— Я узнал кое-то, пока меня не было с вами. Кахарены рассказали много подробностей. Но правда будет очень болезненной, Ли.

— Говори! — не просьба, а приказ.

Мар прикрыл глаза, и так сильно сжал зубы, что заходили желваки.

— Талбот спускался сюда, со своими единомышленниками, чтобы проводить здесь какие-то обряды, не знаю. Они принимали наркотики, алкоголь. Много ночей подряд приходили, а однажды с ними пришла женщина. Сестра твоего отца. Её не должно было здесь оказаться, она была не здорова.

— Мария?

Марбас пожал плечами.

— Имени мне не назвали. Они изнасиловали её… Твой отец. А после бросили, продолжив дальше упиваться веществами, алкоголем и магией, — демон шумно выдохнул, справляясь с внутренним гневом. — Лилит ошибочно считают воплощением зла, она — всепрощающая и благословляющая Матерь. Она не могла вынести того, что случилось под сводами её обители, а сил, чтобы наказать осквернителей, мечущейся душе не хватило. Но их хватило, чтобы исцелить истерзанное тело и душу несчастной женщины, упавшей в этот бассейн, и благословить новую жизнь в её чреве, стерев отвратительное Богам во всех мирах деяние Талбота.

С каждым его словом, ныло, зябко тянуло внутри, неудобно ворочалось незнакомое прежде чувство. А пустота разрасталась в груди всё больше, грозя оставить от Лидии ван Мор, лишь невзрачную оболочку.

— Когда эти твари протрезвели, они увидели, как из заполненной кровью купальни, выходит маленькая хрупкая женщина. Они разбежались в ужасе, и сам Талбот был напуган не меньше. Он оставил её здесь. Навещал, будто она какая-то зверушка. Когда ты родилась, он забрал тебя, а сестру оставил умирать тут в одиночестве. Полагаю, чтобы никто и никогда не узнал о том, что он сотворил.

Наверное, и своих дружков-сектантов порешил. Да, точно, убил всех свидетелей. Таким уж он был, мой папочка. Или всё же он не мой отец? Ладно, потом это обдумаю, иначе голова взорвётся. В висках начинала пульсировать тупая боль.

— И что дальше? — бесцветным голосом поинтересовалась у Марбаса. — Ты утопишь меня в этой воде?

Я не пыталась шутить. Мне просто отчаянно хотелось смыть с себя всю ту грязь, что налипла вместе с отвратительной правдой. Снять это чёртово платье, взять мочалку и тереть себя ею до кровавых ссадин.

Марбас шагнул ко мне, заглянул в глаза, положил ладонь на затылок. Я напрягалась, не зная чего ожидать. Демон не стал скрывать усмешки, и коснулся губами моего лба. Моё возмущение, как и окружающая обстановка, стали гаснуть в белёсом мареве, веки налились свинцовой тяжестью. Я изо всех сил старалась не закрывать глаза.

— Ничего не бойся, — и потянул за собой по ступенькам, прямо в тёплую воду.

Платье сразу намокло, сделавшись тяжёлым. Я не доставала ногами до дна, но Марбас придерживал меня. Его чёрные свободные одежды облепили мускулистое тело, а на открытых участках кожи проступили знакомые, святящиеся синим узоры.

Мы смотрели друг на друга, кажется, целую вечность. Но так только мне и казалось. Голова сделалась тяжёлой и дурной. Ладони демона легли мне на плечи. Миг, следующий за ним…

И Марбас заставил меня погрузиться в воду с головой. Я даже глубоко вздохнуть не успела. Замерла, и начала рваться на поверхность, пытаться сбросить сильные руки. Но тщетно. Силы и сознание, стали стремительно покидать.

Несколько секунд. Всего несколько секунд отделяло меня саму от момента, когда чернота рухнет сверху, сомнёт, перемелет, сломает хребет — моё хрупкое тонкое человеческое тело.

Несколько секунд. Мало, думаете? Оказалось — довольно.

Сквозь давящую тяжесть, сквозь бессилие вновь пришёл гнев — но не металлический, бездушный и безликий, а другой, человеческий, тот, который идёт вслед за болью.

И на гнев этот что-то отозвалось.

Я ведь никогда ничего не просила. Никогда не звала никого с той стороны. Никогда никому не молилась, и не верила. Но… иногда силу выбираешь не ты.

Иногда выбирают тебя.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ