее кожа была с зеленым отливом.

- И как вы от этого избавились? - гость внимательно посмотрел на Таю, пытаясь найти следы былой изумрудной роскоши.

- С бирроды на перец перешли, - полковник со смехом пожал плечами. И с умным видом попытался прочирикать слово «правда». Мужик он всегда остается мужиком, стремясь продемонстрировать свое превосходство хоть в чем -то.

Теперь настала очередь фыркнуть от смеха инопланетянку. И она разразилась настоящей птичьей трелью.

А генерал тут же переключился на другое. Его мозг обладал удивительным умением многозадачности, он умел ухватывать самое главное из окружающей действительности:

- Я правильно понял, что это ваше перечирикивание - это ее родной язык, а ты, Алексей уже на нем и говорить можешь?

- Г оворить, это слишком хорошо сказано. Пять слов могу сказать. И понимаю лишь в том случае если она медленно проговаривает знакомые слова, - Раевский просто махнул рукой, показывая бесперспективность изучения аквианского наречия.

- Да как это вообще понять можно? - генерал покачал головой. - Ни одного знакомого не то что слова, даже звука нет. Как вы вообще начали друг друга понимать?

Мужчина и женщина почему-то оба сразу вспомнили, как под кустики в туалет ходили, и дружно покраснели. Генерал лишь подозрительно сузил глаза, но ничего не спросил. Судя по лицам собеседников, он затронул какую -то тайную тему, понятную лишь этим двоим. И решил, что возвращаться к ней не стоит. В конце концов, Раевский опытный разведчик. Глупостей натворить не должен. Да и жениться ему давно пора... Про него и слухи иногда проскальзывают о махровой ненависти к дамам. Только генерал знал, что к женщинам он относится нормально. Просто для него понятия «женщина» и «боец» из разных категорий. А вдруг космические боги вот так пошутить решили или предложить неожиданное решение проблемы?

Раевский тем временем попытался объяснить командиру то, что успел узнать:

- Михаил Викторович, понимаешь, у них очень интересное общение, ритмическое. Вот смотри, я сейчас тебе простучу «Синие ночи»[1].

Эта старая пионерская песня была особым сигналом во время выполнения операций. Современная молодежь за редким исключением, ее не знала и распознать не могла. Полковник пальцами пробарабанил ритм на столе.

- Что рождается в твоем мозгу, когда ты это слышишь?

- В мозгу? Ты знаешь, я слышу слова и музыку. Правда в твоем исполнении, почему -то.

Раевский был однажды застигнут врасплох, когда горланил песню в душе в спортивном зале, уверенный, что никого рядом нет. И анекдот про тот случай до сих пор бродил по отряду. Сегодня на подколку он не среагировал.

- Суть не в исполнителе. А в том, что ты слова и музыку слышишь. Вот у них весь язык на этом построен. Они чирикают, а в мозгу рождаются образы.

- М-да, то похлеще китайской грамоты будет, - хмыкнул гость. - Если ты с твоей способностью к языкам успел лишь за все лето пять слов изучить.

- Зато она вон как ловко шпрехает, - возразил Алексей.

- Горло вначале болело, а теперь ничего, привыкло, - застенчиво улыбнулась девушка, встревая в их разговор и напоминая о своем существовании. - Ферштейн?

Услышав знаменитое словечко полковника из уст инопланетянки, командир расхохотался до слез. И вытирая слезы тыльной стороной ладони, уточнил:

- Надеюсь, ты ее мату на научил?

- Викторыч, ты что про меня так уж плохо думаешь? Я же понимаю, что она как ребенок. А при детях я не матерюсь.

- И дальше что делать думаете?

- А дальше нам твоя помощь, товарищ генерал, нужна. Девушке нужно стать полноценным членом общества. А для этого нужны документы. Понимаешь, куда я клоню?

[1] Взвейтесь кострами синие ночи. Мы - пионеры, дети рабочих. Близится эра светлых годов. Клич пионера: «Всегда будь готов!»

Генерал прикрыл глаза, потер подбородок рукой, слегка скривился:

- Предлагаешь сделать документы девушке в восьмом отделе?

- Михаил Викторович, вы, как всегда, крайне проницательны! - усмехнулся полковник. -Т ак что скажете?

Таира в этот время переводила взгляд с одного мужчины на другого, не совсем понимая, про что идет речь. На Аквиане документов как таковых не было в принципе. У них идентификация личности во всех инстанциях осуществлялась по отпечатку пальца. А отпечатки вносились в базу сразу после рождения младенца.

- Хорошо, - генерал выдохнул и откинулся на спинку стула, которая жалобно скрипнула под весом крупного военного. - Но у меня есть два условия.

Раевский напрягся, но вслух ничего не сказал.

- Во-первых, ты позволишь мне ее допросить!

- Допросить? - Алексей нахмурился. - Что значит, допросить?

- Тьфу, сам понимаешь привычка. Поговорить. Я должен знать все, прежде чем до нее доберутся уфологи, - он качнулся на задних ножках стула. Стон мебели стал еще более жалобным.

- Я надеюсь, что они не доберутся никогда, - покачал головой Алексей.

- Я на это тоже надеюсь. Но мне же удалось вас вычислить, господа конспираторы. И я не могу дать гарантии, что им это же не удастся сделать. Поверьте, генерал в союзниках -это не так уж плохо.

- Хорошо, - согласился полковник. - С тобой, Викторыч, несомненно лучше дружить. А во-вторых?

Он напряженно замер, ожидая услышать второе условие.

- Да расслабься ты! - рассмеялся гость. - У меня отпуск еще неделю. Позволь мне раньше времени на работу не выходить!

Хозяин дома облегченно расслабился и усмехнулся в бороду.

- Что же вы чай -то не пьете? - неожиданно заволновалась Таира. - Он же стынет!

- Спасибо, хозяюшка, сейчас продегустируем твой шедевр! - генерал наконец оставил многострадальный стул в покое и сел прямо. - Слушай, а ты не знаешь, почему деревенскую продавщицу Изаурой прозвали? За какие такие заслуги?

Смену тему разговора оба мужчины восприняли с облегчением. Все -таки предыдущий вопрос за видимой легкостью, с которой он разрешился, был крайне тяжелым и сложным.