— Женщина! — рыкнул я, чувствуя, что завожусь. — Десять минут тишины! Десять! Это же не так много. Прошу, давай оставим все придирки, претензии и прочие агрессивные выпады на завтра. Я в качестве исключения, даже ни одной шпильки в твой адрес не отправлю до обеда! Только молчи сейчас, прошу!

Жена, наконец, замолчала, видимо, поражённая моим выпадом и перестала сопротивляться спокойным объятиям, что несказанно меня порадовало. Если бы этот странный пустой, наполненный гневом разговор продолжился, я бы не сдержался. Точно бы взял, притягательное тело, несмотря на сопротивление. В конце концов, я уже убедился, что она очень отзывчивая. Любое нет под напором охотно превращается в да, и эти знания не добавляют мне сдержанности.

Прикрыл глаза и постарался отдаться накатывающим волнам сна, быстро поглотившим восприятие реальности.

Ниара

Долго не могла уснуть. Лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к ровному дыханию мужа. После того, как я вняла его словам и затихла, он практически сразу же уснул. Его рука на моей талии потяжелела, дыхание мерно шевелило волосы на затылке, заставляя моё тело покрываться мурашками. Попыталась аккуратно вывернуться, но Шайлар лишь крепче притиснул меня к своему горячему телу, лишив малейшей возможности двигаться.

Трепыхнувшись ещё пару раз и поняв бесполезность попыток, я окончательно затихла и погрузилась в какое-то апатичное состояние полусна-полуяви. Мысли текли лениво. Тело, согреваемое огненным со спины, словно плавало на ласковых волнах. А я думала.

Думала о том, что муж оказался не совсем таким, каким я его представляла. О том, что слухи, которые ходят об огненных, значительно преувеличены, но всё же имеют под собой некоторое обоснование. А ещё о том, чем обернётся для меня этот побег.

В то, что муж удовлетворится только поцелуем, не придумав для меня нового наказания, не верила. Особенно, если учесть, что он вполне мог за это возвести меня на костёр. От жуткой мысли по телу пробежал озноб, и я неосознанно прижалась теснее к тёплой груди мужа.

Ай, да ладно! Гадать можно вечность, но ни на шаг не приблизиться к тому, что придёт в голову лорду Навьер. Пару раз вздохнув, постаралась всё же расслабиться и уплыла в сон.

Утро началась как-то слишком быстро. Мой нос щекотал выбившийся из косы волосок. Попыталась его сдуть не открывая глаз, но безуспешно. Поморщилась, и услышала тихий грудной смех, от которого меня едва не подбросило на кровати.

Только сейчас осознала, что во сне почти полностью забралась на огненного, распластавшись по его телу в поисках тепла. Он крепко прижимал меня к себе рукой, не давая отодвинуться. Моргнула, чувствуя, как краска стыда заливает лицо и шею.

— Доброе утро, Ни, — тихо сказал Шайлар, мимолётно чмокнув меня в висок.

От такого неожиданного проявления ласки я растерялась, но послушно пробормотала в ответ:

— Доброе утро, милорд. Могу я встать? — и напряглась всем телом в ожидании ответа.

— А день ведь так хорошо начинался, — с наигранно-тяжёлым вздохом произнёс муж и убрал руку.

Стремительно соскочила с кровати и скрылась в ванной, надеясь, что Шайлар не устанет ждать, пока я привожу себя в порядок и не вломится в неподходящий момент. Наскоро приняв душ, переоделась в захваченное платье, которое, по всей видимости, принесла горничная, пока мы спали.

Выйдя из комнаты, застала полностью готового мужа. Интересно, куда он ходил умываться? Уж не в те ли покои, что отвёл Риквияр для меня? Вспомнив о лорде Мирриату, помрачнела. Видеть его не хотелось, но мне не оставили выбора.

— Идём, Ниара, Риквияр нас ждёт к завтраку, не можем же мы не поблагодарить его за гостеприимство, — сказал муж, протянув мне руку.

И мне не оставалось ничего другого, как вложить свою ладонь в его и направиться в столовую.

Хозяин встретил нас понимающей улыбкой, отчего я едва сдержала кислую гримасу. Он бесил меня невероятно! С виду — добрый, понимающий, вежливый и обходительный джентльмен, а на деле — хитрый, расчетливый и саркастичный гад!

На приветствие ответила сдержанным кивком и присела на стул, стараясь даже не смотреть в его сторону.

Всё время, что мы завтракали, Риквияр подшучивал надо мной и Шайларом. И если муж был предельно спокоен и даже отшучивался в ответ, то я скрипела зубами от злости и едва сдерживалась, чтобы не запустить тарелкой в лицо лорда Мирриату.

Наконец, мои мучения подошли к концу, потому что мужчины вежливо отправили меня готовиться к отъезду, а сами остались обсудить ещё какие-то важные дела. Пожав плечами, сбежала в выделенные покои и оставшееся до отъезда время просто сидела у окна, любуясь пейзажем. Собирать мне было нечего. Даже платье, в котором я сейчас была, я собиралась вернуть сюда с посыльным. От этого огненного мне ничего не нужно!

Скрипнула дверь. Резко обернулась, встречаясь взглядом со своим мужем.

— Готова? — вскинув бровь, осмотрел меня с головы до ног, будто что-то во мне могло изменится за то время, что он беседовал со своим другом.

— Да… — тихо ответила, чувствуя, как сводит внутренности от страха.

Сразу же нахлынули все сомнения и опасения. Что меня ждёт, когда вернёмся домой? Не знаю и предпочла бы никогда не узнать, жаль, что это невозможно.

Вздохнула, бросила последний взгляд на приютившую меня комнату и пошла вслед за мужем. Лорд Мирриату провожать нас не вышел, но оно и к лучшему, не уверена, что сдержала бы все ядовитые слова, вертевшиеся на языке.

У замка нас ждала карета и осёдланная лошадь, которую держал в поводу один из слуг Риквияра. Лорд Навьер придержал мне дверь, позволяя забраться внутрь и залез сам. С удивлением взглянула на него, не понимая, почему он решил ехать со мной, а не верхом. Сердце тревожно забилось, заставив кровь прихлынуть к щекам. В присутствии мужа я чувствовала какое-то странное волнение в последние дни.

Устроившись напротив меня, Шайлар вперился в меня взглядом, словно хотел узнать все самые сокровенные тайны и желания, мысли, планы, мечты.

— Нам нужно поговорить, Ниара, — серьёзно сказал он.

— Конечно, — откликнулась я, понимая, что разговоры — меньшее из зол.

— Мне кажется, ты не совсем верно понимаешь, в какое общество попала, выйдя за меня замуж, — задумчиво начал он. — Твоё поведение говорит само за себя. Признаться, я сначала подумал, что ты немного не в своём уме, раз так стремишься к смерти. Но, понаблюдав за тобой, я сделал выводы, что ты не из тех, кто так просто опускает руки. Я не вижу твоей готовности расстаться с жизнью. Но теперь меня интересует куда более занимательный вопрос: в чём дело?

— Боюсь, я не совсем понимаю, о чём ты… — пролепетала, нервно комкая руками юбку.

— Я о том, что ты осознанно нарушаешь наши законы, хотя тебя неоднократно предупреждали о последствиях. Разве я не дал тебе ясно понять, что за измену, к которой любой из огненных приравняет побег, полагается смерть? Как и за предательство, убийство и прочие тяжкие для огненных преступления. У нас не любят слабаков, а любое проявление трусости или подлости, приравнивается к слабостям. — Шайлар прикрыл глаза на мгновение и сжал переносицу двумя пальцами. — Если ты решишься ещё раз пойти против меня — умрёшь. И даже я ничего не смогу изменить. Более того, мне придётся самому привести приговор в исполнение, как бы я к тебе ни относился. Подумай хорошенько, готова ли ты обречь на такое не только себя, но и меня?

— Я… нет, — ответила тихо, но всё же муж меня услышал.

На несколько минут в карете воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком копыт и сухим шелестом гравия под колёсами нашего транспорта. Я же сидела, словно мешком пришибленная и, пожалуй, именно сейчас осознавала, как попала.

До этого момента, кажется, я не понимала, насколько всё серьёзно, но вот сейчас…. Муж прав, я слишком хочу жить, чтобы снова рисковать столь необдуманно. Конечно, это не значит, что я сразу же смирюсь, но и делать глупостей больше не буду.