Гек восхищенно смотрел на девушку. — Ничего не боится! И доверяет ему. Прочел это по ее решительному лицу, по тому, как она воинственно вздернула подбородок и крикнула:

— «Мы принимаем бой!»

Он не читал Киплинга, но фраза была очень кстати.

Принять бой и победить! Для всех здесь нет ничего дороже Ма. Они готовы не раздумывая отдать жизнь за нее. Гек тоже. Но сейчас он борется за себя, за Еву и за Планету — настоящую Родину.

***

Сигнал к бою застал его врасплох. Удар кнута рассек пластину на груди, образовалось приличное отверстие. Теперь нападающий старался попасть хлыстом именно в это место. Гек защищался; изворачивался, крутился, прикрываясь. Сам он еще не сделал ни одного удара, выжидая подходящего момента.

Нападающий был хитер и ловок. Его манера сражаться была знакомой. Если бы не комплекция, Гектор принял бы его за отца. Только тот обладал молниеносной реакцией, способностью точно наносить удары.

Бойцы поднялись в воздух. Гек был быстрее, резко со спины сорвал щлем с головы противника. Не совсем спортивно, зато действенно. Тот не ожидал такого нахальства, на мгновение застыл, словно призадумался и пропустил удар в область виска.

Контуженный медленно опускался. Гек тоже и когда боец перевернулся в падении лицом к нему отпрянул. Соперник как две капли воды был похож на Эйрика. Вернее, это и был Эйрик! Откуда он здесь? Гектор замешкался.

— Пригнись! — Женский крик заставил собраться. Гек наклонился и вовремя, круглый нож-бумеранг просвистел в том месте, где только что была его голова. Кто посмел? Гек проследил траекторию ножа.

Правила разрешали болельщикам применять это оружие против бойцов во время боя. Дело в том, что нож-бумеранг не достигнув цели возвращался к хозяину и поражал его. Метнувший не имел права отклоняться. Простыми словами, если промазал, то погибаешь сам. Так и случилось, черный пенек в крайнем ряду зрителей рухнул, как подкошенный. Вернее, сначала слетела срезанная вместе со шлемом верхняя часть головы, а потом и все остальное. А серебристая сетка на потолке пополнилась еще одной голубой звездочкой.

Никто еще не применял бумеранг на ринге. Но ради победы, ради Ма, решились. Гектор сжал челюсти, гнев поднимался внутри удушливой волной. Как же ненавидят его здесь. Странного непохожего на них. Эйрик — очередной сюрприз от папочки, как раз очухался внизу. Радуясь поддержке зала, он поджидал орудуя длиннющим кнутом. Ему удалось сорвать еще несколько пластин с доспехов соперника.

Еще не приземлившись, Гектор получил разряд. Судорога скрутила тело. Дикая боль пронзила мышцы и главную из них — сердце. Казалось, что оно остановилось. Он бы закричал, наверное, если бы смог. Временный паралич спас его от позора. Никто не кричал на ринге. Никогда. Его неестественно вывернутое тело медленно, по инерции опускалось прямо в руки соперника. Все, вот и конец.

Он видел словно в тумане ликующих болельщиков и еще одно яркое пятно под потолком. Удалось сфокусировать взгляд на этом пятне и осознать — это Ева. Она кричала ему что-то и делала знаки руками. Он понял, попробовал шевельнуть пальцем и когда уже почти упал, нажал на пульт гравитона.

Поджидающий Эйрик очень удивился, когда его жертва вдруг взметнулась вверх на недосягаемую высоту, вместо того, чтобы упасть. Он застыл в недоумении, пытаясь предугадать ход соперника. Болельщики безмолвствовали. Все, как один стояли с задранными головами и отвисшими челюстями.

По законам жанра, получивший разряд всегда падал на пол и корчился в судорогах. Его как правило добивали и все — конец бою. Этот боец нарушил порядок, не нарушая Правил, и его даже не за что наказать. Они понимали насколько он умнее и сильнее их. Всегда был. И сейчас они боялись и ненавидели его. Как посмел примат, стоящий на низкой ступени развития, так нагло бороться с Ма! Бороться и угрожать. Он опасен и должен быть уничтожен.

Сразу несколько бумерангов просвистели в том месте, где только что находилась голова Гектора. Он был готов. Опустившись на пару метров, наблюдал, как падали разрезанные пополам вернувшимся к ним оружием, болельщики. Переместился на пару метров и еще с десяток трупов мешками свалились вниз. Пустые аэроборды сиротливо болтались в прореженных рядах, а сетка на потолке все озарялась яркими голубыми вспышками.

Гек вовремя сообразил, что еще пара его остановок в воздухе оставит корабль без населения и мгновенно оказался внизу, за спиной соперника. Сделать один удар и конец бою. Свисток рефери остановил его занесенную с хлыстом руку. Перерыв.

Еве было плохо. Очень плохо. В страшном сне она не могла представить такого. Она словно окаменела. На бледном лице живыми были только глаза, напряженно следившие за бойцами на ринге.

Когда остановили бой, удалось выдохнуть. Огляделась. Внизу орудовали нанаботы, убирая тела. Ряды молчали. В воздухе витала смерть. Пахло кровью. За один вечер нарушился порядок их жизни, всего существования Ма. Это не укладывалось в голове, не воспринималось сознанием.

Гек избавился от ненужных уже доспехов, появился на ринге по пояс раздетым, в черных боксерах. Помахал Еве, встал в стойку. Появился второй боец тоже по-пояс раздетый. Помахал Еве. Девушка не была готова к очередной интриге. Эйрик? Откуда? Кажется, многое становится на свои места. Но сейчас главное — бой. Почему нет отличительных знаков?

Издалека бойцы плохо различимы. Она не сможет подсказать и помочь, но и бумеранги теперь бесполезны, непонятно кого крошить. По рядам перекатился тихий ропот недоумения.

Второй раунд

На спины бойцам ничего так и не прилепили. Этим здорово дезориентировали публику. Барабаны нагнетали обстановку, оружия не было никакого, и бойцы сошлись врукопашную. В абсолютной тишине сыпались удары.

Болельщики как-то быстро успокоились и остыли. Ожидали окончания поединка двух одинаково ненавистных им бойцов. Все равно кто победит, все равно кто выживет. А еще лучше, чтобы не стало обоих. Тогда никто не будет нарушать спокойствия на Ма. Жизнь войдет в свое русло. Все станет по-прежнему предсказуемо. Ради спокойствия Ма можно пожертвовать чьей то жизнью.

Это умозаключение одновременно пришло в голову сразу нескольким болельщикам. Словно в огромном муравейнике всколыхнулся коллективный разум, и в мозгах закопошились одинаковые мысли. Ева не могла их прочесть, зато могла предугадать.

Примитивное по сравнению с земным сознание могло породить примитивные действия. За долю секунды, перед тем, как на ринг метнулось несколько бумерангов, она спланировала вниз. С криком «Берегись» промчалась над головами дерущихся бойцов. Скорость была запредельная. Скользнув огненным мазком по рингу, девушка вернулась на свое место. Правда держалась она в воздухе за счет гравитона — осколки растерзанного аэроборда сыпались вниз, вперемешку с телами, незадачливых хозяев бумерангов.

Распластанные на полу арены бойцы в боксерах взирали снизу на рыжую фурию, зависшую под потолком. Их вытянутые от изумления лица были идентичны, только один смотрел на нее с восхищением, а другой с гневом. И это был не Эйрик.

Остальная черная масса тоже смотрела на нее, голубые вспышки играли на ее волосах, зеленые глаза сверкали, она была прекрасна. А Ева делала вид, что она тут ни при чем. Ее вдруг заинтересовали шмякающие о пол останки, стекающая вниз кровь, но только не те двое, на ринге.

Командор решил остановить бой, пока пребывающие в шоке метатели бумерангов не пришли в себя и не продолжили свою кровавую расправу. Он поднял вверх руки обоих соперников и провозгласил:

— Мы вынуждены остановить бой, дабы не остаться без наследников. Торжественно была объявлена ничья.

— Наследников? — Гектор вопросительно посмотрел на отца. — Наследников?

— Да! Наконец то ты познакомился со своим братом.

— Но почему я не знал этого? Эйрик — мой брат?

— Зато я все знал о тебе. И Ева моя, я первый нашел ее. — новоиспеченный братец встал в воинственную позу.