«Свалила наконец-то. Превратил мой дом в коммуналку. Сволочь! А Карлу я развод не дам. Он простит меня, и будем дальше с ним жить душа в душу».

Светлана снова наполнила стакан и пошла к телефону. Номер свекрови был написан на обложке телефонной книги, как и номера экстренных служб.

«Что-то пальцы не слушаются, — подумала она и прищурилась, пытаясь попасть на нужную цифру. — На голодный желудок быстро опьянела».

Из трубки послышались гудки. Они вся подобралась, откашлялась и, с замиранием сердца, начала ждать ответа. Однако трубку никто не взял. Светлана набрала еще несколько раз, но безрезультатно.

— Где же ты, Карлуша? — забеспокоилась она. — Надеюсь, с тобой все хорошо.

***

Карл Борисович подошел к джипу, одиноко стоящему на парковке. Первым делом он проверил не сдулись ли колеса и не поцарапал ли кто-нибудь краску.

— Скучал небось, — улыбнулся профессор и заглянул в окно. — Ну, ничего-ничего. Сегодня заберу.

Время было ранее, поэтому, кроме охранника, в административном корпусе завода никого не было.

— Здравствуйте, Карл Борисович, — открыл дверь сонный охранник и приветливо улыбнулся. — Выздоровели?

— Да я и не болел. Отдыхал, — подмигнул профессор, взял ключ и поспешил к лифту. Он не знал, охранник помогал загружать его в карету скорой помощи, уворачиваясь от его плевков.

Карл Борисович вышел на седьмом этаже и порадовался привычному жужжанию кондиционеров. Директор несколько раз порывался отключить их, потому как они много сжирали электричества.

«Как хорошо, — он медленно шел по коридору и улыбался. — Будто домой пришел».

В кабинете все было на своих местах, похоже без него сюда никто не заходил. Только распахнутая дверь железного ящика напомнила ему, с чего все началось. С кражи радиоприемника.

— Привет, дружок, — он дотронулся пальцем до истукана и плюхнулся в кресло. — Как ты тут без меня? Скучал?

Тут его внимание привлекла стопка листов. Это были проекты, которые приносили сотрудники отдела. Профессор с интересом начал их изучать.

— М-м, такие молодцы. Некоторые очень даже интересные. Пока не перемещусь, можно будет несколько идей воплотить.

Вскоре послышались шаги и разговоры. Он подождал, пока часы не показали ровно восемь утра, вышел из кабинета и несколько раз хлопнул в ладоши.

— Совещание! — провозгласил он и зашагал в конференц-зал.

Удивленные и обрадованные работники приветствовали его и рассаживались вокруг стола. Когда все собрались, Карл Борисович начал с того, что поблагодарил за работу и пожурил тех, кто приносил один и тот же проект несколько раз.

— Теперь я хочу послушать вас.

— Завод уже выпустил первую партию контейнеров, — подал голос Сева. — Тех самых, которые придумал я. На станках, которые разрабатывали и подключали всем отделом. Видите, без вас справились.

Повисло тягостное молчание, будто затишье перед бурей. Однако Карл Борисович улыбнулся и сказал:

— Я в вас нисколько не сомневался. Горжусь. Обязательно похвастаюсь Семену Семеновичу, каким высококлассных спецов подготовил.

— Ага, так же как похвалили меня? — продолжал Сева. На него кто-то зашикал, но тот только сильнее распалялся. — Соврали, что проект сами придумали. Всю славу себе хотели забрать. И правильно, что вас Кондратий хватил!

Раскрасневшийся Сева вскочил из-за стола и активно жестикулируя, продолжил:

— Только место занимаете, толку от вас никакого. Идите уже на пенсию, уступите дорогу молодым! Больше не хочу работать под вашим началом. Давайте, ребята, проголосуем. Кто хочет, чтобы Карл Борисович ушел с поста руководителя отдела, поднимите руку.

Он вскинул дрожащую руку вверх и с вызовом посмотрел на опешившего профессора.

— Ну же, не стесняйтесь. Сейчас решается ваша судьба, — обратился Сева к замершим коллегам. Однако никто не пошевелился.

— Сева, я ведь уже просил у тебя прощения за то, что сразу все не рассказал директору, — тихо сказал Карл Борисович и с сочувствием посмотрел на пылающего от злости и обиды Севу. — Все знают, что контейнеры придумал ты. Что тебе еще надо? Ты что, хочешь занять мое место?

Сева опустил затекшую руку и, понурив голову, опустился на стул.

— Друзья, еще кто-нибудь хочет высказаться?

Все замотали головой, бросая неприязненные взгляды на Севу.

— Значит, за работу. Потихонечку буду вникать в дела. Если возникнут вопросы или пожелания, то жду в своем кабинете.

Профессор встал и первым покинул конференц-зал. Он зашел в лифт, нажал на кнопку с номером четыре и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Седая борода делала его старше, но он даже не думал бриться. Теперь не надо соответствовать молодой жене и можно свободно выдохнуть.

Алла Шалвовна бросилась навстречу, едва он переступил порог приемной.

— Карл Борисович, как вы?

— Здравствуйте, Алла, — поздоровался он и улыбнулся. — Со мной все хорошо. Вот, приступил к работе. Вы как?

Она махнула рукой:

— По-прежнему. Семен Семенович у себя. Он вам тоже будет рад.

Карл Борисович тихонько постучал и открыл дверь:

— Семен Семенович, здравствуйте! А вот и я.

Тучный директор махнул ему рукой:

— Заходи-заходи. Наконец-то пришел. Как голова? Как сердце? Как самочувствие в целом?

Профессор закрыл дверь, пожал руку директору и сел напротив:

— Намного легче. Спасибо. У вас, как дела? Что акционеры?

— Слава Богу, успокоились. Первую партию контейнеров не успели оптовикам кинуть, как магазины растащили и потребовали в пять раз больше. Молодец, Борисович! Выручил.

— Я-то что? Это ребята мои постарались. Все-таки отличную команду я подобрал, — он замолчал и, немного поколебавшись, продолжил. — Короче, Семен Семенович, думаю, пришло время уходить.

Директор непонимающе уставился на него.

— Если понадоблюсь, то всегда готов помочь. Но работать, как прежде, я не хочу. Устал и постарел, наверное. У меня есть на примете один хороший парень. Умный, ответственный, трудолюбивый и, главное, целеустремленный. Давайте обсудим, а завтра на всеобщей планерке, озвучим. Хорошо?

Семен Семенович тяжело вздохнул и обреченно кивнул:

— Ну, если ты так решил.

Через полчаса Карл Борисович вышел из кабинета директора.

— Ну, как? Все хорошо? — шепотом спросила Алла Шалвовна.

— Да. Все отлично, — улыбнулся он.

— Вам идет такая борода. Солиднее стали.

Профессор подмигнул ей и вышел из приемной.

Весь день Карл Борисович провел, как на иголках. Ему очень хотелось бросить все и бежать. Бежать к радиоприемнику.

«А я включил магнитофон?» — ужаснулся он и чуть не подавился куском курицы в столовой. К нему подсел юрист Вася.

— Будь здоров, не кашляй, — он похлопал профессора по спине. — Тебе еще до конца недели работать.

Карл Борисович вытер слезы и отпил компот из граненного стакана.

— Доработаю. Как там с разводом? Идут дела?

Вася намазал горчицу на хлеб и начал размешивать сметану в борще.

— Туго идет. Не хочет развод давать. Говорит: люблю, хочу вернуть. Просит назвать адрес, по которому ты сейчас проживаешь.

— Надеюсь, ты меня не выдал? — напрягся профессор.

— Конечно, нет. Ты за кого меня принимаешь? После того, что она сделала, я бы на твоем месте в милицию пошел.

— Какая милиция, — Карл Борисович закинул в рот листок петрушки и продолжил. — Снаружи радиоприемник старый, копеечный. За него и штраф бы не дали.

Юрист Вася пожал плечами и зачерпнул ложкой густой суп.

— С разводом не тяни. Я хочу продать квартиру и помочь одному человеку. Если не получится то, что я задумал, то отправлю ее в Европу. Может, там смогут вылечить.

— Ее? Да ты под старость лет ловеласом заделался, — подмигнул Вася, но Карл Борисович ничего не ответил и откусил кусок мяса.

В пять вечера, когда сотрудники ринулись в сторону лифта, из кабинета вышел профессор и быстро пошел следом.