— Инос-с-с-с, ждёт тебя, Жнец!

— Кристофер!

Он не обернулся к Талботу.

Демоническая тварь неестественно изогнулась, швырнула к их ногам голову невинно убитого мальчишки, и в то же мгновение, когда Кристофер отвлёкся на этот жуткий снаряд, попятившись назад, замахнувшись бросила кинжал.

Аш так и не понял, как перед ним оказался ван Мор. Лезвие (да, это был осколок длинного лезвия без рукоятки) вошло ему под правую лопатку, и учитель зарычал от боли.

— Беги! Назад! К карману!

Он выдернул странное оружие левой рукой, на миг задержал на нём взгляд, лезвие покрывали символы, похожие на те, что красовались на камнях в пещере с постаментом, и они сочились золотом билирриума. Крис тоже засмотрелся на странный клинок.

Талбот отбросил его в сторону, прямо в пляшущий белый огонь и рявкнул.

— Беги!

И Крис подчинился, напоследок оглянувшись.

Тварь, замершая среди пламени, которое её странным образом не касалось, равнодушно провожала их взглядом и зловеще улыбалась, раскачиваясь как бестолковая шарнирная марионетка.

Казалось, что бежали они целую вечность. Аш слышал тяжелое, свистящее дыхание мэтра позади, но он не отставал. Хоть их никто не преследовал, останавливаться было нельзя. От дыма горящего билирриума нещадно драло горло, и слезились глаза. Он стремительно заполнял пещеры густым белым молоком. Если их не убьют выжившие твари, они просто задохнутся тут, и это самое меньшее, что может им грозить.

Зал с постаментом встретил их зловещей тишиной. Кристофер упал на колени перед телом Андрея. Отдышался, ожидая, пока доковыляет ван Мор. Он чувствовал запах его крови, но рана оказалась не глубокой. Услышав шаги совсем рядом, молодой феникс стиснул зубы и подхватил мертвого товарища. Оставалось сделать последний рывок. Никто не должен был сюда возвращаться. Об этом месте стоило забыть всем раз и навсегда.

Ловко взобравшись по камням, он сбросил тело с плеча и, повернувшись, подал руку изрядно уставшему мэтру.

— Как вы?

— Жить буду, — отмахнулся Талбот, шагнул вперед и потянул ученика за собой, туда где мерцал едва заметный глазу разрыв в пространстве и времени — карман ведущий домой.

— Значит, уже завтра твой день рождения? — Викки стояла надо мной, уперев руки в бока. — И когда ты собиралась об этом сказать?

Я не собиралась. Я даже успела забыть про собственный день рождения в свете всех последних событий. В голове у меня крутились только конспекты, мысли о подготовке к промежуточной аттестации, и мэтр Аш со своими факультативными занятиями и мероприятием, которое как раз назначено на завтра.

Но вот мэтр Эст не забыл, и про мою встречу со стариком теургом ему тоже сообщили. К коробке, предусмотрительно оставленной на моей кровати, прилагалась записка. В ней Романов извинялся за то, что ему нужно ненадолго покинуть Столицу, а его подарок пригодится мне уже совсем скоро.

Чёрное строгое платье с кружевными рукавами, длиной чуть ниже колен и вырезом до середины бедра. Я не стала его мерить, просто приложила к себе и посмотрела в зеркало.

— Тут нужно какое-то украшение, — Викки метнулась к своему туалетному столику, и принялась рыться в большой шкатулке. — Вот! — она выудила на свет длинную жемчужную нить. — Подойдёт идеально.

— Спасибо, — смотрелось, правда, хорошо.

— И какие у тебя планы на завтрашний вечер? — ей просто не терпелось выведать все подробности.

— Мастер Аш хочет встретиться с одним теургом, и проконсультироваться по поводу моих сил.

Вернее их отсутствия, но говорить об этом вслух я не стала.

— Так это правда?!

Я отвернулась от зеркала и в недоуменнии посмотрела на соседку по комнате.

— В субботу ты вернулась в академию с ним? Пигалицы с пятого курса третий день об этом сплетничают!

Вот ведь! А я так надеялась, что мне удалось проскочить незамеченной. Значит поэтому, последние два дня на меня поглядывают больше обычного? Лучше бы Вик ничего не говорила, настроение опустилось ниже плинтуса.

— Романов договорился с ним о факультативах для меня, — хранить тайну дальше не имело никакого смысла.

— Ну, подруга, даёшь, — соседка обиженно надула губы. — Из тебя всё просто клещами вытягивать приходится. Кстати, ты так и не рассказала, что хотел от тебя тот демон?

— Он из осведомителей Романова. Мы как-то вели одно дело с его участием, не спрашивай какое, служебная тайна.

Врать и не краснеть — ещё один талант, которым меня обделил Всевышний (ну или кто там в ответе за всё такое эдакое? Фея Крёстная?). Но я старалась, иногда изо всех сил, и иногда даже получалось.

— Вот он меня и узнал, решил припугнуть и сдал мэтру со всеми потрохами, — я опустила глаза в пол для пущей убедительности. — А тот уже позвонил Ашу. Поэтому я и вернулась в субботу с ним.

Кажется, мне поверили.

— Это мы во всём виноваты, — всплеснула руками подруга. — Потащили тебя с собой. Но кто бы мог подумать, что всё так закрутится?

Викки села на кровать, сокрушенно вздохнула.

— Надеюсь, обошлось без выговора?

— Обошлось, — улыбнулась я.

— И как тебе мастер Аш в роли наставника? — Викки накинула уздечку на любимого конька — сплетни. А уж если эти сплетни касались нашего ректора, всё — кто не спрятался, я не виновата! — Парней он гоняет нещадно.

— Со мной он так же строг, как и с ребятами.

— И почему моя стихия не огонь, — принялась мечтать она, развалившись на кровати и обняв подушку. — Я бы стала его лучшей ученицей, точно тебе говорю. А после выпуска, все бы были приглашены на нашу свадьбу. Викки Аш! Звучит, да?

— Он годится нам в отцы, Вик, а то и в дедушки, — рассмеялась я, ловя недоумённый взгляд соседки. Пришлось пояснить: — Наш ректор существо — наполовину человек, наполовину феникс. Мэтр Аш и Романов были сокурсниками.

— Ошизеть! — она подорвалась с места, отбросив подушку. — Значит, Егор был прав, а мы его насмех подняли. Представляешь, он нашёл фото на одном из выставочных стендов за библиотекой, там твой Романов, наш Сиятельный Император Константин и Кристофер Аш. Мы решили, что родственник, а получается… — Викки скорчила смешную рожицу и высунула язык. — Он ведь старый совсем, а я представляла, как мы с ним целуемся, — ещё одна гримаса. — Фу!

Я не удержалась от смеха (уж очень потешно она выглядела) и порадовалась, что мои красные щеки и уши можно списать на приступ хохота. Принялась складывать платье обратно в коробку, только чтобы не смотреть на подругу. Мне всё казалось, что у меня на лбу написано: «целовалась с мэтром ректором», и уж Викки точно заметит, и тогда не отвяжется. Как потом доказывать, что поцеловали меня только для того, чтобы отвлечь?

Впервые подумав об этом вот так, я расстроилась. Мэтр Аш ведь не преследовал никаких романтических целей, а я просто глупая идиотка, если хоть на секунду могла вообразить, что интересна ему как девушка. Так, наверное, и бывает, когда тебя неискушённую вниманием, впервые целует мужчина. Красивый мужчина, статный, сильный. Тот поцелуй был… ну, знаете, когда внутри порхает целый рой бабочек даже, несмотря на то, что вокруг рушится весь мир. А мой мир тогда разлетелся на осколки, и они чудом не изранили в кровь. Стоило давно признаться самой себе, что за злостью к мэтру Кристоферу скрывалось то, чего я прежде ни к кому не испытывала. Меня влекло к нему с непреодолимой силой. Говорю же, дурочка, как есть дурочка.

А ещё прошлым вечером он был как никогда внимателен, и тот рассказ…Так странно. Мой родной отец, для их троицы был куда большим другом, наставником и отцом, чем мне. Наверное, полагалось ревновать, сердиться, но ничего подобного я не испытывала. Только чувство благодарности к Кристоферу за то, что он поделился такой историей. Мне даже показалось, что и для него самого она стала откровением.

— Ладно, хватит рассиживаться, пошли ужинать, а то опоздаем, и опять останется одна гречневая каша, — на последнем слове Викки скривилась.