— Нет, не хочу. Только деньги зря тратить.

— Нет ничего дороже здоровья, — он повесил пиджак в шкаф и пристально посмотрел на нее. — Надо только определить, какой санаторий лучше подойдет. Есть для суставов, для желудка, для сердца. Тебе какой подойдет?

Светлана доела зефир, облизала пальцы и выключила телевизор.

— Я не поеду в санаторий. Это, наверное, очень дорого.

— Есть у нас деньги, — он схватил ее за руку. — Я хочу тебе кое-что рассказать. Помнишь, говорил тебе про радиоприемник?

— Нет, — она села ему на колени и заинтересовано попросила. — Повтори.

Карл Борисович кратко рассказал о радиоприемнике и перечислил страны, которые слушал.

— Неужели Австралию? Так это же у черта на куличках!

— Вот именно! Но это еще не самое главное, — он понизил голос. — Я смог поймать волну параллельного мира.

— Ну, да. Конечно, — прыснула она, вскочила и поплелась на кухню.

— Я серьезно, — Карл Борисович пошел следом. — Люди туда попали из нашего мира и живут там много лет.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросила она и включила чайник.

— Я их каждый день слушаю. Хочешь, сделаю тебе пропуск и покажу?

— Ну, покажи, — равнодушно сказала она. — А то как-то слабо верится.

Она вернулась в спальню, а Карл Борисович начал есть сухую кашу, обдумывая, как выведать у Светланы правду о ее здоровье.

***

Светлана распахнула дверь и улыбнулась Артему.

— Заходи.

Он вручил ей гвоздику, разделся и по-хозяйски прошелся по квартире.

— Мне здесь нравится все больше и больше. Такая приятная роскошная атмосфера, — он зашел в кабинет Карла Борисовича и остановился у полок с глиняными статуэтками и посудой. — Это он сам делает?

— Нет, — она прижалась к его спине. — Это коллекция из разных мест. Он приборы всякие делает. Станки для заводов. Вчера рассказывал мне про какой-то супер-пуперский радиоприемник. Типа он ловит все каналы мира и не только.

— В смысле — не только? Еще и вышивать умеет? — усмехнулся он.

— Нет, вышивать не умеет, — она приподнялась на цыпочках и лизнула его ухо. — Ловит параллельный мир.

Артем повернулся и взял ее за плечи.

— Как это — параллельный мир? Ты смеешься сейчас надо мной? — он грозно сдвинул брови, и Светлана испуганно съежилась.

— Честное слово, он так и сказал. Хотел сделать мне пропуск и показать.

Он усмехнулся и прижал ее к себе.

— Дуреха, ты чего так испугалась? Я женщин не бью.

Светлана уткнулась в его грудь и с наслаждением вдохнула запах. Опьяняющий запах любимого мужчины. Артем резко поднял ее на руки и понес в спальню.

— Даже кровать у вас лучше, чем моя, — проговорил он, страстно стягивая с нее белье.

— Главное в кровати партнер, а не матрас, — Светлана рывком перевернула его и села сверху. — Кого бы ты выбрал: молодую и красивую в коммуналке или старую и страшную в шикарной квартире?

Артем провел рукой по ее стройному телу и томно ответил:

— Молодую и красивую в шикарной квартире. Ты мне подходишь по всем параметрам.

Она счастливо взвизгнула, когда Артем навалился на нее сверху. Тут раздался голос, и оба испугано замерли:

— Светочка, пропуск готов. Одевайся.

Артем вскочил и принялся натягивать трусы. Светлана судорожно искала шелковый халат.

— Светочка, — выдохнул Карл Борисович и замер на пороге спальни. Ошарашенный, он переводил взгляд с мускулистого красавца на Светлану, закутавшуюся в одеяло, и обратно.

— Светочка, как это понимать? — наконец выдавил он и ткнул пальцем в Артема, застегивающего ширинку.

— А что тут понимать, дедуля? Светка теперь моя. Так что забирай свои пожитки и уматывай отсюда, — он грозно двинулся на Карла Борисовича, но тот даже не шелохнулся.

Светлана бросилась наперерез и встала перед Артемом.

— Уйди, пожалуйста, — попросила она и разрыдалась. — Мне надо с ним поговорить.

Артем схватил футболку и, проходя мимо профессора, грубо задел его плечом. Тот стерпел, но зло сжал губы. Громко хлопнула входная дверь и наступила тишина, прерываемая всхлипами Светланы.

— Прости меня, но я люблю его, — виновато сказала она и вытерла лицо пододеяльником. — Сама не знаю, как это вышло. Он такой молодой, красивый, горячий, а ты…Ты — это ты. Тебя постоянно нет дома. У тебя одни проекты на уме. По ночам ты спишь, вместо того чтобы радовать меня ласками. Перечислять можно долго.

Она вскинула голову и посмотрела на притихшего Карла Борисович.

— Ты тоже в этом виноват, признайся.

— Ты права, — он подошел к шкафу и начал выкладывать на кровать свои вещи.

— Ты уходишь? Куда? К маме? — она остановила его. — Давай сначала решим, что будет дальше?

Карл Борисович усмехнулся, посмотрел на часы и продолжил вытаскивать рубашки, галстуки и костюмы.

— У меня скоро обед закончится. Семен Семенович попросил подойти. Надо еще в гостиницу заселиться. Куча дел.

Он подвинул пуфик, встал на него и вытащил с антресоли кожаный чемодан. Озадаченная Светлана, наблюдала за его сборами, не зная, как поступить.

«Может, у него шок? Вдруг он рассудком повредился? Все-таки психологическая травма. Опасно его в таком состоянии на улицу выпускать».

Она подобрала с пола халат, надела и осторожно спросила:

— Карлуша, а как ты себя чувствуешь? Нигде не болит?

— Все хорошо, Светочка. Ты не помнишь, где мой берет? На улице холодает, боюсь уши простудить, — Карл Борисович выгреб из комода носки и кучей бросил в чемодан.

— В прихожей, на полке, — еле слышно проговорила она и схватила его за руку. — Посмотри на меня.

Он пригладил вихор на затылке, улыбнулся и сказал:

— Не волнуйся ты так. Мне всего лишь пятьдесят шесть лет, а не восемьдесят. Я здоров.

Он рванул в кабинет и вернулся с кубышкой, из которой вытащил оставшиеся деньги и спрятал в карман. Светлана еще раз предприняла попытку поговорить с ним, когда он закрыл чемодан и пошел к двери.

— Что будет дальше? Мы разводимся?

Карл Борисович провел ладонью по ее щеке и тихо сказал:

— Мы, конечно же, разведемся. Я и женился-то для того, чтобы все от меня отстали. Ты хорошенькая, молодая, но чужая. Всегда была чужой.

Он глубоко вздохнул, широко улыбнулся и радостно сказал:

— Ты не представляешь, как я счастлив.

Карл Борисович решил пока не рассказывать матери о случившемся. Он заселился в гостиницу и вернулся на работу.

— Та-ак, — сказал он истукану и потер руки. — Включаю.

Многоголосье ворвалось в кабинет. Люди ели, стуча ложками по посуде, смеялись и разговаривали.

— Вот мне интересно, сколько мы здесь будем жить? Неужели вечно?

— Пф-ф, — прыснул кто-то и рассмеялся. — Конечно! Вот ты, Оливер, сколько уже живешь?

— Если честно, то перестал вести счет. Может, двести двадцать или двести двадцать пять лет. Зачем считать, если не стареешь и за эти годы никто в нашей деревне не умер?

Тут в разговор вмешалась Луиза:

— Амон в своих путешествиях встречал много деревень, но обходил их стороной. У меня есть предложения: пусть тот, кто пойдет с ним в следующий раз, пообщается с людьми, живущими там. Все-таки интересно, почему мы здесь появились. Может, люди туда по-другому попадают.

Послышались одобрительные возгласы.

— Как? Как вы туда попали? — прошептал Карл Борисович. — Пожалуйста, подскажите.

— Очень вкусные овощи. Спасибо, Вера, — послышался голос Гюстава. — Кстати, получается, что в нашей деревне старше всех Амон. Он жил во времена правления Тутанхамона. Рассказывал, что даже видел его издалека. Затем старик Савелий. Тот на паперти стоял при Иване Четвертом.

— Грозный, — послышался женский голос.

— Ты о чем, Вера?

— Ему дали прозвище Грозный. Иван Грозный. Мы по истории проходили.

Гюстав откашлялся и продолжил:

— Та-ак, следующий кто? Ты, Оливер?

— Нет, наш Рави. Эй, Рави, иди сюда!

Через несколько секунд голоса детей и лай собаки приблизились.