«Кейт? Он назвал меня Кейт… – между тем размышляла Екатерина Алексеевна, к которой, о чудо, наконец, вернулись слух и способность разумно мыслить. – Значит, мы знакомы… Точнее, не мы, а он и Кейт – знакомы. Ого! Да нет. Не может быть! Почему же не может? Это же игра. А в игре может быть всё!»

– Поверить не могу, что вы помните меня? И вы знаете, как меня зовут? – задумчиво проговорила она, подойдя к проверке своей догадки издалека.

Даже понимая, что перед ней персонаж игры и находя всё новые и новые мелкие отличия, смотреть на мужчину всё же было больно. Она поморщилась и прикрыла глаза.

– Ещё бы я вас забыл! Поверьте мне, у меня и моих псов не каждый день отнимают законную добычу, – усмехнулся Стефан. – Но если то, почему вы были готовы предложить себя в качестве закуски моим псам, мне было понятно, то вот то, зачем вы бросились под копыта моих вороных – я не очень понял?

– Я не бросалась, – сконфуженно призналась «Кейт», – я их просто не заметила. Понимаете, Ваше Высочество, просто я очень спешила догнать, – она запнулась, – кое-кого…

– Кое-кого? Это кого? – мягко и доброжелательно, но не скрывая скептицизма, переспросил Его Высочество.

Екатерина Алексеевна понимала, что её история звучит странно и мужчина, хотя и настроен благожелательно, ей не верит. А ей надо, чтобы верил. И сейчас и потом. А значит, как это ни странно, мысленно усмехнулась она, придётся начать со лжи.

– Вы правы, – с тяжелым вздохом кивнула «Кейт». – Я целенаправленно и сознательно бросилась под копыта ваших вороных!

– Вы знали, время, когда я прибуду в академию? – даже не удивился, а скорее насторожился Высочество.

– Разумеется, нет! Зачем мне это? – фыркнула «Кейт». – Не обижайтесь, но мне было абсолютно всё равно под копыта чьих вороных, гнедых, буланых или чалых бросаться! Хотя, я, разумеется, польщена, что попала под копыта именно ваших вороных! Но и любые другие подкованные непарнокопытные меня тоже вполне устроили бы. Понимаете, мне очень, ну просто очень нужно было срочно попасть в Академию и именно сегодня? – девушка подняла на мужчину горящие отчаянием и мольбой глаза.

– Извините, но я не понимаю, – честно признался сбитый с толку Стефан.

С одной стороны он ещё помнил ту девушку, которая так поразила его воображение своей исключительностью. Поразила настолько, что, несмотря на краткость встречи – у него почти год ушёл на то, чтобы выбросить её из сердца и мыслей. С другой же стороны – было вот это сидящее перед ним странное создание. Да, оно было похоже на Кейт и определенно отличалось исключительностью. Даже их первая и вторая встречи чем-то были похожи. Вот только чувства они у него вызывали разные. И девушки. И встречи. Эта Кейт, в лучшем случае, вызывала в нём некую помесь участия, жалости и недоумения. В худшем, настороженности и недоверия.

– Сегодня ночью умер мой отец, – тихо произнесла девушка.

– Примите мои соболезнования, – посочувствовали ей. И тут же озадаченно добавили. – Но я всё равно не понимаю…

– У меня недавно проявился дар. Магический дар. И не один, а несколько! – скороговоркой выпалила девушка. – И отец был не против, чтобы я в следующем году поступила в магическую академию, а мачеха – категорически против! Она неплохая женщина, но она не понимает! Она считает, что счастье женщины – выйти замуж и нарожать детей, а я так не считаю – я учиться хочу! Тем более, что у меня есть дар. А замуж я совсем, совсем не хочу! Но мне пришлось бы. Потому что всё теперь принадлежит Рогнеде. Так захотел отец. И это правильно, я слишком молода, чтобы разумно распоряжаться деньгами и управлять мельницей. Я это понимаю. И я не сбежала бы, если бы Рогнеда позволила мне учиться. Но она не позволит. Я это точно знаю! Пожалуйста, Ваше Высочество, я умоляю вас, не выдавайте меня ей! Я прочитала в утренней газете, что новому ректору нужна помощница! Но если нельзя помощницей, то я готова на всё! Могу мыть посуду или даже полы, я могу готовить обеды… Наверное, могу, – Екатерина Алексеевна запнулась, потому что не смогла вспомнить, когда она в последний раз что-то готовила лично. Но затем подумала, что сейчас не время для сомнений в собственных способностях. И потому уверенно продолжила. – В общем, я всё, что мне скажут, делать могу! Главное, чтобы получить возможность развивать мой дар и иметь возможность выбрать свой путь, а не выйти замуж, за того, кого моя мачеха сочтёт подходящей для меня партией!

Она несла словесную околесицу наобум. Вылетавшие из её уст слова, цеплялись и наскакивали друг за дружку, повторялись, толкались и терлись боками – так им не терпелось поскорее выбраться наружу и объяснить. Если не всё, то хоть что-то. Она понимала, что её доводам не хватает убедительности и поэтому из-за всех сил старалась звучать как можно истеричнее. Выглядеть как можно затравленнее и беспомощнее. Надеясь, что то, что не объяснят слова, объяснит её отчаяние.

Складка озабоченности между бровей молодого человека стала ещё глубже. Он видел, что девушка была явно не в себе. Что было понятно, ведь она только что потеряла отца. Ещё и отца, напомнил он себе. Три года назад Стефан наводил справки о понравившейся ему девушке и поэтому знал о смерти её матери. Он искренне сочувствовал её горю, но не был уверен, что в данный момент она достаточно адекватна, дабы принимать настолько кардинальные жизненно важные решения. Да и вообще, откуда он знает, насколько она в принципе адекватна, если даже родной отец не счёл её достаточно самостоятельной и оставил при ней опекуншей мачеху?..

– Кейт, вы сейчас расстроены и потрясены, поэтому… – начал было он, однако встретившись с блестящими от непролитых слёз глазами девушки запнулся. Она смотрела на него с такой бесконечной надеждой и мольбой, что у него язык не повернулся, предложить ей прямо сейчас покинуть стены Академии и больше не отнимать его время. Вместо этого он откашлялся и сказал.

– Я понял, что вы расстроены и потрясены, но так и не понял, зачем вам понадобилось бросаться под копыта лошадей?

«Кейт» тяжело вздохнула.

– Из-за горгульи. Я поссорилась с ней. И она сказала, что ни за что и никогда не пропустит меня на территорию её Академии. А других академий я не знаю. И я уже отпустила извозчика. И самое главное, не могу я домой. Там всё напоминает мне об отце. Возможно, я плохая дочь, но я не хочу видеть, как и его тоже опускают в холодную землю. Да, Рогнеда не плохая, но всё же мы никогда с ней не понимали друг друга. И да, я понимаю, что это было глупо, бросаться под копыта, но я просто думала только о том, как бы попасть в академию. И именно сегодня. Потому что не могу я вернуться домой. Только не сегодня. И потому что у меня и правда есть дар, который меня пугает, потому что я понятия не имею, как им управлять. И Рогнеду тоже пугает. И моих сестер. Только отца мой дар не пугал…

– И что же это у вас за дар такой? – искренне заинтересовался Стефан, который в своё время искал, ломал голову, но так и не нашёл объяснения тому, почему скромная дочь мельника настолько поразила его воображение. Возможно, эта новая встреча была ему дана, чтобы он наконец получил ответ.

То, что у Кейт имелись линии силы, Его Высочество отметил ещё при первом её упоминании о недавно проявившемся у неё даре. Вот только они были настолько слабо выражены, что вполне могли указывать не только на неразвитый магический талант, но и на талант, например, к рукоделию или рисованию, как впрочем, и к пению, стихосложению и музицированию. Ведь подлинный талант сродни волшебству. Стефан присмотрелся повнимательней к переплетению линий в ауре своей собеседницы – целых четыре, нет даже пять! Однако! Хммм… Если все пять – это неразвитые и тем более, долгое время подавляемые магические таланты, то в том, что она его три года назад, в буквальном смысле, ослепила – нет ничего удивительного!

Екатерина Алексеевна на сей раз не стала ничего придумывать или приукрашивать. Она просто выдала тщательно отфильтрованную версию всего того невероятного и странного, что случилось с ней за последние сутки.