Бойцы оперативно принялись выполнять приказ. Байрам достал полевую аптечку и поспешил к раненным. Ну а я, устало вздохнув, присел на капот внедорожника, достал из кармана смятую пачку сигарилл, выбрал оттуда более-менее целую и закурил. Выпустив дым через нос, принялся флегматично наблюдать за тем, ребята из второй бригады «Спрута» заковывают Амбала в наручники и затыкают ему рот кляпом.

Вечером следующего дня я шёл по коридору медблока, намереваясь навестить двух «героев», благодаря которым, нам-таки удалось схватить Хуоджина. Кстати говоря, сразу после того как Хуо под пытками выложил всю интересующую меня информацию и отдал криптоключи, я лично его и пристрели, так что бывший босс триады теперь является решённой проблемой.

Сегодня днём я уже убедился, что казна, разбросанная по нескольким ячейкам в различных банках, никуда оттуда не пропала, и настроение у меня было… Ну… Не сказать, чтобы прямо хорошим, всё-таки выяснив, что вчера учудила Ханна, я сильно разозлился, да и последний бой меня вымотал, и я пока ещё не полностью отошёл от его последствий, но и откровенно плохим — его тоже назвать было нельзя.

Приблизившись к палате, в которой располагались пострадавшие ребята, я сразу услышал монотонный бубнёж Ханны. Замедлив шаг, остановился в дверном проёме и с интересом осмотрел представшую передо мной картину. А посмотреть тут было на что, скажу я вам.

Девушка, с задумчивым видом уставившись в потолок, что-то увлечённо рассказывала Нику, а тот, в свою очередь, усердно пытался её игнорировать, погрузившись в чтение манги с экрана своего коммуникатора. Только вот его выдавало выражение лица, больше всего напоминающее закипающий самовар, ну и периодически подёргивающееся веко глаза. Понаблюдав за ним ещё пару секунд, я заметил и то, как он с силой сжимает край одеяла. Сместив взгляд чуть левее, обнаружил и уже успевший пострадать подлокотник медицинского ложа, на нём были отчётливо видны вмятины. В том, что они были оставлены усиленными аугментациями пальцами киборга, я не сомневался.

Когда Ханна обратила на меня внимание и резко замолчала, Ник опустил коммуникатор и мрачено посмотрел мне в глаза. Голосом, совершенно не выражающим никаких эмоций он сказал:

— Убери ЭТО отсюда.

— Привет, Икс! — поздоровалась со мной девушка и сразу же затараторила. — А вовремя ты подоспел! Но мы ведь круто справились, скажи? Столько продержались против этой каменный глыбы! А ведь я, наверное, единственная двойка, которая смо…

— Заткнёшься ты уже, наконец, или нет? — всё тем же тоном оборвал её киборг.

— Да брось ты, Ник! Хорош ворчать!

Ханна отмахнулась от него, как от назойливой мухи, и уже хотела было продолжить свой «увлекательный» рассказ о совершённом ей «подвиге», но Ник не мог больше терпеть, и его, наконец, прорвало. Постепенно повышая голос, он начал свою гневную тираду:

— Безмозглая ослица с говном вместо серого вещества в черепной коробке! Артистка трагикомического жанра с суицидальными наклонностями…

— Ну Ник!

Девушка попыталась его остановить, но киборг и так уже сдерживался слишком долго, поэтому он неумолимо продолжил свою отповедь, перейдя на откровенный крик:

— СБЕЖАВШАЯ ИЗ ЦИРКА УРОДОВ! ДАЖЕ ДО НЕДОНОШЕННОЙ САМКИ ШИМПАНЗЕ УЖЕ ДОШЛО БЫ, ЧТО ПОРА ПРЕКРАТИТЬ НЕСТИ ЧУШЬ И ЗАТКНУТСЯ, В КОНЦЕ-ТО КОНЦОВ!

Ему, судя по всему, хотелось сказать ещё много чего в том же духе, но в дверном проёме рядом со мной появилась его мать и строгим голосом осадила киборга:

— Николас! Хватит издеваться над бедной девочкой, ей и так досталось, имей совесть!

Ник одарил её хмурым взглядом, но всё-таки замолчал. Елена, напоследок укоризненно покачав головой, удалилась обратно в свой кабинет. Я же, ничему больше не удивляясь, взял стоящий у стены стул и присел на него рядом с успокоившимся Ником. Устроившись поудобнее, иронично констатировал:

— А ты попал в грёбанный сюр, приятель.

— Ты тоже пришёл поиздеваться? — флегматично осведомился он.

— Отнюдь, — возразил я. — С этим, как вижу, уже неплохо справляется Елена. Не буду вмешиваться в педагогический процесс, выстроенный этой мудрой женщиной. Хотя… думаю, что принятые меры всё-таки немного излишние. Ты ведь и сам прекрасно осознаёшь свою ошибку. Уверен, выводы ты уже сделал, ты же разумный человек.

Коротко глянув на притихшую Ханну, которая, видимо, уже почуяла что-то неладное, продолжил:

— Кое-кого до недавних пор я тоже считал разумным человеком, но об этом чуть позже. Знаю, что ты хотел модернизировать свой скелет дополнительными аугментациями из последней линейки. Стоит это, конечно, не дёшево… Но, учитывая то, что сейчас как раз самый подходящий момент, в связи с полученными тобой ранениями, я думаю, что мы можем это устроить. Тем более, со своей задачей ты, так или иначе, справился, хоть мне и пришлось спасать твою железную задницу. Можешь считать это премией и своеобразной инвестицией в будущее.

Киборг кивнул, соглашаясь.

— А вот что касается оплаты… — я развернулся к девушке. — Она будет возложена на твои хрупкие плечи, подруга. Я буду вычитать по десять процентов из каждой твоей месячной зарплаты, пока ты полностью не компенсируешь стоимость операции и железа. Ведь ты не будешь возражать? Это было бы верхом глупости, даже для тебя.

Ханна не возражала. Это действительно было бы странно, учитывая то, что её напарник спас ей жизнь, и именно из-за неё они и попали в такую идиотскую ситуацию. Но она чувствовала, что это ещё не всё, поэтому продолжала усердно отводить взгляд. И она была права.

— Как там было? «Ослица с говном вместо мозгов»?

Я рефлекторно полез в куртку за сигаретами, но, наткнувшись на страдальческий взгляд Ника, передумал.

— Я почему-то считал, что твоё эпатажное поведение — это всего лишь маска, и на самом деле ты вполне адекватна. Выходит, я ошибался? Так, Ханна?

Девушка молчала, ссутулившись. Так и не дождавшись ответа, я задал очередной риторический вопрос:

— По-моему, я неоднократно говорил, что больше всего меня раздражают тупые люди. Поведай же мне, Ханна, почему это ты вдруг решила произвести на меня впечатление совершенно противоположным способом? Я что, разве когда-нибудь заявлял, что восхищаюсь девушками с лишней хромосомой? На это тебе тоже нечего сказать? Нет?

Ну тогда постарайся уяснить раз и на всегда: ты можешь сколько угодно паясничать, троллить, кривляться и пытаться достать всех окружающих, включая меня, мне на это абсолютно наплевать. Но вот что ты точно не можешь делать — это заигрываться и подвергать риску МОИ активы.

Вы с Ником, конечно, мои товарищи, и если бы вы погибли — я бы очень расстроился, но знаешь что? В первую очередь вы — это мои важные ресурсы, которые могут сильно повлиять на будущее моего клана. Думаю, я чётко дал понять это, когда принимал тебя на работу, и ты с этим условием согласилась. Так вот, расстраиваться — мне не нравится, что не удивительно, но знаешь, что меня по-настоящему злит? А злиться — я не люблю ещё больше чем расстраиваться, между прочим.

Меня злит, когда кто-то рушит мои планы и распоряжается моими ресурсами, Ханна. Очень сильно злит. И сейчас я хочу услышать от тебя предельно серьёзное, осознанное и чёткое подтверждение того, что ты это поняла, и мне больше никогда не придётся поднимать эту тему. Так ты поняла меня, Ханна?

Девушка пересилила себя и всё же посмотрела мне в глаза.

— Я поняла, — тихо сказала она.

Получив ответ, я перестал пристально смотреть на неё и уже совершенно другим, доброжелательным тоном произнёс:

— Хорошо. Я тогда, пожалуй, пойду. Не буду мешать вам отдыхать и восстанавливаться.

Вернув стул на место, я вышел в коридор и направился в кабинет Елены, чтобы сразу перевести ей деньги на новое железо и оплату операции, необходимой Нику.

— А ты сразу распознал мой замысел, Ксандер, — улыбнувшись, сказала доктор, когда я уже собирался уходить.